Каждое утро я старалась как можно дольше отрабатывать стрельбу по мишеням, просыпаясь еще на рассвете. Изначально инициатором этой идеи выступил Максим, он заставлял меня тренироваться по несколько часов в день. Я же воспринимала все это обучение просто как подстраховку. Ни разу за время занятий мне не приходилось задумываться о том, что однажды придется выстрелить в человека. Это больше походило на тир, просто развлечение.

Однако в первый раз мне пришлось применить оружие уже через месяц после того, как меня перевели в разведывательный отряд.

Однажды я проснулась посреди ночи от смутного ощущения, напоминающее панику. Ни с того ни с сего я просто резко открыла глаза и начала вслушиваться в тишину дома.

Свет в комнате был погашен, а с соседних кроватей доносилось размеренное дыхание Даши и Карины. Самая обычная ночь. И все же мое сердце стучало все сильнее, разгоняя кровь по венам. На случай непредвиденных ситуаций под моей подушкой всегда лежал небольшой пистолет. Я медленно вытащила его и сажала в своих руках. Как была, в пижаме и с босыми ногами, стараясь не производить лишний шум, я вышла в коридор. Старый деревянный под скрипел от любого движения, поэтому приходилось перемещаться медленно, не опираясь на пятки.

Я резко повернула в коридор и выставила пистолет перед собой, ожидая увидеть силуэт человека. Никого. Дверь в соседнюю комнату, где спал Максим и его команда, была приоткрыта. Мои глаза уже достаточно привыкли к темноте, чтобы я могла разглядеть их бездвижные фигуры. Навязчивое ощущение, словно забытое слово, которое вертится на языке, все никак не отпускало. Держа пистолет перед собой, я вышла в другой коридор, соединяющий прихожую с кухней. Эти два коридора складывались в букву «Г», поэтому разворот между ними был довольно крутой. Я прижалась к стене первого коридора и осторожно выглянула в другой, где тоже было абсолютно пусто. Тогда я не спеша прошла мимо входной двери, на кухню, чтобы точно убедиться в нашей безопасности. Из приоткрытого окна повеял холодный ночной воздух, мое тело невольно поежилась, и тут краем глаза я засекла движение и обомлела.

На нашем пороге стоял человек с оружием в руках. Первой моей реакцией было отскочить на кухню, чтобы в меня не выстрелили в тот же момент. Но, буквально через долю секунды, я поняла, что человек стоит ко мне спиной и даже не подозревает о том, что я нахожусь поблизости. Это был небольшой, но шанс. Я выставила вперед пистолет и стала прицеливаться. В тот же самый момент, человек, разглядывавший до этого часть коридора, где находились спальни, обернулся и посмотрел прямо на меня.

Это была девушка, возрастом, может, чуть старше меня самой. Форма вражеской армии на ней без труда выдавала намерения незнакомки. И, когда девушка, наконец, заметила меня, то на ее лице не пробежало ни единой эмоции. Это был словно один из тех случайных взглядов, на которые мы наталкиваемся на оживленной улице. Ничего не значащее, почти отсутствующее выражение глаз. Но вдруг до нее дошло, кто я такая. Она вздрогнула всем телом и теперь в ее взгляде отчётливо читалась ненависть. Спохватившись, незнакомка резко сдернула автомат со своего плеча. Я прекрасно знала, что сейчас она выстрелит в меня и тогда моя жизнь оборвется прямо тут, на проходе между коридором и кухней, в старом доме посреди леса. Не было времени колебаться, не было времени сожалеть. Я зажмурила глаза, в ожидании громкого хлопка, и дрожащими пальцами нажала на курок.

Когда я отважилась на то, чтобы открыть глаза, то девушка уже лежала на полу глотая воздух, словно в припадке. Она прижала ладонь к ране на левом плече и дергалась в судорогах. Мне захотелось в ту же минуту потерять сознание, но я не могла себе этого позволить. Я быстро подошла к девушке, резко отшвырнула винтовку, которая теперь лежала возле нее, далеко в сторону. Затем снова взвела курок и прицелилась. Девушка, следящая за моими движениями, перестала двигаться и уставилась на меня испуганными глазами. Я не собиралась стрелять, теперь мне оставалось только ждать.

Это длилось не больше минуты, но казалось, будто прошла целая вечность. Ребята, разбуженные выстрелом, моментально выскочили в коридор. Лишь когда я увидела их напряженные лица, обращенные ко мне, то смогла облегченно вздохнуть. Ноги подкосились, и я медленно сползла на пол. Теперь больше не надо было бороться за выживание.

Они, не говоря ни слова друг другу, моментально приняли меры. Карина аккуратно забрала из моих трясущихся рук пистолет, а Максим схватил девушку, все еще лежавшую на полу, и повел ее куда-то. Даша и еще два человека из команды Максима, побежали осматривать округу в поисках отряда, от которого могла отбиться незнакомка. Однако они так и не нашли никаких следов пребывания тут других солдат.

Через час, когда все более-менее улеглось, мы все собрались на кухне, чтобы обсудить произошедшее.

— Как та девушка? Она, конечно, вражеский солдат, но это я ее ранила. Просто… я просто переживаю, — сказала я Максиму.

— Жить будет. Ты попала ей в плечо, а это не такая уж и серьезная рана. Я все обработал и связал ее.

Звучало так, будто мы говорили об обыденных вещах, вроде «не страшно, если ты немного пересолила суп, я добавил туда немного картошки, так что теперь его можно будет есть».

— Что нам теперь со всем этим делать? — спросила Даша, глядя на Карину.

— То, что мы и должны, — вздохнула та. — Я уже сообщила начальству о произошедшем, так что уже утром они будут здесь, чтобы забрать эту девушку на допрос. И, конечно, нам надо будет написать кучу отчетов.

— Странно, что мы не нашли каких-либо следов ее отряда, — добавила я.

— Может, с ее отрядом что-то случилось, или она попросту отстала? Увидела ночью одинокий дом, вот и решила забраться в него, чтобы переночевать, — предположил кто-то из группы.

— Мне так жаль, — я вздрогнула всем телом. — Я не хотела вообще в нее стрелять, она ведь точно такая же, как и я.

— Ты не до конца понимаешь, что тут происходит, Эл, — покачал головой Максим. — Мы на войне. Если бы ты не успела выстрелить, то это за тебя сделала бы она. У нас нет другого выбора. Если хочешь выжить, ты должна быть быстрее.

На другой день приехало начальство и забрало девушку на допрос. Она нам так им ничего и не рассказала, просто молчала и злобно смотрела на всех вокруг. Было решено