– Прошу прощения, – сказал по-русски вкрадчивыймужской голос. – С кем я говорю?

– А кто вам нужен?

– Это квартира господина Потоцкого?

– Да.

– Извините, а он сейчас в Париже?

– Нет.

– Ас кем я говорю?

– Я его внучка, Ася…

– Ах, Ася! Я много о вас слышал, вы, кажется, изМосквы?

– Да. Простите, а кто это? Что передать?

– Вы еще долго пробудете в Париже?

– Я?

– Да-да, вы!

– До пятницы… А что?

– Нет-нет, просто я подумал, что… Впрочем, это неважно!Всего хорошего! – И мой собеседник повесил трубку.

– Странно… – задумчиво проговорила я. Мне не понравилсяэтот разговор. И я вела себя как полная дура.

– Ты чего, Аська?

Я передала Мотьке весь разговор.

– Ну и что особенного? Кому-то понадобился ИгорьВасильич, он напоролся на его внучку и потрепался с ней, только и всего.

– Но почему же он не назвался?

– Не захотел! И потом, может, ты никогда его имени неслышала…

– Понимаешь, мне этот голос показался подозрительным.

– Привет! Давно не видались!

– Слушай, Мотька, а не может это быть связано с тойисторией?

– С какой еще историей? Ты насчет монахини, что ли?

– Ну да!

– Глупости! Мы им сумку отдали, вещей не трогали…

– Вот именно, я их трогала, может, там что-то не таклежит, и теперь…

– Что теперь?

– Ну, я не знаю, вдруг они подозревают, что мы узналикакую-то их тайну…

– И что?

– Не знаю, но мне как-то не по себе…

– Послушай, а откуда они телефон ваш взяли?

– Ну, это-то как раз не проблема. Ниночка же вчерапозвонила в аэропорт и оставила наш телефон на случай, если сумка найдется. Иутром кто-то позвонил…

– Да, я вспомнила… Но все же я думаю, что это чушь…

– Будем надеяться!

Вскоре раздался звонок в дверь. Это пришли Ален с Полем.Поль был немного выше Алена, очень славный парень лет девятнадцати, в очках.

– Анастасия, привет! – сказал Ален. – Где жетвоя подружка?

Но тут появилась Ниночка.

– О! Ма тант <Тетушка (фр.).>! – обрадовалсяАлен. – Я знаю все, что ты хочешь сказать! Мы будем всячески охранять девочек,не поведем их ни в какие дурные места и ровно в полночь доставим сюда!

– Вот и хорошо! – засмеялась Ниночка. – Иначетебя ждет гнев месье Потоцкого, а он в гневе бывает страшен!

– Слышал, слышал!

И тут появилась Матильда в своем любимом голубом платье. УПоля отвисла челюсть.

– Познакомьтесь! Это Поль, а это Матильда!

Мы немного пообщались впятером, а потом Ален сказал:

– Для начала предлагаю погулять немножко в Булонскомлесу, тут недалеко, а там посмотрим…

– Нет, Ален, сейчас уже темно, не стоит идти вБулонский лес! – решительно вмешалась Ниночка.

– Хорошо, – легко согласился Ален, –придумаем что-нибудь другое. Тогда до десяти посидим в кафе, а потом двинем надискотеку!

– Двинем? – засмеялась я. – Это уже жаргон!

– Хорошо! – ослепительно улыбнулся Ален. – Небуду! В таком случае просто пойдем на дискотеку. Согласна?

Он улыбался уже только мне, а у меня от его улыбки екнулосердце.

Мы простились с Ниночкой и вышли на ярко освещенную улицу.

– Ночной Париж! – восторженно прошептала Матильда.

Ален взял меня под руку и чуть-чуть отстал от Матильды сПолем. Они уже о чем-то оживленно беседовали.

– Кажется, у них все нормально, – сказал Ален.

– Вроде да.

– Знаешь, Анастасия, на меня большое впечатлениепроизвели твои сегодняшние рассказы… И почему-то, сам не знаю, я все времямысленно возвращаюсь к этой истории с актрисой-монахиней…

– Но ты же говорил, что это съемки скрытойкамерой! – напомнила я ему.

– Возможно, и так, но…

– Кстати, сегодня у меня был странный разговор!

И я поведала ему о звонке незнакомца.

– Знаешь, в другом случае я, наверное, сказал бы, чтоэто чепуха, но сейчас.., мне почему-то немного страшно за тебя…

– Ты тоже думаешь, что эти события как-то связаны междусобой?

– Не исключено!

Но тут вдруг Мотька остановилась как вкопанная, хлопнуласебя по лбу и бросилась ко мне.

– Аська, Аська!

– Что стряслось?

– Я камеру забыла! Я вообще про нее забыла! Ой,подождите, я сбегаю!

И Матильда стремглав кинулась назад.

– Что с ней? – не понял Ален.

– Забыла про видеокамеру! И я, кстати, забыла, дедобещал мне подарить…

– И не сдержал обещание? – улыбнулся Ален. –На него это не похоже. Он, кажется, очень щедрый человек?

– Да, очень… Он, наверное, просто забыл или подарит мнеее в Риме.

– Настя, у тебя классная подружка, – сказал Поль.

Ален рассмеялся.

– Ты чего? – удивился Поль.

– Нет, это я так… – сквозь смех сказал Ален и подмигнулмне:

– Действительно классная!

Он хорошо запомнил наш разговор о чистоте языка.

Вскоре показалась сияющая Матильда с камерой в руках, и мыпродолжили свой путь.

Я заметила, что Ален несколько раз останавливался намгновение и оглядывался по сторонам.

– Ален, что ты делаешь?

– Ох, извини, привычка… Понимаешь, когда я былмаленьким, боялся вечерами выходить на улицу и все время озирался… Вошло впривычку… Извини.

Я с удивлением на него взглянула – он явно врал.

Мы пришли в кафе, где все посетители были не старше двадцатилет, гремела музыка и вообще дым стоял коромыслом.

– Матильда, убери свою камеру, – посоветовалАлен, – а то мало ли…

– Что?

– Могут отнять или…

– А зачем же вы привели нас в такое место? –резонно спросила Мотька. – И вообще, здесь ужасно шумно…

Ален и Поль расхохотались.