- Спасибо. - Он расстегнул свой дипломат, вынул из него несколько книг в мягкой обложке и положил их на стол. - Это Джеку. Вы упоминали, что он увлекся Дж. Д. Роббом и его серией «В смерти». Мне попались эти книги, и я купил их для него.

Лицо женщины осветилось мягкой улыбкой. В шестьдесят три года она должна была бы давно быть на пенсии, а не продолжать работать. Но ее муж получил травму на работе пять лет назад, и даже с учетом его страховки им было бы трудно сводить концы с концами. Однако она, казалось, не возражала против того, что стала кормилицей в семье. Она была предана своему мужу.

- Спасибо, мистер Чендлер, - пробормотала она. - Он будет очень рад. - Откашлявшись, она снова улыбнулась. - Я прослежу, чтобы вас не беспокоили.

Кивнув, он направился к своему кабинету, все еще держа Надю под руку. Но как только они вошли внутрь, он отпустил ее. То, что он собирался ей предложить, было и так крайне непрофессионально, так что лучше было обойтись без ненужных прикосновений.

- Пожалуйста, садись, - сказал он, указывая на два кресла, стоявшие рядом с его столом.

- Если не возражаете, я предпочту постоять. Поскольку это будет очень недолго. Вы либо уволите меня из-за того, что случилось в субботу, либо прикажете мне притвориться, что того, что случилось внизу, в вестибюле, вовсе не было. И ни один из этих вариантов не потребует много времени.

Она выразительно посмотрела на свои наручные часики.

Напоминание о той ночи заставило его вскипеть от ярости.

- В этом ты ошибаешься, - сказал он. - Я не могу уволить тебя потому, что вступил в недопустимые отношения со своей сотрудницей.

Черт. «Недопустимые отношения». Какое слабое описание сумасшедшего секса, который был у них. Даже стоя сейчас рядом с ней, кипя от злости, он не мог не признать, что его тело горит от желания. Эти поджатые губки. И полные груди, которые едва умещались в его ладони. И длинные, стройные ноги, которые не могла скрыть даже эта безобразная юбка. И это лоно, которое сжимало его, как объятие любви.

- Мои действия могут быть расценены как сексуальное домогательство или принуждение. И то, что ты скрыла от меня, что работаешь в моей компании, ничего не меняет. - Он склонил голову набок и изучающим взглядом уставился на нее. - Ты не хочешь объяснить, почему не поставила меня в известность об этом? Не важно, что я не узнал тебя.

Ты-то меня узнала. И. Ничего. Не. Сказала. Почему?

Она повторила его жест и тоже склонила голову набок.

- Какое это теперь имеет значение? Вы хотите, чтобы я поклялась, что не подам в суд на вас или на вашу компанию за неподобающее поведение? Чтобы я подписала соответствующее заявление?

- Нет, - резко возразил он. - Я хочу услышать ответ на мой вопрос.

- У меня нет ответа на этот вопрос, сэр, - упрямо сказала она.

- Ты хочешь сказать мне, что просто не желаешь отвечать на мой вопрос.

Когда она не ответила, он провел пятерней по волосам, мысленно выругавшись. В голове его рождались все новые и новые вопросы. «Кто ты? Какие мотивы двигали тобой? Ты использовала меня? Ты притворялась?»

Нет.

Ее мотивы могли быть сомнительными, но ее страстные стоны… хриплый шепот… Это не было притворством.

- О том, что случилось внизу. - Он с шумом выдохнул. - Мне жаль, что я втянул тебя во все это. Но теперь дело сделано, и мне нужна твоя помощь.

В ее глазах промелькнуло любопытство, сменившееся подозрительностью.

- Моя помощь? - медленно выговорила она. - Какую помощь вы надеетесь получить от меня?

- Я хочу, чтобы ты стала моей невестой. Согласилась выйти за меня.

Надя уставилась на Грейсона Чендлера. Нет, она просто раскрыла рот от изумления. Потому что ей казалось, что она ослышалась. Он не мог… не мог сделать ей предложение. Ей все это снилось.

- Надя?

Она моргнула. Нет, это не сон. Грейсон все еще стоял перед ней, и она крепко сжала пальцы в кулачки, впиваясь ногтями в ладони.

- Что ты сказал? - прошептала она.

Он вздохнул и отвел глаза в сторону. Его профиль, словно высеченный из мрамора, был идеальным.

Но ей не следовало восхищаться его высокими скулами, высокомерным прямым носом и порочными полными губами. Не следовало, потому что он явно сошел с ума.

- Не по-настоящему, Надя, - сказал он, снова устремив на нее взгляд этих изумительных глаз. - Мне не нужна невеста. Я не собираюсь жениться. Но я прошу тебя притвориться, что мы счастливая пара. Всего на пару месяцев. До тех пор, пока моя мать не забудет о своей идее женить меня на Эделин Хейс.

- Постой. На твоей бывшей?

Ее взгляд стал пронзительным.

- Да. Откуда ты знаешь о ней?

Когда она только пришла в его корпорацию, она начала интересоваться всем, что его касалось. Но она сомневалась, что, если ответит: «Потому что я позорно влюблена в тебя и читаю все, что пишут о тебе в прессе», он обрадуется. Черт, было унизительно даже признаться в этом самой себе.

- Ну, кто же этого не знает? - Она покачала головой. - Итак, вы двое решили помириться?

Он нахмурился.

- Нет. Но, к несчастью, моя мать не готова признать тот факт, что скорее ад замерзнет, чем я женюсь на Эделин.

Она моргнула.

- Ясно.

- Так ты поможешь мне, Надя? - настаивал он, шагнув ближе к ней, так что она едва не отшатнулась от него.

Ей нужно было держаться от него подальше. Пока аромат мускуса и сандалового дерева не окутал ее и не заставил бы выкинуть какую-нибудь глупость. Например, уткнуться носом ему в грудь. Это желание мучило ее еще в лифте, и она едва справилась с ним. Ей следует быть осторожнее.

Она снова покачала головой.

- Я все еще не понимаю. Нормальные люди так не поступают. Почему бы тебе просто не сказать матери, что Эделин тебя не интересует?

Что-то промелькнуло в его глазах, но она поняла, что он не откроет ей причины, которые побудили его сделать ей это предложение. В конце концов, она тоже не ответила на вопрос о том, почему не сказала ему, что они знакомы. Может быть, если бы он был более теплым, более доброжелательным человеком, она поведала бы ему о причинах такого своего поведения. Но она не могла сказать этому холодному, настороженному мужчине, что эгоистично хотела воплотить в жизнь свои фантазии. Что лишь раз в жизни она решила не думать о последствиях. Что не думала, что он узнает ее, если их пути пересекутся.

Нет, она не могла поделиться ничем с этим знакомым незнакомцем. Он мог использовать эту информацию против нее. Он мог уволить ее. Или еще хуже - высмеять ее.

- Прости, но я…