Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я скоро приеду, – на последнем слове голос сорвался. Я думала, что отец спросит, в чём дело, потому что не понять, что я плачу, он не мог. Но он не спросил, и это опять резануло живым металлом по сердцу.
Молча Данил усмехнулся, как будто бы всё понял. В очередной раз вытер кровь.
– Чтобы через две минуты тебя тут не было, – бросил и, слегка прихрамывая, скрылся в кухне.
Я вернулась в ванную. На автомате надела джинсы, футболку. Пальцами пригладила волосы и плеснула в лицо холодной водой, чтобы смыть слёзы. Как объяснить родителям, где я провела эту ночь? А если Игорь скажет, что я была у Данила? Нет. Игорь… Игорь не скажет. Не должен. А если отец узнает…
– Дверь открыта, – когда я вошла в кухню, бросил Данил.
– Что дальше? – я уже немного взяла себя в руки. – Что ещё придёт тебе в голову?
Данил сидел на подоконнике, возле него лежала окровавленная тряпка. Кровь с лица исчезла, но бровь так и кровоточила.
– Пошла отсюда, – как плешивой кошке. – Пошла, я сказал.
Только я хотела сказать ему, чтобы он не смел так со мной разговаривать, Данил медленно поднялся. И по взгляду его мне стало ясно, что лучше сделать так, как он сказал. Подалась назад. Он продолжал наступать. Больше я не тянула – развернулась и метнулась к двери, а оказавшись снаружи, побежала по лестнице вниз. Выскочила на улицу, прямо под палящие лучи непривычно горячего августовского солнца и обернулась на дверь подъезда. Выдохнула и только теперь поняла, что сумка с карточкой осталась в квартире. С собой у меня был только телефон. Но это было неважно. Сейчас я должна была вернуться домой.
– О, Господи, – вскрикнула, когда что-то упало прямо возле меня на асфальт. Отшатнулась, судорожно сглотнула. Сумка… Подняла взгляд и увидела стоявшего на балконе Данила.
– До встречи, сестрёнка, – он не крикнул – просто сказал, но я услышала. И поняла, что встреча эта не принесёт мне ничего хорошего.
Глава 6
Агния
– Подожди, пожалуйста, – я нагнала отца, когда он уже вышел из дома. – Пап!
Замедлила шаг. Только слова, которые собиралась сказать, так и застряли комом в горле, стоило наткнуться на мрачный взгляд. За три прошедших дня только так он на меня и смотрел.
– У меня нет времени, Агния, – говорил он не резко, но так жёстко, что внутри всё оборвалось. Объяснений я так и не нашла, очередное «прости» выглядело бы жалким, а этого Владимир Каширин не терпел.
– Что у тебя? – он дождался, пока я подойду.
– Ничего, просто… – замялась. – Просто хотела пожелать тебе хорошего дня.
– Спасибо, – так же сдержанно.
– Пап, – позвала, поняв, что он сейчас сядет в машину и уедет. Отец задержался ещё на секунду. – Я тебя люблю, – тихо, со всей искренностью.
– Поговори с матерью, – немного помолчав, сказал он вместо того, чтобы ответить на мои слова хотя бы обычным «и я тебя».
Я бы и рада была поговорить с ней, только мама разговаривать отказывалась. За прошедшие дни она сказала мне не больше десятка слов, да и то только для того, чтобы дать понять, что на большее я могу не рассчитывать. Родственники разъехались. Когда я вернулась в родительский дом на следующий день после несостоявшейся свадьбы, там была только Агафья Семёновна. Бабушка по линии отца, хотя бабушкой я её никогда не называла. Не знаю почему, но между нами, несмотря на тёплые отношения, всегда оставалась дистанция.
Владимир уехал, а я медленно поплелась обратно. Увидела, что Агафья Семёновна смотрит из окна второго этажа. Наверное, она так до конца и не приняла нас с мамой, хотя никогда в открытую этого и не показывала. Как бы кто ни считал, я знала, что мама ни за что бы не стала лезть в семью. Брак отца с первой женой развалился ещё задолго до её смерти, и как-то мама сама сказала мне об этом. Она, действительно, была его любовницей, но уж точно не лезла к нему в постель, как это вывернул Данил. Скорее, это его собственная мать не смогла сохранить семью. А может быть, виноваты были оба: и она, и отец. Этого я не знала, да и не хотела знать.
– Можно к тебе, мам? – я постучала о дверной косяк и остановилась в дверях кухни.
Мама сидела за столом с фарфоровой чашкой в руках. Возле неё на блюдце лежало несколько долек шоколада, и мне очень хотелось составить ей компанию за утренним кофе. В отличие от отчима, мама никогда не завтракала, но спускалась вместе с ним каждое утро. Каждый день, сколько они жили вместе. Сегодня выглядела она уставшей и бледной. Видно было, что эти дни измотали её, даже обычное домашнее платье стало как будто свободнее.
– Не стоит, Агния, – остановила она меня, когда я, не дождавшись ответа, хотела всё-таки подойти. Это было пощёчиной, такой же хлёсткой, как и та, которую я получила от неё после возвращения из ЗАГСа.
– Конечно, – с шумом втянула воздух. – Ты только скажи, долго собираешься меня игнорировать?
– Я не игнорирую тебя, Агния, – она посмотрела на меня всё с той же усталостью. Отпила кофе и поставила чашку на стол. – Но пока разговаривать с тобой я не готова. Даже не знаю… – покачала головой. – Я даже не знаю, что сказать тебе.
В этом я с ней была согласна, потому что, как бы ни хотелось мне с ней поговорить, что сказать тоже не знала. И всё-таки мне хотелось побыть рядом, поэтому молча приготовила чашку кофе, пить который не хотела. Но садиться за стол не стала – вышла на улицу и, обхватив чашку ладонями, присела на каменную скамейку возле дома. Телефон в кармане пикнул. Я вздрогнула. Данил не давал о себе знать, и чем больше проходило времени, тем
