* * *

– Не бойся, я ничего с собой не сделаю.

– Говорят, суицидникам верить нельзя, – сквозь зубы произнёс Демид, затягиваясь сигаретой.

– Мне можешь верить.

– И почему же? – неприкрытая ирония сквозит в его голосе.

– Ты попросил меня, ничего такого не делать, я обещала. Значит, не сделаю.

– Вик, порой одних слов мало, – снова недоверие, и очередная затяжка. Он выпускает дым, а я слежу за каждым его движением, стараясь отложить их в своей памяти до мелочей.

– Если бы сейчас ты сказал прыгнуть с этого балкона, я бы, не задумываясь, это сделала. Сказал бы вздернуться, то уже готовила бы веревку. Я сделаю всё, что ты попросишь, если этим я хоть немного смогу тебе понравиться. Не смотри на меня, как на сумасшедшую. Я понимаю, что это ненормально, и это пугает, но я откровенна с тобой. Так же понимаю, что ничего из этого не поможет.

– Я хочу, чтобы ты была жива и счастлива, – он оборачивается в мою сторону и тревожно смотрит в мои глаза. – Будь счастливой, Вик.

– Хорошо. Я попытаюсь.

– Я могу тебя отвезти.

– Не надо, такси уже ждет, – я кивнула в сторону машины, стоящей у подъезда, которую было хорошо видно с балкона. Провела кончиками пальцев по его щеке и грустно улыбнулась. – Спасибо тебе за всё.

– Тебе не за что меня благодарить.

– Есть, за помощь и сказку, что подарил.

– Вик… – Демид качнул головой, пытаясь подобрать слова. Но мы оба знаем, что это невозможно. Ему нечего мне сказать.

– Прощай, Дём, – я привстала на носочки, поцеловала его в щеку и вернулась в комнату. Прихватив сумку и чемодан, вышла из квартиры, оставляя в ней саму себя, свою любовь, надежду и единственный подарок в жизни.

*Действия в романе происходят спустя полгода после описываемых событий в «Тону в тебе»

Утро началось, как обычно, поздно. Отключив будильник, я встала с дивана и, всунув ноги в тапочки, направилась на кухню. Поставив старый железный чайник тысяча девятьсот восьмидесятого года выпуска на обшарпанную плиту «Лысьва», которая была ровесницей чайника, отправилась в душ. Пока нагревается старая конфорка, я успеваю не только ополоснуться и почистить зубы, но и высушить волосы феном.

Выпив кружку растворимого кофе с бутербродом, я открыла форточку и закурила. Обветшалая деревянная рама снова разбухла от дождя, и створки окна теперь не открывались. За окном моросил дождь. Противная осенняя слякоть гнала в минус и так безрадостное настроение.

Сегодня надо прийти в клуб без опозданий, а то снова нарвусь на штраф. А это ощутимо отражается на моём кармане, да и Ира Кире нажалуется.

С этими мыслями затушила сигарету и пошла собираться на работу.

***

День выдался суматошный. Устал, как собака, ещё и Романыча пришлось зря прождать полтора часа у «Эры». Петька так и не смог вырваться с наблюдения, чтобы передать фотоматериал по клиенту. Придется ждать до завтра. А это уже рабочая накладка. Блин, всё как обычно через задний проход. Закурив, прислонился к машине, набирая сообщение парням с указаниями по очередному клиенту. Спать хотелось дико. Плюнуть бы на всё и устроить себе выходной. Может и правда, разгрести дела, освободить завтрашний вечер, да к Темычу в клуб завалиться? Завтра пятница, в программе красивые девки и новомодный ди-джей. Что ещё надо после напряженной недели?

Вот такие грешные мысли лезли в мою голову, пока я докуривал сигарету, рассматривая здание «Эры». Но неожиданно моё внимание привлекла интересная парочка у входа…

***

Ночь подошла к концу. Мышцы ног болели так, что казалось, и пары шагов не выдержу. Выйдя из «Эры» через служебный выход, не успев даже вдохнуть свежего воздуха, я тут же наткнулась на неприятного мужчину, который в два шага преградил мне путь. От него ощутимо несло табаком и выпитым накануне алкоголем.

– А я тебя жду, красавица, – гадко протянул он, делая шаг в мою сторону.

– Простите, но я не работаю сегодня, – я попыталась его обойти.

– Ну, это я решаю, работаешь ты или нет. В прошлый раз мне очень всё понравилось, – он схватил меня за руку и нагло потянул на себя. – И я не против повторить.

– Отпусти, – я попыталась вырвать руку, но безуспешно, а дотянуться до перцового баллончика в сумке было проблематично. Сколько раз зарекалась класть его в карман. Нужно срочно что-то придумать. Такие ситуации возникали не часто, но и открытием для меня не были.

– Эй, мужик! – неожиданно раздался громкий голос со стороны парковки. – По-моему, девушка не хочет идти с тобой. Советую убраться восвояси, – повернув голову, увидела молодого мужчину. Он стоял у черной БМВ, вальяжно оперевшись на дверцу, и курил.

– Слышь, ты, хрен моржовый, рот закрой! Я сам с этой шл*хой все решу! Пошли! – и снова дёрнул меня за руку.

Я вскрикнула от боли. От выплеска адреналина меня ощутимо затрясло. В следующую секунду, оттолкнувшись от машины, мой потенциальный защитник направился в нашу сторону. В голове я уже прокручивала план побега. Если вдруг завяжется большая потасовка, то придётся быстро уносить ноги. Но, откинув от меня руку этого мужлана, парень с одного удара уложил его на асфальт.

– Ты сутер её, что ли? – вытирая кровь с разбитой губы, простонала эта жирная скотина.

– Вон пошёл, – нависая над ним, грозно прошипел молодой мужчина. Сейчас находясь в шаге от меня, он казался мне очень знакомым.

Точно. Я видела его раньше в клубе, причём довольно часто в компании начальства. Пьяный мужик, покачиваясь, поднялся с асфальта и с потоком ругательств в наш адрес, пошёл в сторону припаркованного у дороги такси, продолжая сыпать угрозами.

– Спасибо, что помогли, – произнесла, потирая пострадавшую руку.

– Не страшно заниматься таким ремеслом? Да ещё в статусе индивидуалки? – сверля меня тяжелым взглядом, иронично спросил мой заступник, поправляя дорогие часы на запястье.

– Не понимаю, о чём вы? – главное в таких ситуациях – вовремя включить дуру.

– Всё ты понимаешь! – выплюнул эти слова с таким пренебрежением, что стало не по себе. Но мне не привыкать к такому обращению, проглочу.

– Уважаемый, спасибо, конечно, за помощь, но вы – знакомый Артёма Сергеевича. Ведь так? – мужчина ничего не ответил. Лишь высокомерно ухмыльнулся. – Не думаете, что мне как-то не с руки откровенничать с вами? Могу и работы лишиться, – ответила и, развернувшись, пошла в сторону остановки.

Некрасиво, конечно, всё-таки заступился, помог, но по-другому я не могла. Если до Артёма дойдет эта информация от его знакомого, то я останусь без единственного источника постоянного дохода. Сев на первый трамвай доехала до нужного мне места. После произошедшего нервы расшалились совсем, и я шла, оглядываясь по сторонам, опасаясь каждого тёмного закутка в переулке. Прикупив в магазине пару пакетиков корма для кошек, булку хлеба и пакет молока, направилась в сторону дома.