— Чем могу вам помочь? — выскочил торговец из-за прилавка. — У нас, как видите, торговля мелкая. Никаких особенных вещей не держим.

На мой взгляд, лавка была, как лавка, чем-то похожая на те, что повсеместно стояли в Тевете. Ряды книг на полках, хозяйственные артефакты, грозди защитных амулетов, многочисленные притирки в темных флаконах.

— Мне нужны гримуары с рунами, — вымолвила я, чуть не поперхнувшись произнесенным словом «гримуар», хотя пыталась сказать на теветский манер «сборник». — С пояснениями.

— У нас только учебная литература, — извиняющимся тоном отозвался торговец. — Самые простые книги.

— Неважно.

Он принялся доставать с полок томики в плотных кожаных переплетах с заклепками и металлическими уголками.

— Домашние ритуалы? — бросил на меня торговец быстрый взгляд. Оторвавшись от разглядывания незнакомой руны, нанесенной на деревянный столп, я отрицательно покачала головой.

Торговец сложил на стол высокую стопку, указал мне на стул и позволил спокойно изучить книги. Как я и подозревала, даже простой учебник рун в Абрисе оказался богаче на магические знаки, чем все манускрипты, вместе взятые, из тех, что мне удалось нарыть в закрытом архиве Королевской библиотеки.

— Что изучаешь? — прозвучал знакомый голос над ухом.

Вздрогнув, я резко повернулась и в буквальном смысле оказалась нос к носу с Кайденом. Он специально склонился, чтобы наши лица были на одном уровне, а губы разделяли всего несколько дюймов. Я так увлеклась изучением гримуаров, что не услышала ни звона колокольчика, ни шагов! Некоторое время таращилась на него широко раскрытыми глазами, не веря, что он близко-близко, а мне даже дотрагиваться запрещено.

— Привет, — тихо промурлыкал Кай, приподняв уголок рта в незнакомой сексапильной усмешке. Интересно, снизойдет ли на него просветление, если по голове ему ударить увесистым гримуаром? Проверить оказалась тонка кишка.

Отвернувшись, я с чувством захлопнула фолиант и поднялась из-за стола. Нежданному гостю пришлось подвинуться.

— Ты на меня злишься? — спросил он.

— Нет.

Положила на прилавок выбранный томик и обнаружила, что хозяин лавки смотрел на темного паладина с открытым благоговением. Он нервов даже испарина на лбу выступила.

— Сколько? — спросила я, пытаясь привлечь внимание.

— Примите в дар. — Торговец обращался к мужчине за моим плечом. — Моя лавка всегда открыта для ваших друзей, господин Вудс.

Светлые духи, у Кайдена на лбу написано, что он тот самый наследник клана? Или, может, по клановым землям специально распространяют семейные портреты Вудсов, чтобы подданные не путали принцев с дворняжками?

— Он мне не друг, поэтому возьмите деньги, — резковато произнесла я и расшнуровала кожаный кошель. Торговец сделала вид, будто оглох, и принялся рьяно заворачивать гримуар в плотную коричневую бумагу. Перевязал бечевкой. Спорить я не стала, книга была важнее гордости. С независимым видом подхватила сверток и, коротко попрощавшись, направилась к дверям.

— Все верно, ты имеешь право злиться, — произнес вслед Вудс мягким голосом с бархатными интонациями.

Я замерла, точно по телу от макушки до пяток прошел магический разряд. Было дико слышать от незнакомца с лицом Кайдена слова, произнесенные давным-давно, в ту ночь, когда меня похитили на вечеринку паладинов и нанесли темную руну.

— Не молчи, — в его тоне слышалось раздражение.

— Думаешь, я буду выяснять отношения на людях? — сухо бросила я через плечо и толкнула дверь лавки. Снова над головой противно звякнул колокольчик. После полумрака торгового зала, солнце на секунду ослепило. Кайден в два счета нагнал меня, сжал локоть и тихо произнес:

— Как скажешь, Голубая кровь.

В лицо ударил поток теплого воздуха, дыхание перехватило, а желудок неприятно устремился к горлу. Я опомниться не успела, как обнаружила, что мы стояли на накатанной дороге, разрезавшей реликтовый лес. Гладкие стволы вековых деревьев затягивал изумрудный мох, землю скрывали высокие папоротники. Солнце с трудом пробивалось сквозь сплетенные кроны.

— Здесь нет людей, — объявил маг, отходя на шаг.

— Вижу, — озираясь по сторонам и покрепче стискивая сверток, бесцветно отозвалась я.

Решительно развернувшись, чуть не уткнулась носом в грудь Кайдена, неловко попятилась и сердито вздохнула. Он не удержался от смешка. Сволочь!

— Хорошо, Кайден Николас Вудс, спрашивай! Раз ты похитил меня из-под носа своего лучшего друга, значит, что-то хотел спросить? Спрашивай.

— Ты забыла вещи в моей комнате.

— Я выронила сумку, когда ты напал на меня, — холодно поправила я. — Где она?

— В доме у знахаря.

Он явно забавлялся, заставляя меня злиться.

— В таком случае тебе стоит вернуть меня обратно! — зло фыркнула я.

Неожиданно его улыбка растаяла, а в глазах блеснул лед.

— Как вы познакомились с Роем?

— Меня похитили на вечеринку паладинов и нанесли руну. — Я вытянула руку и раскрыла ладонь, показывая грубый шрам. — Рой помог мне пережить, пожалуй, одну из худших ночей в жизни. Так мы познакомились.

— И почему он бросился спасать Голубую кровь?

— Он не бросался, ему выбора не оставили. Меня привезли в дом Роя без сознания.

— Кто?

— Ты.

На лице Кайдена не дрогнул ни единый мускул. Он всегда отлично умел прятать эмоции. Мы точно играли в детские гляделки, кто кого пересмотрит и сдастся. Выдержать ледяной взгляд было непросто. Я вцепилась в книгу, точно в спасательную доску.

— Этого не было, — разрывая зрительный контакт, после долгого молчания спокойно опроверг он.

— Если ты чего-то не помнишь, то не значит, что этого никогда не было, — дернула я плечом. — Ты просто не помнишь.

— Я никогда не страдал потерей памяти.

— Так ли? — усмехнулась я. — В таком случае позволь и тебе задать один вопрос. Как случился большой взрыв? Почему рассыпался дом Исаи Гленна?

— А ты многое знаешь.

— Просто ответь.

— Двуликий пытался разрушить границы, чтобы избежать смерти, но случился взрыв. Он все равно погиб, а миры разошлись.

— Как звали того двуликого? Валентин Озеров?

На мгновение в лице мужчины мелькнуло удивление, но он снова справился с эмоциями. Проклятье, Рой был прав, воспоминания Кайдена находились в хаосе. Похоже, он полагал, будто ловил двуликого мага, чтобы провести ритуал для пробуждения «Сердца Абриса», а Валентин убегал и защищался.