брат, — сказал Хейл, с трудом выдерживая взгляд Туррена и понимая, что его слова — наглая ложь, но он не мог иначе. Ему нужно было уберечь друга от этого последнего шага в бездну, стоящей на пороге его души. «Хотя я стою здесь, рядом с ним», — невесело подумал Хейл, ощущая тяжесть каждого своего слова.

— Хорошо, — кивнув, Туррен поднялся и тихо произнёс, — Я спать.

Хейл остался в общей зале, медленно допивая эль, и мечтая, чтобы его ложь оказалась правдой.

Крест вернулся незадолго до рассвета. Пусть и не счастливым, но, по крайней мере, не таким мрачным, как раньше. Он провёл ночь с одной из женщин Нарины — на удивление, ему попалась опытная и уверенная в себе Лита. По эмеринским меркам она уже была довольно взрослой, но именно эта властность, с которой она обращалась с ним в постели, оказалась тем, что ему сейчас было нужно. Первоначально он не собирался задерживаться, планируя провести с ней всего пару часов. Но в итоге остался почти на всю ночь, и всё это время она виртуозно скакала на нём. Лита не обладала магией, как Лианетра, но ей и не нужно было — её искусность и природное чутьё заставили его на время забыть обо всём. И пусть это не стёрло гнетущую тяжесть внутри, удовольствие, которое она ему подарила, продержалось с ним гораздо дольше, чем он ожидал.

Он вновь смаковал воспоминание — как обхватил её талию и как она изогнулась, оседлав его. Каждое её движение было словно танец — плавное, грациозное, но при этом наполненное страстью. Он видел, что она сама явно получала удовольствие. Её тело не было идеальным, но то, как она отдавалась ему возбуждало куда сильнее, чем просто красивые формы. Когда Лита наклонилась ближе, её губы прошлись по его шее, а потом внезапно с силой впились в его губу, почти до крови. Крест зарычал, сам не понимая, от чего — боли или восторга.

Лита ускорилась, заставляя его напрягаться с каждым движением, доводя почти до предела… и вдруг резко остановилась. Он ошеломлённо замер, не веря, что она так просто лишила его разрядки.

— Не шевелись, — её голос был тихим, но властным.

Лита скользнула ладонями по его рукам, закидывая их вверх, над его головой, обхватывая запястья тёплыми пальцами. Удерживая его руки, она начала двигаться медленно, мучительно медленно, и Крест впервые ощутил сладостную пытку, от которой перехватывало дыхание. Лита едва покачивала бёдрами, сжимая его внутри себя, то поднимаясь, то вновь оседая, удерживая полный контроль над его желанием. Губами она скользнула к его груди, оставляя горячие, едва ощутимые поцелуи, заставляя его замереть в её власти.

Крест чувствовал, как вместе с ней он словно раскачивается на волнах — удовольствие накатывало, обрушивалось с невероятной силой, заставляя его думать, что вот-вот наступит иступленное удовлетворение… но в следующее мгновение всё исчезало, оставляя лишь напряжённое ожидание новой волны. Время стало тягучим, как мёд, замедляя и без того неторопливые движения женщины.

Он уже был готов взвыть от неистового желания, готов разорвать её объятия и взять контроль в свои руки, но в этот момент Лита резко ускорилась, отпуская его запястья. Она изогнулась, прогибаясь в спине, и откинулась назад, закусив губу. Кресту больше не нужно было сдерживаться. С рыком он накинулся на неё, опрокинув на спину и взобравшись на неё, словно дикий зверь, движимый желанием наказать за ту пытку, что она сотворила с ним. Но стоило ему сделать всего несколько сильных, глубоких толчков, как её тело внезапно задрожало под ним. Лоно плотно сжалось вокруг него, сокращаясь в сладкой агонии удовольствия.

И он не выдержал. Возбуждение, которое она так долго в нём разжигала, вспыхнуло с новой силой, обрушиваясь лавиной. Крест яростно стиснул челюсти, издав рык, когда волны наслаждения прокатились по всему его телу. Он вонзился в неё до предела, позволяя себе раствориться в этом ощущении, и сделал ещё несколько резких толчков, продлевая мгновение экстаза.

Идя к своей комнате, Крест поймал себя на мысли, что вновь желает её. Такого с ним не бывало. Женщина, с которой он провёл ночь, обычно оставалась лишь мимолётным воспоминанием, приятным, но быстро тускнеющим. А Лита… Лита явно задержится в его памяти надолго.

«Жаль только, что эмеринка», — с досадой подумал он, прекрасно осознавая, что ещё лет через пять-семь он уже точно не захочет с ней спать.

Глава 3

На утро Хейл заметил, что Крест выглядел куда бодрее и довольнее, чем они с Туром вместе взятые. Решив, что тот удачно провёл ночь, он мельком задумался, не стоило ли и ему сходить в бордель, проветрить голову. Но едва эта мысль возникла, как тут же растворилась — с того самого момента, когда он увидел следы, пусть даже и не принадлежащие Тэлли, всё остальное перестало иметь значение. Словно он сам поверил в ложь, которую выдал братьям.

За завтраком Крест рассказал новые подробности о череде убийств в городах, о которых ему поведала его ночная пассия.

— Я думал, ты за другим туда ходил, — усмехнулся Хейл, искоса глядя на бодрого брата.

— Бергмары, чтоб ты знал, умеют заниматься сразу несколькими делами, — хмыкнул Крест. — Вообще, я не собирался оставаться с ней надолго, но после первого раза остановиться оказалось непросто. Вот в перерывах между… прочим она и рассказала мне странные подробности про эти убийства, — усмехнулся он, откинувшись на спинку стула и довольно поглаживая бороду.

— И что в них странного? — подал голос Тур, выглядевший помятым и сонным, словно не сомкнул глаз за всю ночь. Хейл не раз замечал за ним бессонницу, пока они рыскали по лесам. Они с Крестом даже договорились не ставить Туррена в караул, чтобы тот хоть немного поспал.

— Они никак не связаны, — шёпотом произнёс Крест, наклоняясь ближе. — У Литы есть постоянный клиент, кто-то из верхушки, и уж поверьте, я понимаю, почему он к ней ходит, — ухмыльнулся он, явно вспоминая минувшую ночь.

— Не отвлекайся, — недовольно проворчал Туррен.

— Ладно-ладно, просто это было…

— Халдар! — внезапно воскликнул Тур, грозно выпрямляясь.

Хейл удивлённо уставился на него. Услышать, как Туррен называет Креста по имени, было равносильно тому, что увидеть снег в разгар лета — редкость, граничащая с невозможным.

— Брат, ты чего? — Крест прищурился, ошарашенный столь неожиданной реакцией.

— Я не хочу знать, кого ты с удовольствием имеешь, пока Тэлли где-то корчится от боли, — прорычал Туррен, сжимая кулаки.

И тут Хейл понял, что Туррена гложет то же самое, что и его