Кэсс пришла в себя от звонка таймера. Утерев слезы, она пошла на кухню, чтобы достать из духовки шоколадный торт с орехами, который приготовила в качестве десерта. Поджидая, пока он остынет, Кэсс села на подоконник большого эркера в гостиной.

Этот подоконник был ее любимым местом. Тут она размышляла и мечтала, могла часами сидеть и смотреть на почти пустынную улицу, прислушиваясь к приглушенным звукам повседневной жизни.

Вечерняя тишина опустилась на улицу. Лучи заходящего солнца пробивались сквозь густую листву деревьев, ложась светлыми пятнами на тротуар. Вдалеке был слышен собачий лай и крики играющих детей. Все было настолько привычно и мирно, что Кэсс стала понемногу успокаиваться.

Занятая своими мыслями, она не сразу заметила незнакомую машину, припаркованную на противоположной стороне улицы. В этом бежевом седане присутствовала какая-то неопределенность, которая уже сама по себе вызывала подозрение, особенно в этом квартале. В большинстве районов города такая машина не привлекла бы внимания, но на этой улице она выглядела вызывающе неприметной.

Кэсс немного подвинулась, чтобы получше рассмотреть машину, и увидела сидевшего за рулем водителя. Даже на расстоянии что-то в наклоне головы человека в машине и четко очерченный профиль показались ей знакомыми.

Ее усталый мозг отказывался признать очевидное, но сомнений не было: Гейб Престон приехал к ее дому у нее «на хвосте» и следит за ней явно в надежде уличить ее во встрече с другими членами банды. У нее застучало в висках. Как он смеет!

Первым ее побуждением было выскочить на улицу и высказать ему все, что она о нем думает. Но Кэсс постаралась взять себя в руки. Если сделать вид, что она не заметила его, может быть он уедет. Ведь пока он здесь и шпионит за ней, ей не удастся расслабиться. Она снова выглянула на улицу — он все еще был там. Он, конечно, не может видеть сквозь стены, но все же ей было как-то неуютно. Отчего его присутствие заставляет ее чувствовать себя уязвимой, незащищенной? А главное — что делать, чтобы заставить его уехать?

Вообще-то она может сделать то, что на ее месте сделал бы любой честный гражданин, если бы за его домом следил незнакомый человек. Кэсс направилась к телефону и набрала номер полицейского участка.

— Алло? Полиция? Какой-то человек припарковал машину напротив дома моего соседа, а я не знаю, есть ли кто дома. — Дежурный на том конце провода задал ей необходимые вопросы. — Нет, он ничего не делает, но у нас очень тихо и на улице обычно нет незнакомых людей.

После того, как Кэсс назвала свой адрес и сделала еще несколько многозначительных намеков, она услышала требуемый ответ.

— Хорошо, мэм, мы проверим.

Удовлетворенная тем, что полиция скоро прогонит незваного гостя, Кэсс снова уселась на подоконник и незаметно отодвинула край занавески. Машина Гейба Престона была на месте. Через несколько минут патрульная машина медленно подъехала к бежевому седану и остановилась позади него. Из машины вышли двое полицейских и подошли с обеих сторон к седану. Один из них наклонился, заглянул в боковое окно и заговорил с Гейбом.

Беседа продолжалась не более двух минут. Кэсс увидела, как полицейский улыбнулся, приложил руку к полям шляпы, и оба стража порядка, вернувшись в свою машину, укатили. А Гейб остался там, где был. Он только сполз ниже на сиденье и отвернулся.

Кэсс вскипела от гнева. И это все, что может сделать полиция?! Поздороваться с потенциальным взломщиком и уехать, а тот пусть грабит себе на здоровье? Она ожидала большего от блюстителей порядка в этом районе. Ведь именно потому она здесь и поселилась — чтобы иметь возможность пользоваться привилегиями богатых мира сего.

Конечно, ни один из домов на ее улице не может претендовать на значимость, которую имеют исторические летние резиденции города. Никто из живущих здесь не имеет особо большого достатка. Возможно, Гейб Престон предъявил полицейским изящно выгравированную визитную карточку поместья Кроссуайт. С этим вряд ли может сравниться даже влиятельность жителей ее квартала.

Кэсс опустила занавеску и отвернулась от окна. Вот значит как, подумала она с возмущением. Шефу службы безопасности Эмили Кроссуайт дозволено все. Да, нет, поправила она себя, все дозволено крестнику Эмили Кроссуайт.

Интересно, что это за двойное «родство» Эмили Кроссуайт и Гэбриела Престона, размышляла Кэсс. В высшем обществе все еще котировались такие вышедшие из моды родственные связи, как «крестная мать». Скорее всего Кроссуайты и Престоны дружили семьями. Неудивительно, что Гейб держится так высокомерно. Он уверен в себе, потому что за ним стоят деньги. Ему это наверняка внушили еще в детстве. Он, разумеется, был уязвлен тем, что Кэсс приняла его за обыкновенного работника.

Но почему он вообще работает? Уж конечно не из-за денег. Может, ему наскучила праздная жизнь богача? А может, ему нравится играть в сыщиков и воров, а обожающая его крестная мать потакает ему в этом?

В любом случае ей придется самой им заняться. Полицейские не помогли решить ее проблему: заставить Гейба прекратить слежку и уехать.

С каждой минутой все привлекательней становилась идея перейти улицу и сказать ему, чтобы он убирался. Но она понимала, что это было бы ошибкой. Независимо от того, действует ли он по своей инициативе или по распоряжению Эмили Кроссуайт, он следит за Кэсс с ее одобрения. И доложит ей о результатах своей слежки. Если Кэсс будет ему мешать и вызовет его раздражение, он убедит Эмили отказаться помочь ей вернуть Крудли. Как ни печально, но ей необходимо расположение Гейба или хотя бы отсутствие враждебности с его стороны. Нравится ей это или нет, она должна быть с ним по крайней мере вежливой.

Кэсс отправилась на кухню отрезать себе торта. Собственная беспомощность сердила ее. Только после того, как она положила на тарелку большой кусок торта и налила стакан молока, в голову ей пришла мысль, как поступить с мистером Гейбом Престоном. Поставив тарелку с тортом и молоко на поднос, она вышла на улицу и перешла на другую сторону. Она будет вежливой и гостеприимной, но ей будет приятно утереть Гейбу нос: она покажет ему, что знает о его намерениях.

Гейб заметил, как Кэсс переходит улицу, и сполз еще ниже, попытавшись сделаться невидимым, хотя было ясно, что с этим он опоздал. Кэсс подошла к машине, и ему ничего не оставалось, как признать свое поражение.

— Привет, — сказала она почти равнодушно. — Не кажется ли вам, что вы неудачно выбрали квартал для разведки, если собираетесь заниматься охраной?

В воздухе разливался аромат свежеиспеченного торта, а стакан запотел от холодного молока. Видно было, что Гейб судорожно обдумывает свой ответ. Кэсс знала, что у него нет благовидного предлога быть здесь, кроме того, о котором она уже догадалась, а врать он вряд ли станет.

— Я за вами слежу, — признался он.

— И к какому же выводу вы пришли? — поинтересовалась Кэсс, стараясь не выдать своего возмущения.

— Пока ни к какому. Но надеюсь узнать через минуту, умеете ли вы печь.