– И эта пленка состоит из нескольких кусков?

– Оригинал – да, но, послушав разговор, можно этого незаметить. Умелый звукотехник сократил оригинал примерно до двадцатиминутнойбеседы с четырьмя или пятью уличающими Бэйна фразами. Затем эту беседупереписали на новую пленку, которую сейчас выдают за оригинал.

– Как ты собираешься это доказать?

– Конечно, это будет непросто. Но у меня есть хорошаязацепка. И тут мне помог звукотехник.

– Что ты имеешь в виду?

– Подлинный разговор Фрича с Бэйном происходил в обычнойкомнате. Там голоса отражаются от стен. Когда говорит Нед Бэйн, слышно слабоеэхо, иногда оно слышно и при словах Фрича. Но когда Фрич задает те вопросы, накоторые Бэйн дает компрометирующие ответы, никакого эха не слышно. Значит, Фричзадавал вопросы в студии звукозаписи, стены которой не отражают звук, и вопрекивсем его стараниям разница в звучании заметна даже неспециалисту.

Кроме того, очень внимательно слушая эту запись, я заметил,что Нед Бэйн сам нигде не упоминает об этих деньгах – он только подтверждаетто, что говорит Фрич. Поэтому, думаю, в случае необходимости мы сможемдоказать, что запись поддельная, но нам придется немного выждать.

– Почему?

– Я думаю, как только мы ушли, Броган позвонил Фричу исказал примерно следующее: «Мейсон ухитрился стереть разговор на нашей пленке.Нам нужно записать еще одну копию. Старую пленку мы уничтожим. Я скажу Мейсону,что магнитофон был неисправен. Если даже Мейсон мне не поверит, он ничего несможет сделать и доказать». Потом они запишут новую копию и будут утверждать,что именно ее я слушал, что дело не в пленке, а в магнитофоне.

Дрейк задумался.

– Ты и вправду не сможешь доказать, что это будет новаязапись, Перри?

– Нет.

– Тогда чего ты добился, стерев старую запись?

– Броган теперь свяжется с Фричем и поможет нам на неговыйти. Им придется делать новую запись с оригинала, который они хранят, по всейвероятности, в банке. Следуя за Броганом, а затем за Фричем, мы узнаем, какойэто банк. Потом мы вызовем Фрича и попросим его принести катушку с пленкой,которая находится в сейфе таком-то хранилища банка такого-то. Это напугает ихдо смерти, так как им будет неизвестна степень нашей осведомленности.

– Но Броган еще не выходил из своей квартиры.

– Возможно, он не может связаться с Фричем.

– А твоя клиентка знает, что ты испортил эту запись?

– Да, но она не знает, как мне это удалось. Броган тоже незнает, и это его пугает. Он очень старался выведать у меня это.

– Ладно, мои люди на местах. Я только хотел уточнить у тебякое-что. Ты уверен, что можно уловить разницу в звучании, когда Фрич задаетсвои коварные вопросы?

– По-моему, даже запись на этом вот миниатюрном магнитофонедостаточно хороша, чтобы услышать разницу. Конечно, нужно помнить, что записьвелась с громкоговорителя и была сделана в квартире, а не в студии, но болеевысокое качество звучания вопросов Фрича все равно заметно. – Мейсон включилмагнитофон на воспроизведение. – Видишь, качество звучания этой части разговорапочти одинаково – это потому, что голоса Фрича и Бэйна одинаково отражаются отстен, – пояснил он Дрейку. – Здесь они говорят о фермерском хозяйстве. Теперьпослушай вот это.

«Интересно, что будет, если кто-нибудь узнает, что я ограбилбанк?» – неожиданно произнес голос Фрича.

Спокойно, словно речь шла о самом заурядном деле, Бэйнответил: «А как они об этом узнают, Джей-Джей?»

Мейсон выключил магнитофон.

– Тебе понятно, что я имел в виду, Пол?

– Не уверен. Я очень хорошо слышал вопрос Фрича, но меняудивил ответ Бэйна – слишком уж тон беззаботный.

– Это потому, что разговор шел совсем о другом. Сейчас явключу еще раз. Слушай внимательно. Даже на этой копии можно уловить разницу.Фрич задавал свои вопросы в студии.

Дрейк слушал закрыв глаза, и на этот раз, когда Мейсонвыключил магнитофон, Пол кивнул:

– Теперь я уловил, Перри. Действительно, разница в качествезаметна.

– Конечно, на оригинале она еще заметнее.

– Они смогут исправить это, если додумаются?

– Конечно. Они могут записать новый оригинал в обычнойкомнате и сделать новую копию. Но как бы они ни старались, в повторной записивопросы будут отличаться от прежних темпом, тоном, интонацией. В этом и состоитвыгода обладания моей копией. Если они хоть чуть-чуть изменят ее или Фричизменит свои вопросы, я предъявлю ее и докажу, что это две разные записи. Наэто я рассчитывал, идя утром к Брогану. Я надеялся, что сделаю копию первойзаписи и заставлю их записать новую подделку, чем-то отличную от первой. Тогдая смог бы раскрыть всю их кухню.

– Конечно, это гораздо убедительнее, чем ссылаться только наразницу в звучании, – согласился Дрейк.

– Возможно, так оно и будет, но я не смог устоять передискушением стереть запись под носом у Брогана.

– Он станет уважать тебя еще больше. Он…

Зазвонил телефон. Делла Стрит подняла трубку и, прикрывладонью мембрану, сказала:

– Вас спрашивает мистер Броган, шеф.

– Я поговорю с ним, – улыбнулся Мейсон. – Пусть Гертисоединит его со мной. Хэлло, – сказал он в трубку.

– Хочу вам сообщить, что причина заключалась в неисправностимагнитофона, – произнес голос Брогана.

– Я так и думал, – холодно сказал Мейсон. – Надеюсь, спленкой все в порядке.

– Конечно. Просто был нарушен контакт, и звук не проходил вгромкоговоритель. Сейчас магнитофон отремонтирован и готов к работе.

– Отлично. Где вы сейчас находитесь? У себя дома?

– Дома? – удивился Броган. – Конечно же нет, я в своемофисе.

– О, а я думал, что вы до сих пор возитесь с магнитофоном.

– Я отвез его в мастерскую, где и обнаружили причинуполомки.

– То есть вы больше не слушали вашу пленку?

– Нет, но я слушал другую и знаю, что магнитофон работает.

– А вы уверены, что в результате поломки ваша запись нестерлась? Вы ведь не включали ее?

– Очень ненадолго, чтобы убедиться, что она цела.

– И как?

– Звучит как колокольчик. Великолепная запись.

– Извините, Броган, но мне нужно еще раз послушать ее, чтобыубедиться в этом.

– Пожалуйста.