— Что ты об этом думаешь? — спросил Алексеева следователь прокуратуры Толик Свиридов.

Юрий покачал головой:

— Если в наших краях появился маньяк — это очень паршиво, Толя.

— Я беспокоюсь о том же, — поддакнул Свиридов.

— Уже выяснили, кто она?

Сирченко с готовностью откликнулся:

— При ней оказалась только сумочка. Правда, без документов.

Майор оживился:

— Что в ней?

Алексей усмехнулся:

— Обычный дамский хлам: духи, губная помада, пудреница, платок. Ни кошелька, ни документов. Может, она — студентка нашего вуза?

Свиридов брезгливо оглядел стройные ноги, обутые в лакированные туфли на высоченных шпильках:

— Такие «студентки», парень, обычно голосуют на трассе возле Лошадиной горы. Мое мнение — это «ночная бабочка». На этот раз «мотыльку» не повезло.

— Неужели они так хорошо зарабатывают? — капитан покосился на наращенные расписные ногти ценою в триста долларов, кожаную мини-юбку и дорогой мохеровый свитер.

Анатолий сплюнул:

— Иногда им везет. А иногда, сам видишь, что получается. — Он повернулся к экспертам, суетившимся вокруг тела: — Нашли что-нибудь?

Главный и самый уважаемый судмедэксперт, Семен Яковлевич Бородатов, развел руками:

— Умерла наша жертва около полуночи. Точнее определю в лаборатории.

— Она пришла сюда сама?

— Скорее всего, — подтвердил он. — Машина здесь не проедет, кроме того, мы не обнаружили следов волочения.

— Ее изнасиловали? — морщась, как от зубной боли, задал необходимый вопрос Алексеев.

— Нет, — словно удивляясь своим же словам, произнес Бородатов. — Эта девочка в последнее время не имела половых контактов.

Свиридов почесал в затылке:

— Негодяй завлек ее сюда и искромсал. Судя по всему, она его знала, потому что отправилась с ним черт знает куда на ночь глядя.

— Не обязательно, — парировал Юрий. — Мужчина мог пообещать ей огромную сумму за секс, скажем, на берегу моря. Бедняжка и соблазнилась.

— Тоже верно, — нахмурился Свиридов.

Семен Яковлевич подошел к ним:

— Забирать труп?

— Да, распорядитесь.

Оба следователя с грустью смотрели, как тело грузят в санитарную машину.

— Никак не могу привыкнуть к насильственной смерти, — признался Анатолий. — Пусть эта девушка — проститутка, однако мать зачем-то родила ее, выходила и выпестовала. Неужели только для того, чтобы потом ее обнаружили с выпущенными кишками?

— Жизнь — сложная штука, — поддакнул ему Юрий. — Однако мы должны разыскать несчастную мать, если таковая имеется. А для этого ты, Алешка, возьмешь ее фотографию и отправишься к Лошадиной горе. Можешь не спешить, время наших «девочек» еще не пришло.

— Слушаюсь! — Алексей взял под воображаемый козырек.

— А ты, — Юрий обратился к другому оперативнику, старшему лейтенанту Виктору Климову, — обойдешь близлежащие дома и покажешь фото жителям. Возможно, покойная проживала неподалеку. Возможно, ее вчера кто-нибудь видел.

Лицо Климова сморщилось.

— Что случилось? — участливо спросил Юрий.

Виктор смутился:

— Я обещал своей жене…

Алексеев расхохотался:

— Я тоже давно и много обещаю жене! Иногда, знаешь, кое-что даже удается выполнить. Приучай к этому свою Лариску, если не сделал этого раньше.

Климов побагровел и, отойдя в сторону, стал звонить по мобильному.

— Парень с характером, — заметил Анатолий.

— Мы тоже с характером, — отозвался оперативник. — Впрочем, нам тут делать больше нечего. Поехали, Толя.

* * *

Алексей Сирченко еле дождался вечера и поехал к Лошадиной горе. С некоторых пор сюда, как мошкара на огонь, слетались «ночные бабочки». Густой крымский лесок обеспечивал хорошее прикрытие, и усталые дальнобойщики, почему-то не боявшиеся подцепить неизлечимую болезнь, частенько сворачивали с трассы. Алексей припарковал невзрачные, видавшие виды «Жигули», доставшиеся ему по наследству от деда, и тут же был атакован двумя девицами. Одна, высокая и стройная, с черными волосами, длинным острым носом и так ярко накрашенными губами, что они казались одной кровоточащей раной, улыбнулась ему, обнажив лошадиные зубы:

— Ищешь девчонку попокладистей? Она перед тобой!

Ее товарка, маленькая, толстенькая, аппетитная, с розовыми щечками, мордочкой напоминавшая собачку-пекинеса, заворковала:

— Может, вы любите полненьких малышек?

Сирченко рассмеялся и ткнул им под нос удостоверение:

— Грешен, девочки, всяких люблю, однако сегодня я на работе.

Лица проституток помрачнели:

— Мы не делали ничего плохого. Просто подошли и спросили.

— С вами пусть разбирается другой отдел, — успокоил их Алексей. — Я совсем по другому вопросу.

Девушки расслабились:

— Мы вас внимательно слушаем.

Они так трогательно изображали готовность помочь, что парню стало смешно. Он вытащил фотографию незнакомки, убитой в парке Героев:

— Это ваша товарка?

Высокая брезгливо взяла снимок:

— Похожа на Линду. Да, Пегги?

Подруга взглянула краем глаза:

— Вроде да.

Сирченко послал обеим обаятельную улыбку:

— «Вроде», красавицы, меня не устраивает. Может, пригласим еще кого-нибудь?

Пегги покачала маленькой головкой:

— Не надо. Это Линда. — Ее голос задрожал: — Послушайте… Она что, мертвая?

— Ее нашли в парке Героев.

Обе уставились на оперативника:

— Где?

— В парке Героев.

Девушки переглянулись:

— Что она там делала?

Алексей удивленно поднял брови:

— Разве у вас имеется… гм, постоянное место работы?

Высокая кивнула:

— Да что тут скрывать! Мы дешевые шлюшки, молодой человек. Потому и боимся за свою жизнь. Наши клиенты не отвозят нас дальше Лошадиной горы. Так безопаснее. Девочка нашей профессии легко может нарваться на маньяка, поэтому мы держимся вместе.

Сирченко внимательно слушал:

— А если мужчина пообещает хорошо заплатить и попросит сопровождать его?

— Мы отказываемся.

— Но все-таки бывают и исключения?

Пегги подтвердила: