Джентльменам традиции предписывают не давить даму своим весом, а держаться на локтях, и непременно, просто-таки обязательно нужно поблагодарить даму за то, что она любезно согласилась принять его в себя, а дама в свою очередь должна поблагодарить за доставленное удовольствие.

Британская островная культура причудлива и самодостаточна. И шутки здесь зачастую донельзя мудреные. Порой их смысл невозможно уловить, он, как светлячок, ускользает и не дается в руки, но стоит изловчиться и все же схватить его, как вы понимаете, что вас в очередной раз обвели вокруг пальца. Приведем пару примеров.

С телеэкранов густо льется поток скабрезностей. Об этом свидетельствуют, например, похабство и «приземленность» Бенни Хилла, а также сортирный юмор мистера Бина.

Поскольку англичане редко говорят то, что думают, и вообще имеют склонность умалчивать и недоговаривать, их юмор отчасти основан как раз на некотором выпячивании этой грани английского характера. Так, если в жизни и в обычных беседах они стараются избегать ситуаций, которые грозят перерасти во взаимные обиды, то в своих анекдотах это свойство высмеивают. Например:

«За обедом в богатом загородном особняке один из гостей, перебрав лишнего, падает лицом в тарелку. Хозяин подзывает дворецкого: „Смитерс, приготовьте, пожалуйста, комнату для гостей. Этот джентльмен любезно согласился остаться у нас ночевать“».

Английская дипломатичность доходит порой до смешного, кажется, будто эти люди относятся неискренне даже к тому, что им действительно дорого. А потому популярный телевизионный ситком «Да, господин министр!» заставляет вас смеяться над изысканными словесными выкрутасами вышколенного дворецкого, который может не только назвать белое черным, но еще и убедит всех, что так оно и есть.

Немалое место в «комедии положений» уделено также слабости и уязвимости – с тем самоосуждением, которое свойственно людям, ощущающим свое превосходство. Наиболее удачные шутки посвящены тем, кто в глазах английского общества является неудачником. Однако суть ситкома отнюдь не неудачи героя, а героическая борьба за успех.

Например, в трогательной комедии «Папашина армия» высмеивается дилетантизм пожилых чиновников, сформировавших во время Второй мировой войны отряд «Защита отечества». Они убеждены в своей непобедимости и способности дать достойный отпор немецким гансам. Самое удивительное, что аудитория тоже в это верит.

Англичане настолько непрошибаемы в своей самовлюбленности, что вышучивают себя без всякой опаски. Если вы вздумаете намекнуть им на то, что они сами не безупречны, они будут вам поддакивать и охотно расскажут и о своих поездах, которые никогда не приходят вовремя, и о бюрократической волоките, которая не раз доводила честных англичан до самоубийств, и о несъедобной английской кухне, от которой откажется даже собака (кроме английской, разумеется!).

Английский юмор связан не только с узнаванием в шутках самих себя, но гораздо больше – со способностью англичан смеяться над собой: «Я думал, что моя матушка плохо готовит, а смотрите-ка, соус-то весь подъели!»

Суховатая полуулыбка, с которой встречают хорошо продуманную недомолвку, – самое характерное для англичанина выражение лица. Здесь любят иронию и ожидают того же от других. Вот, пожалуйста:

«Двое англичан путешествуют в горах, и один говорит другому: „По карте до этого места всего шесть миль, а ты нас водишь уже целых десять“. „Верно, но согласись, что десять миль куда лучше, чем шесть!“»

Благодаря Национальной службе здравоохранения медицинское обслуживание стало более чем доступным, считай, бесплатным, и это положило конец английскому нежеланию обращаться за помощью. Лист ожидания этого обслуживания может быть очень длинным, однако не стоит забывать, что качество медицинской помощи здесь таково, что средняя продолжительность жизни мужчин – 78 лет, а женщин – 82 года.

Французы помешаны на состоянии своей печени, немцы озабочены работой пищеварительной системы, испанцы следят за кровью. Для англичан же нет ничего важнее работы кишечника.

День, не начатый успешным визитом в уборную, считается неудачным. Этот пунктик сопровождает англичан всю жизнь.

Пока соседи с континента с удовольствием жуют по утрам булочки с вареньем, англичане добавляют в овсянку грубоволокнистые продукты, настаивают на их полезности и эффективности. Называют всю эту бакалею без лишней вычурности – либо «Сила», либо «Крупа из цельных зерен с добавками».

Средства, налаживающие работу кишечника, в том числе и найденные в бабушкиных рецептах, успешно продаются и занимают основное место на полочке в ванной комнате.

«Печеночные пилюльки Картера» обещают избавить вас «от всех неприятных ощущений, связанных с запорами». «Фиговый сироп» снабжен листовкой, которая рекомендует его как «эффективное слабительное средство для всей семьи». Оба эти средства куда приятнее на вкус, а действуют гораздо более милосердно, чем их суровый соперник – старая добрая касторка.

Чрезмерное увлечение различными средствами от «закрепления» может привести к чрезмерному «расслаблению», избавиться от которого, в свою очередь, поможет солидная группа снадобий, способных вернуть ваш стул в нужное состояние.

Если дома кишечники англичан ведут себя относительно стабильно, то поездки за границу надолго выводят их из строя. Непривычная местная пища и вода сталкивают бесстрашного английского путешественника с крайне неприятными проблемами, которые звучат по-разному и красиво («делийский живот», «месть Монтесумы», «ацтекский квикстеп»), но суть у них одна, и она отвратительна – это изнурительная диарея, подстерегающая нежных англичан на всех земных перекрестках.

Многие экспериментируют с различными слабительными и закрепляющими средствами всю жизнь, надеясь в один прекрасный день вернуться к знакомому с детства благословенному состоянию, когда кто-то из взрослых непременно одобрительно кивал, заглянув утром в его горшок. Но, увы, сия фекальная нирвана недостижима.

И никого из этих экспериментаторов нельзя уговорить пользоваться свечами, которые сильно уважают европейцы.

Французы вот даже головную боль лечат с помощью свечей, а англичане будут по старинке хлебать травяные отвары с черносливом.

В том, что касается более серьезных болезней, англичане – истинные стоики. Важнее всего не уронить лицо. Вспомните слова королевы Виктории перед смертью: «Мне уже лучше».

Англичане – консерваторы. Хоть душ и завоевывает все большую популярность, но на первом месте все-таки пока остается ванна – разве можно сравнить удовольствие от стояния под душем с удовольствием помариноваться в собственном соку, чуть разбавленном теплой мыльной водичкой!

Среднестатистическая английская семья потребляет значительно больше мыла и дезодорантов, чем такая же ячейка общества в Европе.