Ника Митина

На задворках чужого разума

Часть 1. Погружение

Глава 1. Приятно познакомиться

Врач

Я бросил беглый взгляд на электронные часы, стоявшие возле лампы на самом краю своего рабочего стола. Пять минут до прихода очередной пациентки. В ожидании я открыл ежедневник и задумчиво просмотрел таблицу записей на ближайшие дни. Что и говорить, мне удалось многого добиться – почти все «окна» уже были забиты: большая часть из них – это, конечно, клиенты моей частной практики, но есть и несколько пациентов, которых мне подкинул благотворительный фонд – с ним я сотрудничаю уже довольно продолжительное время. Представители этой организации связались со мной после серии моих появлений в довольно рейтинговых шоу и предложили стать частью их очередного проекта – проводить психотерапию с малоимущими людьми, которым требуется помощь такого рода.

Да, пожалуй, мою жизнь, да и карьеру, вполне можно было бы назвать состоявшейся. Комментарии и интервью для СМИ сделали меня медийной личностью, пациентов я выбирал себе сам – если кто-то из потенциальных клиентов меня настораживал или чем-то вызывал подозрение, то в крайне вежливой форме я объяснял им, что не смогу их вести. Да, конечно, понимаю вас, но ваша проблема – не совсем мой профиль. Подобный случай не совсем входит в картину моих профессиональных интересов, но я с удовольствием порекомендую вам специалиста, который рад будет этим заняться. Да, я вполне мог выбирать для себя только те случаи, которые вызывали у меня неподдельный научный интерес – мое финансовое положение и «подушка безопасности» позволяли заниматься тем, чем я захочу. При договоренности с фондом я тоже очертил круг расстройств, с которыми был бы готов работать, тем более, что для этой работы я выделил всего несколько часов в неделю. Никто не был против – конечно, никаких проблем. Мы понимаем, вы человек занятой. К тому же мы уже договорились с рядом таких же известных специалистов, так что особых проблем в распределении пациентов между коллегами мы не видим. Да, приятно, когда ценят твое время и твой профессионализм.

Все в моей жизни стабильно и радостно. Но есть одна тайна, которая могла бы разрушить весь этот годами выстраиваемый и такой надежный механизм. Впрочем, посвящен в нее лишь я один – а потому едва ли кто-то когда-то сможет мне навредить. Да, это не представляется быть возможным. А потому нет ни единой причины для малейшей тревоги.

Девушка Н.

Я яростно засигналила стоящим впереди меня автомобилям. Я знала, что это абсолютно бесполезно – мы стояли в дикой пробке уже не первый час, и едва ли противный и безжалостный звук клаксона мог бы что-то изменить. Однако мои нервы уже не выдерживали: мне хотелось выругаться матом, заорать, взять биту и расколотить чьи-нибудь стекла – ну, хотя бы, вон той омерзительной девки с наращенными, как у коровы, ресницами, из БМВ в соседней полосе.

Она была из тех, кого принято называть емким словом автоледи – понятием, которое я терпеть не могу из-за нескрываемого в коннотации сексизма и налета презрения к женщинам за рулем, но впрочем, не стану отрицать, есть у нас категория девиц и баб неимоверной тупости, которым это обозначение как нельзя к лицу. А о тупости девушки из соседнего ряда, как по мне, говорило буквально все: не отягощенный интеллектом (зато сильно отягощенный ресницами-гусеницами) взгляд, опасно острые и длинные ногти (хотя это слабо сказано, я бы, скорее, назвала это когтями хищного зверя) багрово-красного цвета, губы-вареники и в целом некий флер вырождения на лице. Когда я лишь кидала взгляд направо, мое нутро буквально начинало источать яд, все бурлило и кипело, хотя, признаться, я сама не могла внятно объяснить почему. Однако же подобное чувство агрессии, раздражения и неприятия всех и вся вокруг сопровождало меня уже довольно продолжительное время.

Я попыталась отвлечься, несколько раз глубоко вдохнула, это помогло на пару минут, но потом раздражение вернулось и начало разгораться. Я стала прокручивать в голове все текущие проблемы: завтра мне нужно очень рано встать, так как я должна буду встретить в аэропорту важных партнеров компании, в которой работаю – эта организация занимается разработкой различного софта, а я являюсь помощником руководителя, и в мои обязанности входит взаимодействие с очень большим количеством людей. Так что завтра на мне встреча гостей. После аэропорта мне предстоит проводить их в гостиницу, проследить, чтобы они успешно заселились, а потом доставить на мега-важное совещание. И хотя времени было еще много, едва проснувшись сегодня утром, я завела на завтра будильник ровно на 3:50 и постоянно проговаривала про себя порядок действий, которые мне нужно будет совершить.

При каждом повторном прокручивании этих мыслей я все больше взвинчивалась, необъяснимая тревога распирала изнутри грудную клетку, и мне казалось, что если я не выдохну, то просто подорвусь. Сердце било в набат, и это слишком уж учащенное сердцебиение вызывало крайне неприятные ощущения, отчего я раздражалась еще сильнее.

Господи, да сколько же можно тут стоять! Семь вечера. Мне ведь по сути просыпаться уже совсем скоро. Я снова яростно засигналила, вкладывая в омерзительный звук весь свой непонятно откуда взявший гнев.

Девушка М.

Итак, у меня есть 500 рублей. Надо так много, так много всего надо. Даже не знаю. Чему бы отдать приоритет. Так много надо, даже мысли путаются. Нужно собраться. Что ж. Главное ведь еда, так? Может, крупу какую. Пачку возьму, так и надолго довольно уже хватит, на неделю можно растянуть уж точно. Хлеб… Да, наверное, хлеб. А дальше там посмотрим. Лучше бы все не тратить, пусть бы осталось что-то. Я вышла из дома. В тонком плаще в октябре было уже холодно. На секунду я застыла. Перед глазами все плыло. Потрясла головой, поплотнее запахнула плащ. Дошла кое-как до магазина. Встала перед полками. Так, цены, цены. Схватила упаковку гречки и батон нарезного. Попыталась сложить в уме цифры, не получалось. Сумма постоянно ускользала. Никак. Ладно. Вроде же мало взяла, ну точно не больше той суммы, что у меня есть. Не может быть, чтоб вышло больше. Перед кассой сильно нервничала. Нет, все нормально. Пронесло, хватило. Вне себя от внезапно нахлынувшего облегчения заспешила домой. Дверь открыла мать. Я отчего-то неловко, бочком протиснулась внутрь.

– Где продукты-то? – подкашливая, спросила она.

– Продукты… – эхом откликнулась я. Больше ничего сказать не получалось. Отчего-то собрать