Мужчины сидели на специальных диванах с подушкой под одной рукой – мода, пришедшая с Ближнего Востока в VIII веке до н. э. Как правило, на симпозиуме присутствовало 12 человек, иногда больше,

но не более 30. И хотя женщинам не разрешалось сидеть вместе с мужчинами, служанки, танцовщицы и музыканты часто присутствовали на этих вечеринках. Сначала подавали еду с небольшим количеством напитков или совсем без них. Затем столы освобождали и подавали вино. Афинская традиция заключалась в том, чтобы провести три возлияния: одно за богов, одно за павших героев, особенно своих предков, и одно за Зевса, главного бога. В начале этой церемонии молодая женщина играла на флейте, гости пели гимн, им раздавали гирлянды из цветов или листьев винограда.

Сначала вино смешивали с водой в кратере, большой чаше с двумя ручками. Воду из трехручного сосуда, гидрии, всегда добавляли к вину, а не наоборот, в соотношении 2:1, 5:2, 3:1 или 4:1. Смесь равных частей воды и вина считалась крепким вином. Некоторые концентрированные вина, которые уваривались перед перевозкой до половины или трети их первоначального объема, приходилось разбавлять в пропорции 8:1 или даже 20:1. В жаркую погоду те, кто мог себе позволить такие экстравагантные «развлечения», охлаждали вино, опуская его в колодец или даже смешивая со снегом. Снег заготавливали зимой и хранили в подземных хранилищах, обложенных соломой.

Питье даже прекрасного, но неразбавленного вина у греков и афинян в частности считалось признаком варварства. Только Дионис, по их мнению, мог пить такое вино без риска. Простые же смертные либо становились чрезвычайно жестокими, либо сходили с ума. По словам Геродота, именно это случилось с царем Спарты Клеоменом, который перенял варварскую привычку пить неразбавленное вино у скифов, кочевавших к северу от Черного моря. Вот что писал об этом древнегреческий философ Платон: «Скифы и фракийцы, как мужчины, так и женщины, пьют несмешанное вино, которое они льют на свои одежды, и это они считают счастливым и славным обычаем». Македонцы также были известны своей любовью к неразбавленному вину.

На греческом симпозиуме. Гости пьют вино из чаш, музыкант играет на флейте, а раб разливает вино из кратера

Современники считали Александра Великого и его отца, Филиппа II, горькими пьяницами.

Александр убил своего друга Клиту в пьяной драке, и есть некоторые свидетельства того, что именно пьянство стало причиной его смерти от «таинственной болезни» в 323 году до н. э. Но трудно оценить достоверность таких утверждений, поскольку граница между умеренным и чрезмерным употреблением алкоголя в древних источниках часто размыта.

Разбавленное вино было полезно как для душевного, так и для физического здоровья благодаря антибактериальным свойствам винограда. Греки не знали об этом, хотя были знакомы с опасностями заражения загрязненной водой и предпочитали воду из источников и глубоких колодцев или дождевую воду, собранную в цистерны. Наблюдение, что раны, обработанные не водой, а вином, быстрее заживали и в меньшей степени были подвержены инфекциям, позволяло предположить, что вино обладает способностью очищать и лечить.

Не пить вино вообще считалось столь же недостойным, как пить его неразбавленным. Таким образом, греческая практика смешивания вина с водой была своего рода компромиссом между обычаями варваров и трезвенников. Плутарх, древнегреческий писатель и философ, сказал: «Пьяница дерзок и груб… С другой стороны, полный трезвенник также неприятен и более подходит для ухаживания за детьми, чем для того, чтобы руководить питейной процедурой». По мнению греков, ни те, ни другие не умели правильно использовать дары Диониса. Греческим идеалом было соблюдение баланса. За этим следили либо симпозиарх (глава симпозиума), либо хозяин дома, либо один из гостей, выбранный голосованием или жеребьевкой. Ключом ко всему была модерация. Задача симпозиарха заключалась в том, чтобы удержать компанию на грани между трезвостью и пьянством, дать им насладиться беседой и раскрепоститься, не впадая в жестокость, присущую варварам.

Вино чаще всего пили из киликса, неглубокой двуручной чаши с короткой ножкой, иногда из канфароса, более глубокого сосуда, или ритона, рога для питья. Винный кувшин, или ойнохоя, иногда напоминавший ковш с длинной рукояткой, предназначался для подачи вина. Профессиональные виночерпии под руководством симпозиарха и с его помощью искусно разливали вино сразу в три сосуда.

Керамические питьевые сосуды были богато декорированы и украшены чернофигурной росписью. Этот метод был разработан в Коринфе в VII веке до н. э. Рисунок наносился на вазу глянцевой глиной. Детали прорисовывались с помощью насечек и минеральных красок – красной и белой. В процессе обжига глина сосуда приобретала красноватый оттенок, а рисунок становился черным.

С VI века до н. э. этот метод постепенно вытесняется краснофигурной росписью. Фактически это чернофигурная вазопись наоборот. Свое название краснофигурная техника получила благодаря характерному соотношению цветов между фигурами и фоном, прямо противоположному чернофигурному: фон – черный, фигуры – красные. То, что так много чернофигурной и краснофигурной керамики, включая питьевые сосуды, находят в захоронениях, не должно вводить в заблуждение. Богатые все-таки пили не из керамических, а из серебряных или золотых сосудов.

Соблюдение правил и ритуалов употребления вина, а также использование соответствующих аксессуаров, мебели и одежды подчеркивало изощренность пьющих. Но что же происходило, когда вино было выпито? Единого ответа нет. Симпозиум был столь же многолик, как сама жизнь. Он был зеркалом греческого общества. На одних симпозиумах гостей развлекали наемные музыканты и танцоры, на других гости сами соревновались в песенном и поэтическом остроумии. Иногда на симпозиум в образовательных целях приглашали молодых людей для обсуждения вопросов философии и литературы.

Популярным развлечением на симпозиуме была игра под названием коттабос. Играющие плескали остатки вина из чашки в какой-то предмет – в бронзовый диск, в чашку, плавающую в сосуде с водой, с целью ее потопить, или даже в другого человека. Коттабос был настолько популярен, что иногда для него оборудовали специальные игровые комнаты. Традиционалисты осуждали молодых людей, озабоченных улучшением своих навыков в коттабос, а не в метании копья, которое могло пригодиться на охоте и на войне.

По мере того как один кратер следовал за другим, одни симпозиумы сменялись оргиями, другие – насилием, так как пьющие бросали вызов друг другу, демонстрируя лояльность своей группе (гетерии). За симпозиумом иногда следовал комос, ритуальное шествие членов гетерии по улицам с целью подчеркнуть силу и единство своей группы. В зависимости от состояния участников комос мог пройти мирно или привести к насилию и вандализму. В качестве иллюстрации приведем фрагмент из пьесы Эбулоса: «Для разумных людей я готовлю только три кратера: один для здоровья, который они пьют первым, второй для любви и удовольствия, а третий для сна. После того как третий кратер выпит, мудрый мужчина идет домой. Четвертый кратер уже не мой, он ведет к плохому поведению, пятый – к крику, шестой – к грубости и оскорблениям, седьмой – к дракам, восьмой – к повреждению мебели, девятый – к депрессии, а десятый – к бессознательному безумию».