Зашуршала под легкими шагами трава, на лицо девочки наползла тень — Женька зажмурилась и слабо застонала, человек склонился к ней, коснулся ладонью щеки:

— Девочка, ты ушиблась? Тебе плохо? — спросил звонкий молодой голос.

Пришлось приоткрыть один глаз — над ней склонился загорелый мальчишка с хорошим, открытым лицом. Волосы у него выгорели до белизны, а к синей футболке была пришита красная звезда. Но Женька была поглощена своим серьезным делом, поэтому разглядывала мальчишку недолго и торопливо зашептала сквозь зубы, не поворачивая головы:

— Хорошо мне. Иди, куда шел…

— Но у тебя колено разбито, кровь течет, я тебе сейчас помогу…

Пришлось повернуть голову и огрызнуться:

— Я знаю! Пусть течет. Отстань от меня!

— Если в рану попадет инфекция, разовьется столбняк. — Мальчик вытащил из кармана мятый носовой платок и попытался вытереть земляничную кашицу с коленки. Женька села и отпихнула руку незнакомого мальчишки:

— Не трогай! Не лезь ко мне! Дай человеку спокойно позагорать! Уйди!

— Нельзя долго лежать на солнцепеке с такой бледной кожей…

— Тебя забыла спросить — твое какое дело? — Женька начала выходить из себя. Глупый, упертый мальчишка грозил развеять в прах ее блестящий план. Она поджала ноги, схватилась руками за книгу и напряглась, готовая распрямиться как пружина.

— Такое дело, что у тебя солнечный удар! Ты уже бредишь и ничего не соображаешь, — не сдавался настойчивый мальчишка, он даже попытался подхватить «пострадавшую» под руки и поднять. — Я должен тебе оказать первую помощь!

— Мне не нужна помощь! Ни первая, ни последняя! — заорала Женька, вскочила на ноги и со всего маха огрела мальчишку книгой. Книжка разлетелась на две половинки и была отброшена в сторону как оружие, непригодное к дальнейшему использованию. От удара и неожиданности мальчик качнулся и попятился назад, пытаясь сохранить равновесие. Женька хотела для надежности толкнуть противника в грудь, чтобы он свалился на землю и помчался прочь на четвереньках, как трусливый заяц! Но мальчишка успел перехватить и вывернуть ей руку, да так, что затрещали швы на матроске. Чтобы освободиться, пришлось лягнуть его ногой и укусить за предплечье. Но настырный мальчишка все еще попытался вырвать победу и схватил ее за косу. Женька хорошо знала, как учат мальчишек в боксерской секции, — бейте кулаком по носу снизу вверх. Пальцы сами сжались в кулак, прием сработал безотказно — из вражеского носа хлынула кровь. Они продолжали тузить друг дружку, пока юная воительница не свалилась — каблук сломался, нога подвернулась, и Женька грохнулась на землю, больно и теперь уже по-настоящему расшибив коленку и локоть.

Подростков усадили на обтянутые коленкором кушетки в разных углах поселковой амбулатории.

Из ноздрей настойчивого мальчишки торчали ватные тампоны, а бровь была заклеена пластырем. Женька тихонько всхлипывала: на матроске порвался рукав, ссадины ей смазали зеленкой, а лодыжку облепили компрессом.

Напротив стояли ее родная сестра и участковый. Милиционер тяжело вздохнул, протянул Ольге туфлю с отломанным каблуком и объяснил:

— Дрались, гражданочка, так, что едва разнял. По старому времени — парня выдрать как следует, а барышню в угол голыми коленками на горох поставить.

— Я, как медик, против телесных наказаний, — вмешался врач — пожилой джентльмен с седенькой бородкой, в пенсне и круглой докторской шапочке, по фамилии Колокольников. Его старую закалку выдавал перстень с крупным черным камнем. Доктор благодушно продолжал: — Проблема в том, что пионэрами становятся лица обоего пола. Готов согласиться, что юношам оздоровительная гимнастика, дисциплина и воинские навыки полезны для службы в армии. Но девушкам не место в подобных сообществах. Раньше обучение было раздельным, отношения полов — романтическими. Молодые люди парами сбегали в сад целоваться. Теперь извольте видеть, пионэры между собой никакой разницы не усматривают и дерутся на равных. Утверждают, что рассорились из-за книги, — таковы плоды просвещения…

Колокольников взглянул на часы:

— Впрочем, я скверный педагог, если судить по моему внуку, к тому же моя медицинская миссия завершена. Позвольте откланяться — мне надо успеть сделать очень важный звонок! — Пожилой медик повернулся к участковому, поправил очки, посерьезнел. — Оставляю молодых людей на ваше милицейское попечение, санитарка запрет двери, когда родители разберут ребятню по домам…

Он снял халат и вышел, в амбулатории повисла душная, тяжелая тишина.

Но стоило двери скрипнуть, впустив в медицинское учреждение нового визитера, как Ольга сразу же оживилась, подхватила с медицинского столика остатки разорванного фолианта и двинулась прямиком к младшей сестре:

— Евгения, мне очень стыдно! Как ты могла бить незнакомого мальчика, да еще и библиотечной книгой? Книга порвалась, испортилась — ведь это не твоя частная собственность. Я все напишу отцу, а мы немедленно уезжаем в Москву, сегодня же!

Щеки Ольги заливала краска, а голос срывался — что подумает о них ее новый знакомый — товарищ Арман?

Прислонившись спиной к выкрашенному белым медицинскому шкафчику, Арман молчал. Он выглядел скверно — несмотря на безупречный темный костюм с рубашкой винного цвета — усталым, совершенно измученным. Но впалые щеки и синеватые прожилки на неестественно бледной коже придавали этому человеку особую, обреченную красоту. Ольга только на секунду встретилась с ним взглядом и запнулась:

— Я… я сегодня напишу папе, а завтра уедем. То есть… мы уедем, как только получим ответ…

Арман стоял и, не отрываясь, смотрел на ее Женьку. Ольга по-взрослому, как школьная учительница, поджала губы и дернула девочку за руку:

— Кто тебе разрешил так одеться? Как ты достала помаду? Где взяла чулки?

— В старом комоде…

— Но там же вещи прежних жильцов. Нельзя носить чужое белье, у тебя разовьется грибок стопы или еще какая-нибудь кожная болезнь, тебе любой доктор скажет…

Сосед нашел в себе силы улыбнуться:

— Ольга, милая, поберегите свой дивный голос и не браните сестру. Я уверен, она ни в чем не виновата! — Женька была готова броситься на шею этому доброму, справедливому человеку и расцеловать в обе щеки. Но ей мешал компресс на ноге. — Ваша сестра дитя, чистая душа!

Женька прикусила губу, а Ольгин знакомый продолжал:

— Боюсь, ее втянул мой племянник, вот этот юноша. Идем, Тимур, — откуда только берутся ваши идиотские прозвища? С тобой будет отдельный разговор, не при дамах. — Он подтолкнул мальчишку к выходу.

Но дорогу ему преградил милиционер:

— Минуточку, гражданин. Погодите, вы сами какой пример подаете молодому поколению? Вторую неделю живете не прописавшись! Документики при себе имеются?

Пока дотошный участковый так и эдак разглядывал паспорт соседа, Женька скользнула со стула и, подпрыгивая на одной ножке, добралась до мальчика, поймала его руку, виновато прошептала: