Я чуть не подавилась резким вздохом удивления, когда он упал на колени и стянул мое платье на пол. Он сжал мои бедра тисками и прижался носом к вершине моих бедер, глубоко дыша. Было невыносимо эротично видеть его на коленях передо мной, его темную голову на моих бледных бедрах. Он провел носом по внутренней стороне моего бедра, покусывая там кожу так, что я дернулась. Его тихий смешок распространился по моей женственности и еще больше разжег мое возбуждение. Я дрожала в его руках.

— Что ты хочешь? — спросил он, прижимаясь сомкнутыми губами к моему клитору и немного мурлыча.

— Тебя, — выдохнула я.

— Здесь? — Он поцеловал внутреннюю часть моего бедра с открытым ртом. — Нет, — простонала я от разочарования. — Выше.

— Что? — практически промурлыкал он, водя языком у меня в пупке.

— Твой рот. — Я никогда раньше ни о чем не просила, но все сомнения давно растаяли. — На мне.

Я застонала, когда он медленно начал снимать с меня нижнее белье. Моя голова упала на стекло, и я в предвкушении зажмурилась. Но вместо ощущения его губ на мне, глухой стук вибрации по деревянному полу вывел меня из ступора.

Со злобным проклятием Синклер оторвался от меня и вытащил телефон из кармана брюк. Он уставился на экран, тяжело и неконтролируемо дыша, прежде чем посмотреть на меня быстро остывающими глазами.

— Я должен принять звонок.

Я молча кивнула.

Он прошел через комнату в соседнюю спальню и ответил на телефонный звонок:

— Привет.

Очевидно, это была она, девушка. Я сделала судорожный глубокий вдох и закрыла глаза. Моя влажная от пота кожа прилипла к прохладному стеклу, а нижнее белье в беспорядке свисало с меня. Я никогда раньше не была такой девушкой, и осознание того, что я чуть не сделала, потрясло мой организм.

Внезапно замерзнув в комнате с кондиционером, я собрала одежду и оделась. Я подумывала о том, чтобы сбежать в ночь, но от мысли об этом похолодела, как вор или шлюха, ускользнувшая в ночи.

Ругая себя за то, что не взяла с собой кардиган, я шагнула через стеклянную дверь на огромную веранду. Ветер был мягким, как лента, и пах свежестью, слегка цитрусовыми. Я глубоко вздохнула и перегнулась через перила, чтобы посмотреть на изящное море.

Я никогда не встречала никого подобного французам. В тот момент, когда я увидела его, я поняла, что в нем есть что-то неразрывно притягательное. Я была в замешательстве. Синклер был старше, был в отношениях и возглавлял явно очень успешную компанию. Но среди всего этого было что-то еще, что меня привлекло. Возможно, это было наивно с моей стороны, но я поверила ему, когда он сказал, что раньше не изменял своей партнерше. Ситуация от этого не стала ни лучше, ни хуже, но, возможно, в этом что-то было.

— Ты бывала раньше в Мексике?

Я закрыла глаза и не повернулась к нему лицом, но могла представить его, прислонившегося к дверному косяку со скрещенными руками, защищенного и непринужденного.

— Нет. — Мой голос был тихим, но я не сомневалась, что он меня слышит. — Я всю жизнь прожил в Европе.

Мы погрузились в молчание. Я не думаю, что кто-то из нас действительно знал, что сказать, и мне было легче узнать, что искушенный француз тоже был в растерянности.

— Посмотри на меня, — сказал он тихо.

Когда я этого не сделала, он твердо повторил свои слова, на этот раз приказав мне.

Когда я обернулась, он стоял именно так, как я и представляла, прислонившись к дверному косяку, и свет изнутри подчеркивал его аппетитное телосложение. Он выглядел спокойным и невозмутимым, несмотря на то, что мы почти занимались любовью, но было в его молчании что-то такое же уязвимое, как и в моём.

— Останься.

Это не был вопрос или просьба, но я знала, как сильно он хотел, чтобы я осталась, потому что я чувствовала ту же необъяснимую потребность.

Я беспомощно пожала плечами.

— Я не знаю, как это сделать.

У меня никогда не было курортного романа или секса с незнакомцем, не говоря уже о том, чтобы быть с кем-то в отношениях. Я бы, наверное, просто облажалась, сказала что-нибудь слишком интимное или сделала бы что-нибудь, что перешло бы границы.

— Попробуй, — уговаривал он, выходя вперед в лунный свет.

Его красота поразила меня, как удар под дых. Я оперлась на перила, чтобы укрепить свою решимость.

Но я не могла найти слов, чтобы отказать ему. Я знала, что если открою рот, то скажу «да» этому мужчине, этому мужчине с электрическими голубыми глазами и способностью одним лишь взглядом превратить меня в живые нервные окончания. Итак, я улыбнулась ему, сомкнув губы и опустив глаза, осторожно двигаясь, описывая широкую арку, от него и обратно в номер.

Он не последовал за мной, когда я пересекла роскошную комнату к входной двери, но когда я обернулась, не в силах сдержаться, и открыла дверь, чтобы уйти, он стоял в темноте прямо за дверью, наблюдая за мной с бесстрастным выражением лица, но с характерной напряженностью его челюсти. Я быстро вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Только оказавшись в лифте, я закрыла глаза, ударилась головой о стену и застонала.

Глава четвертая

Я плохо спала. Через несколько часов после того, как я вернулась в свою комнату, я ворочалась, запутавшись в простынях, желая, чтобы это были мускулистые конечности Синклера. Наконец, около шести тридцати утра я сбросила одеяло и вылезла из постели. Я провела все утро, передвигаясь по курорту, купаясь в океане, а не в бассейне, гуляя по пляжу мимо других курортов, так что, если бы он случайно искал меня, меня было бы почти невозможно найти.

Когда солнце начало припекать в полуденном небе, я удалилась в свою комнату на сиесту вместо того, чтобы найти тенистое место под навесом на песке. Я проснулась от беспокойного сна около четырех часов, слишком стремясь поймать последние солнечные лучи, чтобы продолжать свои детские прятки. Я приехала в Мексику отдохнуть и не собиралась позволять какому-то незначительному, хотя и чрезвычайно красивому мужчине, испортить все.

Собирая пляжную сумку, я набрала номер единственного человека, который мог бы помочь мне разобраться в чем-то подобном.

— Козима, — ликовала я, когда она ответила на звонок своим ритмичным голосом с акцентом.

Моя младшая сестра была единственной женщиной на планете, которая говорила так же великолепно, как и выглядела.

— Бамбина, я слишком скучаю по тебе. Шум городской жизни прервал