— И как думаешь, у нее получилось… запомниться?

— Думаю, нет. Ее безжалостно прихлопнули в шаге от смолы, но… даже если бы она долетела, не думаю, что бабочка в смоле и живая бабочка одно и то же.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мне кажется, бабочка красива, только когда порхает. А бабочка в смоле — это лишь мертвая бабочка. Это не красивое напоминание о жизни, это застывший на века отпечаток смерти. Снялась бы Лилит во всех этих фильмах и сериалах, и что? Мне не стало бы легче от этого. Она должна была жить, должна была продолжать порхать. А съемка телекамер покажет мне лишь героев и образы, которые она играла, но не ее саму. Но все равно жаль, что она не успела исполнить свою мечту.

— Да, к сожалению, далеко не у всех получается ее исполнить. Очень многие умирают, едва начав путь к своей мечте. Это печально. Но есть кое-что, что, как мне кажется, оправдывает всю жестокость и несправедливость мира.

— И что же это?

— Новая жизнь.