— И с тех пор вы за мной присматриваете?

Мех кивнул.

— Он велел все про тебя узнать, тогда и всплыла твоя настоящая фамилия. А семья у тебя известная…

Тут можно не продолжать. Мы такую секретность разводили, а оно яйца выеденного не стоило.

— Я пытался тебя предупредить, да, но не мог сказать прямо. А еще надеялся, что у вас ничего не выйдет. Драконью кровь не достать, а василиски выродились, тогда бы ты его не заинтересовала.

А мы молодцы, рецепт нашли, до всего догадались, почти все сделали. Прям горжусь. Вот теперь я такая молодец сижу где-то взаперти, отрезанная от магии, с мигающей лампой. И еще неизвестно, как там Майк и Ксавьер.

— Что будет с остальными?

— Зависит от них, — пожал плечами мех, понятно, что не он все решает. — Твоего мужа уже не спасти, но если остальные проявят благоразумие, то шанс у них есть, да.

— А у меня? — я могу проявить благоразумие, только отпустите, пожалуйста.

Мастер не отвечал, он, похоже, только сейчас заметил на столе пегаса и погладил статуэтку. Кажется, что она чуть заметно шевельнулась. Да ладно, быть того не может! Магия же заблокирована, а накопители… работают ли накопители?

— Я починю тебе лампу, — вместо ответа сказал Хьюго и поднялся. — А ты пока отдыхай.

Отсюда вывод: благоразумие надо было проявлять раньше.

Хьюго ушел, а еда осталась. И я решила, что голодовка мне точно на пользу не пойдет. А еще лампа мигать перестала. Жизнь налаживается. Я села за стол и повернула пегаса к себе лицом, он оказался какой-то странный на ощупь, чуть теплый, синие накопители в глазах блестели ярче прежнего. В них была магия, недоступная мне сейчас. Подумать только, у меня магии нет, а у игрушки есть. Только как ею воспользоваться? И для чего? Вынести дверь и сбежать? Если владелец Миасского банка настолько влиятелен и вообще император, то далеко я отсюда не убегу. Или убегу?

Я выложила из корзины все продукты на стол, достала оттуда же стакан. Не знаю, сколько сейчас времени, лично у меня обед. Надо поесть и подумать. И проявить, наконец, благоразумие, а не действовать сгоряча.

О том, что мое пребывание в гостях у мехов затягивается, я поняла на второй день, когда мне доставили одежду, гигиенические и банные принадлежности. В крохотном помывочном блоке даже мыла не нашлось и туалетной бумаги, кстати, тоже. Последнее стало для меня неприятным сюрпризом, пришлось, скрепя сердце, использовать книги. Взяла самые неинтересные, на свой вкус, издания. Так что вещам первой необходимости действительно обрадовалась. С другой стороны, ничего хорошего это не предвещало.

Хьюго больше не заходил, еду мне доставляли каждый раз разные люди, по ним я ориентировалась во времени. Утром принесли завтрак — тосты и крепкий кофе в небольшом термосе. Потом обед, за ним ужин. На ночь отдельно доставили графин свежей воды и стакан. Ради интереса я попробовала разбить стакан — не вышло. Мне кажется, камни и те менее прочные, чем меховское стекло.

Корзины с едой я тоже каждый раз осматривала внимательно, но мне и вилок-то не клали, не говоря уже про ножи, все приходилось есть ложками. Посуда небьющаяся, а жаль, хотя бы душу отвела — разбила тарелки. Говорят, хорошо снимает напряжение и стресс, а у меня сейчас и то, и другое. Приходилось снимать стресс сладостями, которые мехи для меня не жалели. Причем, скорее, не из щедрости, а из злого умысла. Чувствую, посижу месяц на шоколаде, и о побеге можно будет забыть. Разве что попробовать укатиться.

На третий день заглянул Хьюго, очень быстро поздоровался, не переступая порог, и только сказал, что мои друзья в порядке. Пока. Последнее мне не понравилось, но это большее, на что я могла рассчитывать и поблагодарила старого меха.

Я мерила шагами комнату, в которой успела изучить каждый сантиметр, причем и на потолке тоже. Встала на стол и осмотрела. Кроме ламп ничего интересного, да и лампы при ближайшем изучении обычные, пусть и странной формы. Но это же мехи.

Больше всего я боялась не за себя, я же сижу здесь, пока не заметно, чтобы мне что-то реально угрожало, кроме смерти от скуки или переедания. Страшно, что будет с Ксавьером, лекарства нет, время идет, еще наделает какие-то глупости. Майк куда-нибудь влезет, он может, Дао найдут, и тогда…

Чем больше я ходила по комнате, тем сильнее убеждалась, что надо попробовать убежать. Попытка — не пытка, не убьют же меня за это, правда?

Так что решить — решила. Остался главный вопрос: как?

Ответ на это придумать не получалось, а вечером снова постучали к ужину. И этот ужин несколько выбивался из привычного. Корзинку с едой принес лично Айрат Ликхар.

— Добрый вечер, местресс.

Мужчина прошел внутрь и поставил наш ужин на пол. Потом выдвинул стол на середину комнаты, поставил по разным сторонам стулья, вытащил свечи, бокалы, вино…

— Это что еще за романтический ужин? Вы издеваетесь?!

Да я скорее умру, чем притронусь к еде в такой компании и обстановке!

— Ничуть, местресс, — на стол легли тарелки со всеми причитающимися приборами, набор вилок, ножи. А вот это уже интересно…

— Только без глупостей, прошу, — Ликхар коснулся приборов и покачал головой.

Ах да, эмпатия — это же не магия, и ее не заблокировать адамантом.

— А вы могли бы закрыться и не считывать эмоции, проявив элементарную вежливость.

— Эмпатия тут не причем, я ее крайне редко использую. У вас на лице все написано.

И с этим не поспоришь.

— Присаживайтесь, — широким жестом предложил миасит, когда с сервировкой стола было покончено. Я не шелохнулась. — Давайте, местресс, и я расскажу вам настоящую историю чумы.

Я всерьез собиралась стоять на своем, но поняла, что все мои жесты протеста, как ни старайся, будут выглядеть по-детски. Ну отказалась я ужинать с главой Миасского банка, а вернее целым императором, ему-то что? А так могу узнать что-нибудь полезное.

Я поднялась и подошла к столу, Ликхар победно улыбнулся и подвинул мне стул, протянул салфетку. Интересно, если я прямо сейчас воткну ему нож в сердце? Нет, с крупным мужчиной все равно не справлюсь, а о побеге тогда можно забыть. Да и чего там говорить, я ни разу не убийца, одно дело — если пришлось бы обороняться. Так на меня никто не нападает, к сожалению.

Страшный и ужасный враг был привлекателен, галантен и мил, и совершенно не подходил на роль злодея. Злодеи должны быть страшные, чтобы их не было жалко, а рука сама тянулась к ножу.

Ликхар наполнил бокалы и зажег свечи. Вопрос, зачем это все, я благоразумно оставила при себе. Мало ли какие у императоров заскоки? Может, он в другой обстановке вообще не ужинает.

— Я так понимаю, вы знаете, кому пришла идея создания болезни для драконов?

— Знаю, — предок мой был гениален, да только где-то промахнулся. Прям как я.