– Ну и?

– Ну и нет у Аркадия Викторовича никаких близнецов…

– Может, он не в курсе?

– Я проверил - точно нет.

– Понятно… погоди, а Вера-то тебе зачем?

– А она там как раз в это время прогуливалась. Прямо перед тем баром.

– Ты снова нас опекаешь?

– Приходится. Кто-то же вас пасет.

– Я слышу это уже не впервые. Причем все время от тебя. Ты так и не выяснил - кто? Сеня, а где же твой хваленый опыт?

– Да опыт на месте, куда ему деваться, - полковник неуверенно потер подбородок. - Тут, понимаешь, какое дело… Тебя кто-то такой пасет, что «тунгусам» до него расти и не вырасти.

– И чем это грозит?

– Может, и ничем, а может…

– Пиф-паф, ой?.. - Ёй-ей, - Безносов кивнул. - Под сметаной зайчик мой… Если у них есть такие планы, мы на выручку не успеем. Так что ты и сам поосторожнее будь, и ребятам накажи…

– У меня след! Здрасьте, товарищ полковник, - ворвавшийся в гостиную Федор помахал свежей распечаткой. - Коро передала сведения «ВТ», а тот мне. Соловьев где-то в здании «Стройтранса».

– Что он там забыл? - удивился Иван Павлович.

– Это теперь гостиница, - подсказал Безносов, доставая телефон.

– Погоди, Сеня, ты его спугнешь. Пусть с ним поговорит Вера.

– А если он ее… того, - полковник выразительно провел ладонью поперек горла.

– Не сможет, - вмешался Федор. - У него батарейки садятся. Ячейка уже на первом уровне, компенсация восемь процентов.

– Что это значит? - удивился Сноровский.

– Кончится скоро твой Соловей, вот что это значит, - ответил за программиста Безносов. - Ему лечиться надо, а не по городу бегать. Чего неймется человеку?!

– Только он ляжет в клинику, ты же первый вокруг его палаты оцепление организуешь и решетки к окнам приваришь.

– Я-то понятно, но ведь он не от меня бегает. Он же все с каким-то невидимым джинном воюет, ты сам говорил.

– Этот джинн иногда бывает видимым, - вставил Курилович.

– С бодуна?

– Нет, Федя прав, мы его тоже наблюдали. Есть что-то такое в «атмосфэре»…

– Чокнулись вы все.

– И твой Евгений?

– И он, - полковник нахмурился. - Ладно, мы здание оцепим, а вы беседуйте. Авось чего и решите. Честно говоря, надоело мне за ним бегать.

– Договорились.

– Слушай, Иван, я давно хотел спросить, да все как-то забывал… Кто этого Соловьева вообще откопал? Борис?

– Он. Это же друг его был. С детства. В армии они тоже вместе служили. Ну, а потом так и остались рядом. Близкие друзья были. А что?

– Да так…

– Мутишь опять?

– Нет, чего тут мутить? Ясно все, как божий день. Кроме одной детали.

– Какой?

– На фига Соловьеву понадобилось дружка своего покойного имитировать…

– Не понимаю.

– И я не очень. Только у моих орлов глаз наметанный. Высотку в центре знаешь? Новую, многоквартирную? Так вот, живет там некая особа по имени Валя… Заметь, простая парикмахерша. Заработки, сам понимаешь, не ахти. Без мужа, да и дяденьки на «меринах» к ней не ездят, но поди ж ты, купила себе квартирку стоимостью в два пожизненных оклада!

– Полковник, короче! У нас там, в гостинице, Призрак…

– Соловьев там полумертвый, а не Призрак, - возразил Безносов. - Ты дослушай. Так вот, тетю Валю периодически навещали два субъекта. Один - ее брат Эдик, а другой - собственно реальный владелец квартирки, некто С. П. Колесников. Улавливаешь?

– Под этим именем последнее время жил Андрей, - Сноровский кивнул.

– А теперь факт. Сегодня нашу очаровательную Валю посетил новый гость. Как он входил, никто не видел. Более того, все наблюдательные соседи уверены, что утром к Вале приехал этот самый Колесников, зато ближе к полудню из ее подъезда вышел человек, по описанию страшно смахивающий на Боба… Такой вот буржуйский праздник. Внеплановый день живых мертвецов.

– День всех святых, - негромко поправил Федор. - Андрей ранен, он мог забыться и, вспомнив о друге, принять его внешность.

– Или не хотел, чтобы кто-то видел, что выходит именно он, - поддержал Куриловича Иван Павлович.

– Ну и выбрал бы физиономию… того же братца своей пассии, - возразил Безносов. - А что, если он таким образом хотел что-то сказать тем, кто его пасет?

– Сущности?

– Я не знаю, сущности или паранойе…

– Никаких вариантов, - немного подумав, признался Сноровский. - Поехали, спросим.

– Тоже верно, - согласился Безносов. - Поехали.

В гостиничном номере было тихо. Вера и Евгений сидели на застеленной кровати, а перед ними прогуливался задумчивый Феликс. Когда на пороге появились Сноровский и Безносов, келл остановился и молча продемонстрировал им золотистую пластиковую карточку.

– Это чья? - поинтересовался Иван Павлович.

– Лежала на кровати, - пояснил Сошников.

– А Соловей?

– Его здесь уже не было.

– Упорный, - Сноровский обернулся к полковнику.

Тот прижал к уху миниатюрный приборчик связи и произнес:

– Перехват…

– Вряд ли Андрей по-прежнему маскируется под Мельникова, - засомневался Иван Павлович.

– Ничего, - заверил Безносов, - возьмем.

– А если не возьмем, придется снова искать наугад, - проронил Логинов. - И опять непонятно по какой системе.

– Интуитивно, - предположил Феликс. - Вера, как там твои чувства? Не обострились?

– Он идет к автовокзалу, - Вера поднялась, - это снова тот голос…

– Шизики, - буркнул Безносов. - Целая группа сумасшедших. Голоса они слышат! Вам всем в больницу надо!

– Не кипятись, - оборвал его Сноровский. - Есть варианты лучше - предлагай. Сошников, ты, кстати, как здесь очутился?

– Карта - единственное исключение из правила о нераспространении чересчур высоких технологий. Поскольку не военного назначения. Но Коро требует, чтобы все ячейки возвращались в систему. Вот я и пришел.

– Нам надо идти, - заявила Вера. - Только одним, без «тунгусов», чтобы его снова не спугнуть.

– Что он, дичь, чтобы его спугивать? - возразил полковник. - Без прикрытия вы как младенцы.

– Мы пойдем одни, - заупрямилась она. - Иначе эта погоня не кончится никогда.

– Куда он уйдет, без ячейки-то?

– Карта не только поддерживала Андрея, но и в меру своих сил подлечивала, - заметил Сошников. - Возможно, он теперь сможет обходиться и без нее… некоторое время.