Lia Liard

Мирай

Глава первая: приют

Сколько бы скитаний не проходили мои ноги я наконец-то обрела покой в одной деревушке, когда мне было почти шесть лет. Семья местного управляющего приютила меня по причине отсутствия своих детей и возможности их завести. Я тайком услышала разговор новых родителей и директором приюта для детей. Жена управляющего родила чудесную черноволосую девочку, но она была так слаба здоровьем, что покинула их на пятом году своей жизни. Женщина больше не может иметь детей и, горем убитая, едва не поехала умом. Ей всюду мерещится ее маленькая девочка. На кану следующей недели их дочери должно было бы исполниться шесть лет и муж, глядя на страдания своей жены, решил удочерить девочку, похожую на их собственную дочь, даже дал четкие ее очертания: худенькая, миниатюрненькая с бледной кожей, овальными чертами лица, пухлыми губами и щеками, большими зелеными глазами и длинными, густыми черными волосами, как пасмурное ночное небо. Все это было у меня и лишь одно "но" могло испортить мою надежду на то, что именно сегодня, именно я покину это место. Нет, мне приют очень нравился, директор был добрым старичком и, хоть нас было слишком много для него одного, но мы больше походили на одну большую семью, где он папа, а мы, все 15 человек — это братье и сестры. Но было то, из-за чего мне очень хотелось покинуть это место как можно скорее. Сейчас это "но" звенело в моей голове, как колоколом ударенное эхо. Мои волосы были красные, как свежая кровь на девственно белом снегу. Это могло все испортить.

Директор предложил выйти во двор и ознакомиться с детьми. Мы в это время как раз играли во дворе. Так как девочек у нас было не очень много, то мы все собирались около большой беседки и играли в чаепитие в стиле 19 века, как в одном фильме, который мы смотрели на уроках литературы. Старшая из нас, Мэдисон, всегда играла роль госпожи. Она была дамой благородных кровей и, признаться, ее розоватая кожа, тонкие прямые кулы, вздернутый к верху слегка носик и желтые, как солома, волосы подчеркивали ее стать, когда она наряжала себя в длинное до пола платье, которое сшили для нее мисс Мадлер для игры в нашем спектакле, что мы ставили прошлым летом. Салли, Кристи и Молли были ее подругами из высшего общества. Маленький Крис играл роль принца, сын мадам, а Кэролайн была его старшей на год сестрой. А я….мне всегда доставалась роль прислуги. Поэтому я часто носила черное платье с белым передником поверх. Иногда мне это даже нравилось, но Мэдисон перегибала палку, заигравшись и начинала бить меня и наказывать всякий раз, когда что-то шло не по ее, иногда это даже не было игрой. Я не могла рассказать об своих страданиях директору, иначе бы Мэдисон еще сильнее меня избила, а все синяки и царапины она списывала на слишком чувствительность моей кожи. Я была бледная и, не смотря на то, что плохо ела и порой даже не доедала, у меня были пухловатые щеки, но без яркого румянца, как это было у других девочек. Мои глаза постоянно были отпущены вниз, я смотрела себе под ноги чаще, чем вперед или кому-то в лицо или глаза. Свои длинные алые волосы я прятала в "шишку" на затылке и сверху одевала белый чепчек, чтобы лишний раз их никто не дернул или не наступил. Да и Мэдисон они не нравились.

Вскоре я услышала шаги, что приближались к двери. Я схватила поднос, на котором тоял чайник, заварник и вазочки с кексами и вареньем и побежала скорее на улицу, чтобы меня не спалили и не наказали за подслушивание и любопытство.

Подбежав к беседке, отдышавшись, вошла в нее и молча сталарасставлять чайные принадлежности на круглый деревянный столик, застланный белой скатертью.

— Ты очень долго возишься, Мирай. — С высокомерным тоном она посмотрела на меня и слегка подтолкнула палкой меня в бок, от чего я немного потеряла равновесие, загремев подносом.

— Ха! Мирай…что за глупое имя! — Сказала Молли, беря в руки чашку с чаем.

— Давайте дадим ей новое имя? — Предложила Кристи и ехидной ухмыльнулась. Ее нога наступила на подол моего платья и я это поняла, когда хотела сделать шаг и юбка натянулась. Замерев на месте, я не осмелилась повернуться и возразить, поэтому тала ждать, когда она отпустит каблук с моего платья. — Как вам имя……Дура. Или может быть. Неудачница? — Все четверо засмеялись, а я лишь закусила нижнюю губу изнутри и руками крепко сжала поднос.

— Я придумала тебе новое имя. Мирай….Теперь тебя буду звать…..Мэри. Хотя, нет. Это слишком красивое и благородное имя для тебя. Теперь тебя будут звать Поппи….потому что у тебя слишком большая и неуклюжая задница. Ты поняла меня, Поппи? — Хихикая издевательски произнесла Мэдисон.

— Да, мадам. — Тихо ответила я ей.

— Не слышу! — Она громко ударила палкой по полу, от чего я вздрогнула.

— Да, мадам! — Громко произнесла я, стараясь не подать и виду, что слезы комом в горле застряли, причиняя боль при глотании и вдохе.

— То-то же. — Ответила мне Мэдисон и только тогда Кристи отпустила мой подол платья и я тут же убежала под раскидистый дуб, что был не далеко от беседки. Там я всегда любила уединиться, взяв в руки какую-нибудь книжку сказок из библиотеки. Но сегодня….я там была лишь потому, что мне было одиноко и лишь наш старичок Дуб видел мои слезы сегодня уже в который раз.

Я прислонила руку к стволу дуба и воткнулась лбом в его кору. Я не могла остановить слез, они лились рекой, не подчиняясь моему контролю, но я старалась сохранить спокойное выражение лица. К моему счастью, никто не видел моих слез. Я сидела спиной к беседке, где девочки пили чай.

Я приглушенно слышала разговор мужчины и директора. Они постепенно приближались и, поэтому, голоса звучали громче. Я сняла чепчек с волос