— Там не такое большое пятно, — заметила Клавдия,взглянув на свою сестру.

— Не нужно никуда ходить, — недовольно бросил МаркЛабунский, — можешь подняться потом, после десерта. А мы посидим ещенемного в баре.

— Я быстро вернусь, — сказала супруга, даже необернувшись на его просьбу.

Лабунский пожал плечами, но не стал спорить. Его большеинтересовал разговор с итальянцами. Екатерина захватила свою сумочку ипоспешила в холл, чтобы подняться на свой этаж.

— У тебя вечно заедает карточка, — напомнил еймуж, — если опять заест, позови дежурную, она сидит на этаже.

— Хорошо, — обернулась к нему супруга и поспешиладальше.

Лабунский проводил ее неодобрительным взглядом и пригласилсеньора Лицци за стол. Следующий тост был за новый контракт и за подписаниестоль важного документа, уже согласованного в деталях.

— Вы обратили внимание, — вдруг прошепталХеккет, — хозяйка ушла не одна. За нашим столиком нет и этого тенора. Мнекажется, что у мистера Лабунского вполне могут вырасти ветвистые рога, если ужене выросли.

— Это не наше дело, — строго одернул егоДронго, — и, кажется, к контракту не имеет никакого отношения.

— Я не говорю про контракт, — усмехнулсяХеккет, — по-моему, вы проиграли сегодняшнюю схватку. Не всегда вам бытьсуперменом, мой дорогой друг.

— К счастью, я не ваш друг, — напомнилДронго, — и, между прочим, никогда не был суперменом.

Он вдруг вспомнил, что не взял с собой мобильный телефон. Онвообще не любил эти аппараты, от которых так сильно болела голова. Но сейчасуже десятый час, и Джил наверняка захочет с ним связаться. Значит, нужноподняться в свой номер и достать аппарат. Дронго повернулся и медленно пошел клифту. Он услышал, как за его спиной говорили Лицци и Лабунский.

— Я думаю, мы договорились обо всем, —удовлетворенно сказал сеньор Лицци, поднимая бокал.

— Да, теперь все в порядке, — согласилсяЛабунский, тоже поднимая бокал. Уже усаживаясь в кресло, он вспомнил одоговоре, лежавшем на стуле, и протянул его своему помощнику.

— Станислав, отнесите, пожалуйста, наш контракт вномер. Вот мои карточки, от лифта и от дверей. Код замка сейфа вы знаете.

— Хорошо, — Обозов забрал карточки и договор ипоспешил к лифту.

— Надеюсь, вы быстро! — крикнул ему Лабунский идостал новую сигару.

Двери кабины лифта были открыты, и Дронго вошел первым.Вслед за ним вбежал Обозов. Он улыбнулся Дронго, достал карточку от кабинылифта, вставил ее в отверстие и нажал кнопку десятого этажа.

— Кажется, вы обо всем договорились, — сказалДронго, кивая на контракт.

— Слава Богу, — прошептал Обозов, — мыготовили этот контракт целый год. Непонятно, где сеньор Лицци нашел этогомошенника Хеккета. Тот спорил с нами по каждому пункту, по каждой позиции.

— Он серьезный человек и, думаю, вам былонелегко, — согласился Дронго, скрывая улыбку.

Кабина лифта замерла на десятом этаже.

— Извините, — сказал Обозов, доставаякарточку, — вам ведь нужно вниз. Если вы меня подождете, я спущусь вместес вами.

На этом этаже без специальной карточки лифт не срабатывал.

— Ничего страшного, — усмехнулся Дронго, — ямогу вас подождать рядом с дежурной, а потом мы спустимся ко мне.

Они вышли из кабины и прошли мимо дежурной, которая сновастрого посмотрела на них. Впрочем, Обозова она уже знала.

— Сеньора у себя? — спросил Обозов.

— Да, — кивнула дежурная. — Только чтовернулась.

— Сеньора у себя в номере? — уточнил по-итальянскиДронго.

— Да, — кивнула дежурная, — она появиласьнесколько минут назад.

— Одна? — хмуро осведомился Обозов. Он говорилпо-английски.

— Да, — удивилась дежурная, — одна. Конечно,одна.

— Тем лучше для нее, — пробормотал Обозов иобернулся к Дронго. — Пойдемте вместе, — неожиданно предложилон, — я оставлю контракт, и мы вместе спустимся вниз.

— Неужели контракт такой тяжелый, что вы его недонесете? — пошутил Дронго.

— Боюсь, что могут возникнуть некоторыетрудности, — пояснил Обозов, — я бы хотел, чтобы вы мне помогли.Вдруг она заперла дверь изнутри.

— Вы ее в чем-то подозреваете? — уточнил Дронго.

— Нет, конечно. Просто на всякий случай. Не хочу лезтьв сейф шефа без свидетелей. Он в последнее время стал дико подозрительным.

— Идемте, — согласился Дронго и пошел по коридору,сопровождаемый неодобрительным взглядом дежурной.

На подобных этажах дежурные всегда находилисьнепосредственно на месте, чтобы для особо важных клиентов сделать расчет ипомочь им в оформлении документов. Постояльцы сюитов и апартаментов не должныстоять в очереди к портье, как обычные посетители. Проходя по коридору онипосторонились, пропуская горничную с тележкой свежего белья.

— Вы меня извините, — сказал Обозов, — вы жевидели, что она ушла не одна. А мне нужно иметь алиби. В таких делах лучше непопадаться на глаза ни мужу, ни жене.

— У них проблемы? — уточнил Дронго.

— А у кого их нет? — вздохнул Обозов.

Они подошли к дверям сюита. Обозов нажал кнопку звонка,прислушался. Но за дверью было тихо. Он снова нажал кнопку звонка.

— Ну вот, видите. Никто не отвечает, — пробормоталОбозов.

Он достал карточку-ключ от номера и провел ею по замку.Дверь мгновенно открылась.

Дронго посмотрел в сторону дежурной. Коридор былполукруглый, и отсюда нельзя было увидеть дежурную, сидевшую за столиком улифтов. Недалеко от них был аварийный выход на случай пожара. Обозов еще разпостучал в уже открытую дверь и вошел в гостиную. Дронго остался стоять напороге. Обозов поспешил в кабинет, чтобы оставить контракт в сейфе. Он набралкомбинацию цифр и открыл дверцу сейфа. Дронго слышал, как он открывал дверцу икак он набирал код. В этот момент в гостиной появилась Лабунская. Она была внижнем белье, очевидно, вышла из гостевого туалета.

Оказавшись в подобной ситуации почти наверняка смутилась былюбая женщина. Но не Лабунская. Белье у нее было превосходное, а тела своегоона никогда не стеснялась.

— Извините, — пробормотал в замешательствеДронго, — мы звонили и стучали.

— Ничего, — усмехнулась женщина, глядя ему вглаза, — я переоденусь и спущусь вниз.

Она повернулась и пошла в сторону спальной. Дронго заставилсебя отвести глаза от ее удалявшейся фигуры. Обозов вышел из кабинета и увидел,как закрываются двери, ведущие в спальные комнаты.

— Идемте, — сказал он Дронго.