class="p1">— Помолчи, — снова оборвал её Нижнедольский. — Стеша, я не понимаю… В чём мы провинились перед тобой? Борис — сильный альфа, его клан богатейший в стране, сам он на тебя не надышится… Какие могут быть к нам претензии? Что, супруг мало тряпок купил или подарил колечко не того фасона? Так полощи мозг ему, а не нам! Мы свой долг выполнили — вырастили дочь, замуж за достойного мужчину выдали. Всё!

Стеша повела глазами, прикидывая, сколько свидетелей у этого разговора.

Никого!

Надо же, насколько деликатно повёл себя тот волк, кажется, его зовут Сергей. Видимо, как только он понял, что лишний здесь, не только сам исчез, но и по пути перехватил Тамару с волчицами. Молодец какой!

Что ж, раз чужих ушей не наблюдается, можно ответить прямо.

— Я не просила устраивать мне жизнь по вашим представлениям о семейном счастье! Ты, папа, обманул меня. Привёз в клан Ардарского, как посылку. И бросил, даже слова на прощание не сказал.

— Но я…

— Дай мне сказать! — Стеша повысила голос, с удивлением отметив, что отец впервые в жизни подчинился. — Вы не мою жизнь устраивали, а свою! Я знаю, чем Борис заплатил за меня — клану, вам лично, братьям, сестре… Все получили что-то ценное, о чём мечтали или что поможет надеждам осуществиться. Все, кроме меня, папа. Моими мечтами вы решили пожертвовать ради собственных амбиций. За мой счёт купили благополучие остальным детям. Я вам чужая, что ли?

— Что ты такое говоришь, дочка? — с Валентины окончательно стекло самодовольное выражение, с которым она появилась перед Стефанией. — Чутьё отшибло? Самая что ни на есть родная ты, как и Серафима. Разве мы тебя в чём-то принижали? Ущемляли? Лучше Бориса Александровича ты всё равно никого не нашла бы, а так и ты в шоколаде, и нам перепало немножко удачи. Мы же не за кого попало тебя выдали, а за…

— Я любила другого. Понимаешь? У меня был волк, мама! Но вас это не волновало. Как вещь — запаковали и передали более выгодному жениху. И Артёма также — перевязали ленточкой и вручили Симе. На, доченька, играйся! Всё, мама, не о чем нам больше разговаривать.

Стеша вздёрнула выше подбородок, сглотнула комок в горле.

— Я благодарна вам, что вырастили, учили, одевали и кормили, но считаю, что, продав меня Ардарскому, вы с лихвой вернули себе все траты — как материальные, так и моральные. Поэтому я больше вам ничего не должна. И не обязана терпеть ваше общество. Пожалуйста, покиньте посёлок и без личного от меня приглашения больше никогда здесь не появляйтесь.

Виктор резко выдохнули опустил голову, Валентина ахнула, прижав руку ко рту.

— Дочка…

— Дочка у вас теперь одна — Серафима, — твёрдо произнесла Стеша. — Прошу вас удалиться!

И громко позвала:

— Сергей!

Через несколько мгновений волк бесшумно возник позади Валентины.

— Луна!

— Проводи Нижнедольских за ограду, к их машине. И проследи, чтобы они благополучно покинули земли клана, — приказала Стефания. — Передай остальным — отныне Нижнедольским запрещено ко мне приезжать. Я приказываю все письма от них отсылать обратно, а при попытке мне дозвониться — разъединять или блокировать звонок.

Сергей коротко поклонился.

Отец с горечью в последний раз взглянул на дочь, подхватил под руку опешившую супругу и быстрыми шагами покинул участок.

Комок в горле разросся до таких размеров, что стало почти невозможно дышать.

Стеша дождалась, когда спины родителей скроются за поворотом, и бросилась в дом. Рывком открыла дверь, с громким стуком захлопнула её и упала на пол, содрогаясь в рыданиях.

Тут же её окутал знакомый запах, сильные руки подхватили, прижали к груди и укрыли от всего света.

— Стеша, душа моя, — голос Бориса дрогнул, — что ты, моя хорошая?

— Ты?! Откуда? — дёрнулась девушка, продолжая всхлипывать.

— Услышал, что приехали Нижнедольские и вернулся через чёрный вход. Не хотел мешать, думал, ты в горницу позовешь, и я выйду. А ты вон как.

— Осуждаешь?! — снова дёрнулась Стефания.

— Т-ш-ш, милая! Это твои родители, тебе и решать, как строить с ними отношения. А я с тобой и за тебя, поэтому всегда и во всём поддержу. Больше тебя никто не обидит!

— А ты? — удивительно, но поток слёз иссяк.

— А я уже лимит косяков на сто лет вперёд выбрал, — грустным голосом ответил альфа. — Только не прогоняй, мне без тебя не жить… Обидел тебя, а подыхаю сам.

Нос мужа касался ее волос, время от времени задевая кожу у виска, скулу, ухо. Тёплое дыхание опаляло губы, и они начинали зудеть, словно просили к ним прикоснуться.

Дея внутри замерла, не понукая и не отталкивая. И Стеша с удивлением почувствовала, что на душе у неё стало легче, а острая обида на родителей стала менее жгучей, словно отдалилась или скрылась за высокой стеной.

— Еще скажи, что жить без меня не можешь.

— Я могу без тебя жить, — глухо бросил Ардарский. — Другой вопрос — что это будет за жизнь? Нужна ли она мне — такая?

— Отпусти, я уже в порядке, — дёрнулась Стеша.

Разговор свернул на опасную тему, а она пока не готова не то что говорить, даже думать в сторону прощения!

Девушка ожидала, что Борис её проигнорирует, но тот сразу разжал руки и отступил.

— Мне надо идти… волчицы ждут, — неуверенно произнесла Стефания. — Только умоюсь. Ты вроде тоже куда-то спешил?

Ей было неловко за проявленную слабость, стыдно, что позволила волку себя обнимать. Да что там — позволила? Просто нежилась в кольце его рук, с удовольствием вдыхая неповторимый аромат Ардарского. Проклятая метка — это всё она! Надо дистанцироваться по максимуму, иначе…

— Самое главное для меня дело — ты. Другие подождут. Умывайся, я тут побуду. Потом нам надо кое-что обсудить, и я уйду в контору.

— О чём ты собираешься со мной говорить? — внутри натянулась струна — станет просить за сестру?

Наверное, потому и вернулся, а вовсе не из-за приезда её родителей. Как Кира сказала — она родная кровь, брат её никогда не оставит.

— Разговор будет о завтрашнем дне, — уклонился от ответа волк и легонько подтолкнул девушку по направлению к ванной комнате.

— Зачем нам завтрашнее дно? — Стеша резко развернулась к Борису. — Нам бы с сегодняшним разобраться, а до следующего ещё дожить надо…

Целую секунду альфа таращился на волчицу, а потом поднял голову вверх и расхохотался.

— Стеша, ты — чудо! А я — идиот. Иди уже, сполосни лицо холодной водой и скорее возвращайся. Обещаю, что тебе понравится моё предложение!

Глава 38

Кира прекратила бесцельные