Фрэнк Краке

Последний свидетель. История человека, пережившего три концлагеря и крупнейшее кораблекрушение Второй мировой

Frank Krake

THE LAST SURVIVOR: THE MIRACULOUS TRUE STORY OF THE HOLOCAUST PRISONER WHO SURVIVED THREE CONCENTRATION CAMPS

© Estate of Frank Krake, 2021

Published by arrangement with Sebes & Bisseling Literary Agency and Banke, Goumen & Smirnova Literary Agency, Sweden

В оформлении переплета использована иллюстрация: Martin Novak, lassedesignen, o.hudzeliak, Chris Smithe, HUANG Zheng, Dariusz Gora / Shutterstock.com

Используется по лицензии от Shutterstock.com

© Estate of Frank Krake, 2021

© Новикова Т.О., перевод на русский язык, 2022

© Издание на русском языке, оформление

* * *

Посвящается Джо

Пролог

Залив Любека, Германия, 3 мая 1945 года

Истребители появились с юга. Фосфорные бомбы и ракеты обрушились на огромный океанский лайнер «Кап Аркона», перевозивший пять тысяч узников концлагерей. Корабль мгновенно превратился в огненный ад. Немецкие зенитки не могли отразить атаку, треск пулеметов и беспрерывные взрывы дополняли картину безумия. Истощенные узники тщетно пытались найти укрытие.

Виму нужно было действовать быстро. Он огляделся вокруг. Роскошный бальный зал был завален трупами и частями тел. Капающая кровь пятнала белоснежные панели и богато украшенные потолки. Повсюду метались солдаты. Мертвецки пьяные и охваченные слепой паникой, они стреляли во все, что движется.

Вим скорчился под столом и заставил себя мыслить трезво.

Через несколько минут «Тайфуны» исчезли так же быстро, как появились, и вокруг воцарилась потусторонняя тишина. Корабль сильно пострадал, но все же оставался на плаву. И вот раздались крики и стоны истекающих кровью раненых. Немецкие фольксштурмисты (именно им поручили охрану заключенных) выкрикивали команды. Большинство эсэсовцев сбежали еще предыдущей ночью.

Нужно было выбираться. Нужно было как можно быстрее покинуть корабль – Вим это отлично понимал. Он много месяцев провел в самом страшном немецком концлагере, в нечеловеческих условиях. Все, кто находился там рядом с ним, умерли от голода, болезней и жестокостей немцев. «Хузумский ад» – так называли они этот лагерь. А потом он работал до изнеможения в лагере Нойенгамме. Садисты-эсэсовцы придумали собственный девиз: Vernichtung durch Arbeit, то есть «Истребление через труд». Заключенные здесь погибали от изнеможения, отчаяния и царящего вокруг безумия. Он сумел выжить – и не спрашивайте как. Неужели его жизнь оборвется вот так, когда свобода уже совсем близка?

Он собрал всю волю в кулак. Ни за что!

Вместе с двумя немецкими заключенными Вим стал выбираться наверх, на палубу, на свежий воздух. Они были не единственными. Сотни людей давили друг друга, чтобы выбраться. Если, конечно, можно назвать эти скелеты в лохмотьях людьми. Они давили друг друга, прижимаясь к железному корпусу корабля. Корабль начал крениться и сильно нагреваться. Немецкие солдаты стреляли во всех, кто попадал в перекрестье их прицелов.

А потом самолеты вернулись. Они не заметили поднятый капитаном белый флаг – да его и невозможно было разглядеть сквозь дым. Тонущий корабль вновь подвергся обстрелу. Взрывались бомбы, автоматные пули свистели вокруг Вима. Он подбежал к небольшой лесенке, бросился вниз через две ступеньки разом и укрылся под металлической платформой.

Весь дрожа, он одним глазом смотрел на происходящее сквозь железные поручни. На палубе царила та же безумная паника. Солдаты не переставая ругались и стреляли в воздух. Когда очередная атака стихла, он осторожно выбрался и осмотрелся. Море было покрыто трупами. В воздухе стоял запах смерти – этот запах был ему хорошо знаком с того момента, когда немцы впервые схватили его во время облавы, а потом начался путь по камерам пыток Амстердама и концлагерям Европы. В нацистской Германии были лагеря и без газовых камер, но они были не менее эффективны. Нечеловеческие условия жизни за колючей проволокой, и единственный выход – труба крематория. Десятки тысяч гражданских лиц были замучены и убиты, и воздух вокруг Нойенгамме на годы окрасился в серый цвет пепла и пропитался зловонием – таким стало наследие замученных жертв. Узники прибывали сюда из России, Нидерландов, Польши и Дании. Из Германии, Италии, Бельгии и Франции. По большей части это были молодые мужчины, в самом расцвете лет.

