— Это, конечно, вряд ли, но наш ливиец все равно придурок. Все они таковы.

— Тогда почему мы с ними?

— Так надо.

— Кому?

— Стефан, не задавай глупых вопросов. Давай прекратим базар. Впереди самое опасное.

Напрасно Бреун не придал должного значения предупреждению дозорного. Сирийцы беспрепятственно прошли через кучу строительного мусора, перегородившую улицу на всю ширину, а вот европейцы получили проблему. И не одну. На ровном месте.

Лаурье пошел вперед, через метр завалился на бок и вскрикнул от боли.

— Что такое?

— Правую ногу распорол арматурой. А ведь дозорный предупреждал!..

— Сильно распорол?

— Сейчас посмотрю. Кровь идет, но вена, по-моему, не задета. Черт, больно-то как!

— Погоди, помогу.

— Смотри, сам не напорись.

Бреун вызвал Фареса и приказал:

— Пятый, стой, укройся!

— Принял. Что-то случилось?

— Ждать, смотреть!

— Есть!

Лейтенант добрался до сержанта, увидел кровоточащую рану снизу на правой ноге.

— Мышцу порвал?

— А черт его знает. Арматура ржавая, может заразу внести.

— Сейчас. — Лейтенант достал из рюкзака санитарный пакет, обработал рану. Она оказалась широкой, но не глубокой.

Он перевязал место повреждения и сказал:

— А ну-ка попробуй встать.

— Ох, твою мать!

— Что?

— Сзади!

Бреун обернулся.

Из-за бетонных плит высунулась морда большого пса. Глаза его горели, из пасти стекала пена. Он подбирался к людям.

— Черт! Почуял запах крови.

Пес бросился на Бреуна. Раздался выстрел, второй. Большая тощая черная собака завалилась на бок и задергала лапами.

Бреун оглянулся.

Лаурье держал в руке «беретту».

— Зачем стрелял?

— Этот пес обезумел от голода. Он порвал бы тебя.

Лейтенант показал нож.

Сержант отрицательно покачал головой и заявил:

— Не помог бы.

— Но выстрел был слышен далеко. Впереди наверняка есть блокпост. Теперь асадовцы предупреждены о том, что рядом кто-то есть. Они быстро выяснят, что стреляли не свои.

Тут же ухнули два взрыва где-то севернее.

— Ого! — проговорил Бреун. — Похоже, кто-то налетел на растяжки.

— Асадовцы.

— Не нравится мне эта канонада.

— А кому она нравится? Надо быть внимательнее. Ты постарайся встать.

Сержант поднялся.

— Как?.. — спросил Бреун.

— Нормально, мышца не повреждена. Больно, но идти можно.

— Вколоть обезболивающее?

— Я сам! — Сержант достал из боевой аптечки шприц-тюбик, воткнул иглу рядом с раной прямо через брюки, выдавил содержимое. Пустой шприц-тюбик он выбросил в кучу мусора.

— Готов? — спросил Бреун.

— Да.

Лейтенант вызвал дозорного и приказал:

— Пятый, вперед!

— Принял.

Разведгруппа Адамсона двинулась к перекрестку.

Старший лейтенант Герасин, находившийся рядом с капитаном Тайфуром, воскликнул:

— Два выстрела. Похоже на «беретту».

Тайфур посмотрел на российского советника и спросил:

— Ты можешь определить вид и марку оружия по двум далеким выстрелам?

— Это в любом случае пистолет. У меня была «беретта». У нее выстрел именно такой, хлесткий. У кого могут быть эти стволы?

— Банда игиловцев?

— Группа или один боевик, пробивающийся из города.

— Зачем стрелял? Ведь этим выстрелом он выдал себя.

— Значит, у него не было другого выхода.

— Что ты имеешь в виду?

— Думаю, кто-то налетел на свору собак или на безумца, который готов убить человека за крошку хлеба. В подобных местах нередко встречаются такие личности. Просто так никто стрелять бы не стал.

На связь вышел Валиев.

— Выстрелы!

— Слышали.

— Недалеко. Скорей всего, к нам идут гости.

— Для этого мы здесь и находимся. Готовность полная!

— Да, Латар.

Не успел российский капитан отключиться, как прогремели два взрыва в северной части города.

— А это что за дела? — воскликнул Валиев. — Подрыв гранат?

— Не знаю. Свяжусь с комбатом, проясню обстановку и сообщу.

— Давай.

Капитан Тайфур переключился на командира батальона майора Дахара.

— Тигр, ответь Латару.

— Тигр на связи, — тут же отозвался комбат.

— Слышал взрывы. Что это?

— Потери! Отделение второго взвода первой роты осматривало многоквартирный дом. Во дворе бойцы налетели на растяжки. В итоге четверо «двухсотых», трое «трехсотых», двое из них тяжелые. На растяжках были установлены по две осколочные гранаты, а бойцы шли кучно.

— Странно, что в доме сюрпризов не было, только во дворе. Почему бойцы не увидели проволоку или леску?

— Боевики умеют ставить растяжки. Это были подарки обратного действия с резинкой, прижатой к земле камнями. Бойцы не могли видеть проволоку или леску. Кто-то случайно задел один из камней.

— Ясно. Я сожалею.

— У вас что?

— У нас тоже обстановка изменилась. Минуты три назад слышали два выстрела примерно метрах в ста или чуть больше, предположительно из «беретты».

— Кто по кому стрелял, неизвестно?

— Нет. Советник считает, что кто-то продвигался по улице к выходу из города и встретился с собаками, обезумевшими от голода.

— Это реально. Готовы встретить противника?

— Так точно!

— Задачу помнишь?

— Само собой. Попытки прорыва противника пресекать огнем на поражение. Мелким группам, до пяти человек, предложить сдаться, в случае отказа уничтожить, стараясь при этом взять живым хотя бы одного боевика.

— Все верно. Связь со мной держи постоянно. Боевики выйдут именно на вас.

— Мы с ними разберемся.

— До связи!

— До связи!

Разведчики прошли первый чистый участок улицы, и Бреун спросил француза:

— Как ты?