— Ты что, обезьяна, не поняла? — еще сильнее заорал парень. Рудик, сечешь, эта мартышка, обезьяна вконец оборзела, — обратился он к товарищу.

— Так проучи ее. Неужто не знаешь, как это делается? — спокойно ответил ему пацан, вальяжно развалившийся на диванчике.

— В натуре, проучу. Всякая вонючка будет нам вечер портить!.. И кто ее только трахает? — Лупоглазый подонок поднялся, в руке у него что-то блеснуло.

«Это не нож, — определил старший лейтенант. — Скорее свинчатка. Даже на девушку этот боец идет с оружием».

Галдину пришлось встать. Он подошел к столику, за которым сидели барышни, остановился.

К нему тут же подвалил лупоглазый фрукт:

— Ты чего, мужик?

— Я? Ничего, стою, никого не трогаю. А вот ты какого хрена пасть свою открываешь на девочку?

— Чего?

— Слушай, придурок, давай по-хорошему. Ты идешь обратно и тихо сидишь рядом с корешками. Либо вы всей своей гоп-компанией сваливаете отсюда, не забыв заплатить.

— А ты не охренел, мужик?

— Нет, я серьезно.

От кабинки донесся голос Рудика, видимо, старшего в этой компании:

— Ты чего там застрял, Окунь? Или алкаша испугался?

— Да я его сейчас!.. — Тут-то этот самый Окунь и совершил непростительную ошибку.

Он резко выбросил вперед вооруженную руку.

Старший лейтенант, мастер по рукопашному бою, легко отбил этот выпад и ответил хорошей боксерской двойкой. Сперва он попал по предплечью Окуня, а потом — прямо в нос.

Отморозок рухнул как подкошенный. Он вопил так, словно злобный хирург без наркоза вытащил всю его челюсть. Впрочем, и на самом деле удар был болезненный. Из носа поганца фонтаном била кровь. На это Галдин и рассчитывал. Свинчатка отлетела в сторону. Окунь корчился на полу.

Рудик и третий парень выхватили травматические пистолеты, спрыгнули с диванов и пошли на Галдина. Стволы они держали перед собой.

«А ведь будут стрелять, — подумал старший лейтенант. — Я-то от резиновых пуль увернусь, а вот девочки, сидящие за мной, — вряд ли. Да и Эдика с Надеждой выстрелы могут задеть. Хрен их знает, этих отморозков, резина у них заряжена или стальная дробь».

Посему Вадим не стал искушать судьбу. Он выхватил из-за спины «ПМ», снял с предохранителя, передернул затвор. Это не подействовало. Парни, видимо, решили, что у него тоже травмат.

Вадиму пришлось разочаровать их. Он отвел ствол в сторону и выстрелил по столу, за которым только что сидела эта троица. Один из бокалов разбился на мелкие куски. Парни обернулись, увидели, что произошло, и поняли, что у их противника не травмат, а боевой пистолет. Значит, это мент либо настоящий бандит, гораздо круче их.

Рудик поднял руки, согнутые в локтях.

— Все, мужик! Впечатлил. Извини, наш друг погорячился. Мы готовы возместить моральный ущерб.

— Мне от вас, подонков, ничего не надо. Кроме одного, пожалуй. — Он указал на Окуня, корчившегося на полу меж стульев. — Этот мерзавец должен извиниться перед девушкой. После чего вы расплачиваетесь и проваливаете отсюда. И чтобы больше вас в данном заведении не было. Если увижу, то первое, что сделаю — разнесу на куски ваш «Рендж Ровер». О продолжении и говорить не буду. Вопросы, недоумки?

— Какие вопросы? Окунь, извинись.

Лупоглазый тип поднялся.

Галдин отошел в сторону, держа на прицеле этого самого Рудика.

— Извините, девушка, — пролепетал Окунь.

Старший лейтенант взглянул на нее и спросил:

— Тебе этого достаточно, Куна?

— Да, конечно.

— Ну что ж, раз достаточно, то и ладно. — Старший лейтенант повернулся к Рудику и приказал: — Рассчитались!..

Парни бросились к стойке.

— И за бокал разбитый не забудьте заплатить, — добавил Галдин.

Два переростка рассчитались и ломанулись к выходу. Окунь хромал, едва поспевал за ними.

Куна подошла к Галдину.

— Спасибо, Вадим!

— Тебе, девонька, надо не под клиентов стелиться, а учиться. Ты зачем приехала в Россию? Чтобы стать врачом или торговать телом?

— Стать врачом, — проговорила Куна.

— Так учись.

Чернокожая девушка вздохнула и заявила:

— Уже не получится. Да и возвращаться на родину я не хочу. Здесь жизнь, пусть и такая, а там!.. — Она повернулась и села на свое место.

Вика поднялась и сказала:

— С нашей стороны будет неприличным не отблагодарить тебя, Вадим.

На втором этаже «Теремка» имелись несколько комнат, где эти барышни обслуживали клиентов.

— Что ты мне предлагаешь, «школьница»? — с усмешкой спросил старший лейтенант.

— Я могу предложить только одно. Незабываемую ночь. Хочешь, здесь. Можно и у тебя. Ведь ты живешь один, да? Бесплатно!

— Бесплатно? Как вы можете под разных мужиков ложиться? Ладно, попадется нормальный, без заскоков, которому просто необходима женщина. А если какой-нибудь из таких, как эти вот мерзавцы, которые только что ушли? Ведь такой гад тебя замордует.

— А я не обращаю на это особого внимания. Сделаю свое дело, получу бабло и свободна как птица. Мне не приходится корячиться на стройке или угождать начальнику, только и думая о том, чтобы с работы не выгнали, а то нечем будет кормить детей.

Галдин посмотрел на девицу и спросил:

— У тебя есть дети?

— Нет. Такого счастья мне не надо. Для меня главное — свобода, независимость и секс.

— Ну что ж, каждому, как говорится, свое. Ладно, пойду я.

— Мне с тобой? — Вика кокетливо наклонила голову, уронила пучок волос на плечо и приняла позу, подчеркивающую всю привлекательность ее миниатюрной фигуры. — Разве тебе не нужна нежная, ласковая, полностью доступная молодая женщина? Я воплощу в жизнь все твои фантазии. Люблю экспериментировать.

Галдин замялся.

«А почему бы и нет? — подумал он. — У меня уже недели две не было женщины. Мужик я крепкий, а секс для здоровья полезен, тем более с такой нимфой».

— Ладно, пойдем ко мне да расслабимся. Но учти, до утра. Ты сегодня лишишься дохода.

— Завтра заработаю, да и не в деньгах счастье.

— Ну, смотри.

Тут Лора, которая сама была не прочь развлечься с Вадимом, проговорила:

— Жорик с утра бабки потребует. Чем платить будешь?

— О Жорике не беспокойтесь, — проговорил Галдин, повернулся к бармену и заявил: — Эдик, если что, скажешь, я забрал Вику.

— Угу.

Галдин наткнулся на разочарованный взгляд официантки. Наверное, сейчас она жалела о том, что не оказалась на месте этой девицы.