Виму удалось выжить. Он весил меньше сорока килограммов, но железная воля не позволяла сдаться и упасть. Войска союзников приближались с каждым днем, и тогда последних выживших погрузили в вагоны для скота и отправили на север, в последнюю часть нацистской Германии, где в царстве ужаса господствовали СС. Этот путь многим стоил жизни.

Вим чувствовал, что палуба уходит из-под ног. Корабль содрогнулся – где-то внизу произошло несколько взрывов. Он смотрел на иссиня-серые волны, где среди трупов выжившие дрались за спасательные жилеты и фрагменты деревянной обшивки.

Солдаты выискивали в море выживших, которые один за другим уходили под воду. Приказ рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера был предельно ясен: «Ни один узник не должен попасть в руки врага живым».

Приказ есть приказ, и солдаты стреляли. Измученные узники, которым каким-то чудом удалось укрыться от пуль, становились жертвами ледяной воды. Мышцы их леденели, они медленно погружались на дно Любекского залива.

«Это были британцы! Британцы!» – стучало в висках Вима. Он узнал очертания «Тайфунов». Освободители, которых все так долго ждали, принесли истощенным узникам новые страдания и смерть.

Для британской авиации большой налет на немецкие суда стал колоссальным успехом. Они считали, что разбомбили корабль, на котором эсэсовцы и лидеры нацистской партии пытались бежать в Скандинавию. Известный и заслуженный командир 198-й эскадрильи Королевских военно-воздушных сил Джонни Болдуин, руководивший налетом, к этому времени уже сидел за триста километров от Любека вместе с другими английскими пилотами и попивал холодное пиво.

А на палубе пылающего «Кап Аркона» Вим все еще боролся за жизнь. Мысленно он вернулся к матери и сестре, которые остались в Амстердаме. Он должен увидеть их вновь, рассказать свою историю. Горячий воздух сжигал ему легкие.

Вим сделал глубокий вдох, закрыл глаза и прыгнул.

1

Тайное убежище

Амстердам, Нидерланды, 1932 год

– Ах ты, мелкий говнюк! Я знаю, что ты здесь, паразит!

Вим услышал, что шаги приближаются. Он спрятал лицо в коленях и крепко зажал нос, чтобы не расчихаться от огромного количества пыли. Он надежно спрятался за стиральной доской. Доска толщиной в полсантиметра укрывала его от чужих глаз – и от трепки. И для этого ничего не было нужно. Отчим, как это часто бывало, был мертвецки пьян, а в таком состоянии ему всегда хотелось выплеснуть свою злобу и ненависть на своего девятилетнего пасынка.

– Выходи, паразит, и ты увидишь, что с тобой будет!

Вим слышал тяжелое дыхание своего мучителя. Сквозь узкую щель в стиральной доске он видел, что отчим стоит совсем близко. Хендрику Алозерию приходилось упираться обеими руками, чтобы не упасть. Левой рукой он схватился за стиральную доску, а правой все еще держался за ручку двери.

В эту субботу Вим играл в маленькой кухне и вдруг услышал, как открывается входная дверь. По нетвердым шагам на лестнице он сразу же понял, что нужно прятаться.

– Быстро уходи отсюда, – шепнула мать.

Он кинулся по лестнице на чердак. Он осторожно ступил на узкую балку под стропилами и принялся считать шаги. Через двадцать пять шагов он оказался за стиральной доской. Дорогу к лучшему убежищу он мог найти даже в кромешной темноте. Места здесь хватало, чтобы сидеть съежившись и затаив дыхание ждать, когда отчим начнет розыски.

– Маленький говнюк!

От излюбленного ругательства Алозерия Вим содрогнулся всем своим худеньким телом, но лишь на мгновение. Времена, когда он дрожал как лист, остались в далеком прошлом. И все же он порой просыпался посреди ночи весь в поту, когда ему снилось, что отчим