Ему стало жарко; когда она пошевелилась, ему показалось, что он застонал.

Доусон прав. Ему нужно регулярнее заниматься сексом.

Чейз попятился и осторожно прикрыл за собой дверь. Можно поехать в город, купить кофе и пончиков в пекарне; скорее всего, он успеет вернуться еще до ее пробуждения. Может быть, тем самым он частично возместит то, что поселил ее в такой помойке.

Он вышел из дому, тщательно заперев за собой дверь. Поездка в город заняла лишь несколько минут; войдя в булочную, он первым делом заметил торты в прозрачной витрине.

Он невольно вспомнил, как позабавил Рейни именинный – он же свадебный – торт. Ему захотелось купить еще один такой же, только для того, чтобы проверить ее реакцию, но вместо этого он купил шесть пончиков и кофейный торт, а также два больших стакана кофе.

Свой кофе он пил по пути домой. Когда он остановился во дворе, то не заметил ничего необычного. Вот почему, когда он открыл дверь и заглянул в кухню, был застигнут врасплох.

Он увидел незнакомого мужчину в грязных джинсах, длинной темной фуфайке. Сальные волосы свисали до плеч.

Но самым важным был нож. Длинное лезвие угрожающе сверкнуло, когда незнакомец замахнулся на Рейни.

Рейни, в пижаме, стояла, вжавшись спиной в раковину. Лицо у нее было бледное, глаза – огромные.

Неизвестный бросился к ней. Чейз выхватил пистолет, но сразу понял, что не успеет пустить его в ход.

Рейни извернулась и ударила нападавшего коленом между ног. Тот скривился и согнулся пополам.

Нескольких выигранных ею секунд хватило, чтобы Чейз в два прыжка преодолел разделявшее их пространство. Нож взлетел в воздух. Через несколько секунд Чейз прижал нападавшего к полу, поставил колено ему на грудь и приставил ствол пистолета к его голове.

– Ты ранена? – спросил он, обернувшись и тяжело дыша.

Она покачала головой.

Чейз посмотрел на незнакомца.

– Ты кто такой? – прорычал он.

Тот прищурился:

– А ну, слезай с меня! Ты тяжелый.

Рейни вгляделась в нападавшего, который до смерти напугал ее. Она спустилась на кухню и наливала себе воду, когда услышала за спиной шорох. Обернулась, увидела его на пороге еще открытой двери черного хода и поняла, что попала в беду.

Чейз успел в последнюю секунду.

Чейз вырубил незнакомца ладонью, и тот ударился затылком о линолеум.

– Давай, говори!

– Ну-ка, выметайтесь отсюда, – произнес незнакомец. – Убирайтесь из моего дома!

Рейни заметила, как изменилось лицо Чейза, и поняла: тот что-то вычисляет. Вот и хорошо, а то она понятия не имела, что происходит.

Чейз чуть ослабил давление на грудь незнакомца, но не выпустил его.

– Ллойд? – спросил он. – Я Чейз Холлистер.

– Я тебя знаю, – ответил Ллойд, растягивая губы в улыбке.

Чейз обернулся к Рейни и пояснил:

– Это Ллойд Дуган. Сын моего отчима. – Он перевел взгляд на лежащего Ллойда. – Сейчас я тебя отпущу. Нож я тебе не отдам. А потом ты спокойно сядешь, и мы побеседуем.

Чейз говорил намеренно медленно и не шевелился до тех пор, пока его противник не кивнул в знак согласия.

Ллойд поднялся и сел. Посмотрел на Рейни:

– А вы кто такая?

– Ее зовут Рейни, – ответил Чейз. – Она моя жена.

Ллойд задумался.

– А я принял вас за местную девчонку-малолетку… От них одни неприятности.

«Малолетка»… Конечно, она одета не лучшим образом, в шортах и короткой маечке, но на шестнадцать она точно не выглядит. Чейз повернул голову, но успел заметить на ее лице тень улыбки.

– По-моему, это комплимент, – смущенно пояснил Чейз и повернулся к Ллойду: – Дом никогда не принадлежал Брику. Он просто жил здесь после смерти моей матери. Так что ты никаких прав на него не имеешь. Его хозяева – я и мои братья.

Вместо ответа Ллойд насупился.

– Ты меня понимаешь? – спросил Чейз.

– Он говорил, я могу здесь пожить, – сказал Ллойд. – Пару лет назад звал меня к себе. Обещал купить мне кровать и все остальное. А потом из-за чего-то осерчал – я так и не понял, из-за чего. Сказал, мол, знать меня не желает и чтобы я носу сюда не казал. А ведь я ему родной сын!

Чейз промолчал.

– Я его не любил! – продолжал Ллойд. – Можно сказать, ненавидел.

– Могу себе представить, – тихо ответил Чейз.

Рейни начала кое-что понимать. Пусть эти двое не кровные родственники, но нечто общее у них все же есть.

Чейз оглянулся через плечо, посмотрел ей в глаза.

– Ллойд, – сказал он, не сводя с нее взгляда. – Мне нужно поговорить с Рейни. А ты пока посиди здесь.

Чейз отвел ее в сторону, развернул спиной к Ллойду, что позволило ему наблюдать за сводным братом.

– Я почти не знаю Ллойда, – прошептал он. – Но не сомневаюсь, он в самом деле решил, что ты незаконно проникла в его дом. Конечно, он все равно не имел права набрасываться на тебя с ножом. Хорошо, что он тебя не задел, иначе мы бы говорили по-другому. – Он помолчал, посмотрел на Ллойда, потом снова на нее. – Теперь нам нужно решить, что делать: вызвать полицию или сделать вид, будто ничего не было.

Если они вызовут полицию, то привлекут к себе внимание, чего ему совсем не хотелось. Кроме того, вряд ли Чейзу хочется сажать в тюрьму сводного брата. Судя по затрапезному виду Ллойда, он не сумеет наскрести денег на залог.

– Я не пострадала, – сказала она. – Никто не пострадал. Хотя, наверное, надо на всякий случай конфисковать у него ключ от черного хода. – Она кивнула в сторону серебристого ключа, который лежал на полу у ног Ллойда. – Отпусти его, – попросила она.

Чейз вернулся к сводному брату.

– Ллойд, ты понимаешь, что я могу вызвать полицию? И тогда тебя ждут крупные неприятности, потому что мы – хозяева дома… Тебе больше нельзя сюда возвращаться.

Ллойд кивнул.

– Я не вернусь, – пообещал он и перевел взгляд на Рейни. – Извините, мэм, если я вас напугал.

Чейз подобрал с пола ключ.

– Ллойд, других ключей от дома у тебя нет?

– Нет. А про этот даже папаша не знал, – ответил Ллойд. – Как-то с год назад я тихонько зашел сюда и вытащил ключ из комода.

Чейз тяжело вздохнул.

– Ллойд, я не сообщу про тебя в полицию. Даже нож тебе отдам. Но ты уйдешь отсюда и больше не вернешься. А если увидишь в городе Рейни, ты будешь обращаться с ней вежливо, понял? – Чейз поднял нож и положил на стол так, чтобы Ллойд мог до него дотянуться. Он пристально наблюдал за ним, и Рейни была уверена: он до сих пор сомневается, стоит ли его отпускать.