Я в принципе не была против дружить с кем угодно, тем более начальник станции мне скорее понравился, чем нет, и потому просто кивала на все, что он мне говорил. Я так устала за эти пять суток пути, что больше всего мечтала лечь и поспать в нормальной кровати.

А начальник станции, кажется радовался возможности поговорить. И вывалил на меня кучу полезных сведений, которые я постаралась запомнить.

До прошлого лета это баронство было частью владений какого-то там графа с труднопроизносимой фамилией. Он им почти не пользовался, приезжал пару раз в год половить рыбу в большом озере, поэтому усадьба здесь была совсем небольшая, хотя и содержалась в образцовом состоянии. Кроме озера и хозяйской усадьбы на территории баронства есть небольшой сад и маленькая, дворов двадцать, деревенька с крестьянскими наделами вокруг. А всю остальную площадь занимают леса и луга. Ни тебе пахотных земель, ни каких-либо других источников дохода.

Прошлым летом герцогом Бартенбергским был раскрыт заговор, в котором участвовали граф и его соседи. Заговорщиков казнили, земли отобрали, и вот уже больше полугода они находятся в королевской власти. А я, стало бы, одна из первых новых хозяев местных земель.

До ближайшего города – Крамсберга день пути дальше по дороге, то есть практически рукой подать. Городом пока заправляет присланный его величеством мэр из простых. И, вообще, аристократов в этой стороне сейчас почти и не встретишь.

Начальник станции старался вытрясти из меня столичные новости, но кроме того, что на бальную неделю должен был приехать граф Майбарх, я ничего сообщить не смогла. Но начальник станции пришел в восторг от этой новости и принялся гадать, кому из столичных аристократок удастся заполучить графа в мужья.

– Леди Лили, а вас стало быть герцог Бартенбергский сюда отправил аккурат накануне бала? Ох, чую я, леди, сам он на вас глаз положил, – довольно захихикал он, прикрывая рот пухлой ладонью с толстыми, как сардельки пальцами, – уж простите старику такую слабость, как любопытство к чужим жизням. Страсть как люблю великосветские новости: кто на ком женился, у кого детки появились, кого в отставку отправили, а кого, наоборот, его величество к себе приблизил.

И он так искренне радовался, что у меня не хватило духу перебить его и возразить, сказав, что между мной и герцогом ничего нет.

До поместья я доехала минут за сорок. По сравнению с пятью днями пути дорога до поместья пролетела очень быстро. И я уже стояла перед дверьми своего будущего дома. Сердце колотилось от страха. Как меня воспримет прислуга? Как я буду здесь жить? Смогу ли я перестать быть тенью самой себя, как привыкла с Маратом, и взять все в свои руки? Или пойду на поводу у неизвестной мне женщины-экономки, которая сейчас управляет домом? От страха в горле встал ком, и я не могла заставить себя постучать по железной блямбе привязанным для этого молоточком.

Я мысленно выругалась. Лилька, возьми себя в руки и вперед! Докажи этому проклятому герцогу, что ты тоже чего-то стоишь!

Зачем мне это нужно, я даже не задумывалась. Но совершенно точно нужно. Пусть этот злобный чурбан увидит, что я не перепуганная амеба, а сильная и независимая современная женщина. Ну, в смысле, современная женщина моего мира.

Я решительно взяла молоток и постучала по двери. Но за дверями было тихо. Я постучала сильнее и услышала недовольный крик:

– Да, иду я, иду!

По голосу сразу стало понятно, его обладательница настоящая бой-баба… страх тонкой струйкой пополз вверх, снова перекрывая дыхание. Но я сглотнула подступающий к горлу ком. Нет, уж. Ничего у нее не выйдет. Я справлюсь.

– Леди? – дверь распахнулась и на меня удивленно смотрела высокая, худая и нескладная женщина лет сорока с хвостиком с неприятным, неподвижным лицом. – Чем обязаны?

– Добрый вечер! – Я решительно шагнула вперед прямо на экономку. И она машинально отодвинулась, пропуская меня в холл моего дома, – меня зовут баронесса Лили, и я новая хозяйка Розанского баронства. Вот документы, – протянула я бумаги, – прошу ознакомиться…

– Ну, дак, – запнулась экономка, одетая в коричневое платье служанки. Точно такое же, как в гостинице, в которой я ночевала, – я сейчас позову госпожу Гизеллу… экономку. – Она повернула голову назад и заорала со всей мочи, у меня даже в ухе зазвенело, – госпожа Гизелла! Госпожа Гизелла! Хозяйка пожаловали!

Вот это ты, Лилька, и опростоволосилась. Приняла за экономку простую служанку. От смущения кровь прилила к щекам и они предательски загорелись. Я растеряла весь пыл, который смогла набрать для борьбы с экономкой, и расстроилась. Стояла в холле возле двери, замерев как истукан и смотрела, как со второго этажа, по широкой деревянной лестнице, украшенной неизменной резьбой, спускается элегантная и высокомерная женщина не старше сорока лет. Ее платье вовсе не было похоже на одежду прислуги. Кроме, пожалуй, белоснежного фартука, повязанного на поясе.

Она внимательно оглядела меня с ног до головы, изящно склонила голову и произнесла:

– Леди, прошу вас, – она посторонилась и рукой указала направление движения. – Верхнюю одежду можете отдать Трилл. Мы рады предоставить вам кров на эту ночь… Трилл, – перевела она взгляд на служанку, – скажи Клате, чтоб приготовила ванну в гостевой спальне, и через час подай ужин. Леди будет ужинать у себя.

И я не нашла в себе сил вмешаться и остановить ее. Я же хозяйка! Мне должна ночевать в гостевой спальне. И ужин… Может быть я хотела бы поужинать в столовой, а не в спальне. Как экономка посмела не дать мне выбора:? И почему я не смогла настоять на своем?!

Эх, Лилька-Лилька, я вздохнула, снова ты не смогла настоять на своем и проиграла. Но прямо сейчас, в кабинете, у тебя есть еще один шанс изменить свою судьбу.

– Прошу вас. Леди Лили, – экономка вежливо склонила голову и открыла дверь в кабинет, пропуская меня вперед.

И я поняла, это мой шанс. Если я не пропущу госпожу Гизеллу за стол, а сяду сама, то буду в роли хозяйки, а не просительницы. И, войдя в кабинет, я решительно прошла дальше и заняла свое место. И неважно, что при этом сильно ударилась коленом обо что-то в темноте, и теперь у меня будет синяк.

– Госпожа Гизелла, – я протянула ей документы на усадьбу, – ознакомьтесь.

Кабинет был совсем крошечным, тут помещались-то всего пара светлых шкафов с книгами, непривычно громоздкий письменный стол более темного оттенка, и два высоких кресла со светлой оббивкой: один для хозяина, второй для посетителя.. Но в остальном все было неплохо. Никакой разрухи, и никакого затхлого запаха. Как будто бы этим кабинетом регулярно пользовались.

Экономка вошла следом за мной, проигнорировав мое выступление, поставила лампу на стол, элегантно опустилась во второе кресло и только тогда взяла документы.

Изучала она их долго. Я уже сидеть устала и тихонько зевала прикрываясь ладошкой, а она все еще вертела бумаги, разглядывая их со всех сторон. Наверное, ей страшно не хотелось отдавать поместье мне.