– Ты обещала, – голос предательски дрожал. – Обещала!

На секунду взгляд подруги стал виноватым, словно у ребёнка, что не удержался и съел спрятанную конфету. Хотя, признаться, в данный момент меня меньше всего волновали её душевные терзания. Она нарушила самую главную нашу договорённость. Я вскочила и со скоростью взбешенной фурии направилась к выходу.

– Лина! Стой!

Я с силой дёрнула дверь на себя и замерла. На пороге стояла сухонькая старушка в аккуратном летнем платье в цветочек. Голову её венчала пёстрая шляпка с круглыми полями, из-под которой выбивались серебряные кучеряшки. На носу красовались очки: две маленькие стеклянные монетки, соединённые тонкой дужкой. В руках она держала плетёную красную сумочку, не забывая широко улыбаться во все белоснежные тридцать два.

– Линочка, деточка! Привет! Как поживаешь?

– Здравствуйте, – ответила я, обиженно шмыгнув носом. – Всё отлично, спасибо.

– Уходишь уже? – старушка раздосадовано всплеснула руками. – А я тут пирожков принесла. Пойдём, чаю попьём. Пятнадцать минут погоды не сделают.

Старушка настойчиво подтолкнула меня в комнату и, зайдя следом, захлопнула дверь.

Я старательно избегала взгляда подруги, нехотя ковыляя в сторону стола. Веда с готовностью приняла у гостьи плетёную сумку и помогла ей повесить шляпку.

– Бабушка! Как добралась? – она нежно чмокнула старушку и поспешила набрать в электрочайник воды.

– Поди, не на метле летела, – хитро прищурилась старушка.

Её живые ярко-голубые глаза с интересом перебегали с моего лица на Ведкино. Бабушка всегда была чересчур проницательна, вот и сейчас с порога заметила разлад между нами.

– А что, девоньки, в потьмах сидите? Там вон какая погода хорошая! Сходили бы погулять лучше.

Веда пробубнила что-то невразумительное о срочном заказе, а я недоверчиво покосилась на старушку: когда я шла к Веде, лучшим словом для описания погоды было «мерзко».

Не обращая никакого внимания на напряжённую атмосферу, бабушка принялась рассказывать об удачных закатках на зиму. Малиновое варенье вышло волшебно сладким, а от черешневого джема ещё два дня будут сниться хорошие сны.

Тем временем, Веда заварила ароматный чай – мой любимый, с лесными травами и мятой – и поставила блюдо с пирожками прямо возле меня. Я бросила взгляд на подругу – та заискивающе улыбнулась. Понятно: хочет меня подкупить. Не выйдет!

Я взяла румяный пирожок и слегка надломила. Красный джем выполз наружу густой каплей, и комната наполнилась сладким ягодным ароматом. Едва не захлебнувшись слюной, я жадно впилась зубами в аппетитную мякоть. Никогда ещё мне не доводилось пробовать подобную вкуснотищу!

Не успев опомниться, я слопала с пяток пирожков. Веда разговаривала с бабушкой, держа в руках всего первый. Вздохнув, я заставила себя оторваться от изысканного кушанья, приготовленного старой ведьмой, и облокотилась спиной о стену. Поймав хитрый взгляд Вединой бабушки, я немного напряглась, но бессонная ночь и сытное угощение сделали своё дело: перед глазами всё поплыло, а на душе стало непривычно легко.

Ну и что, что Веда на меня гадала? Подумаешь, с кем не случается! Главное, что мы – лучшие подруги. Она ведь добра для меня хотела, в самом-то деле. Ну и что, что нарушила нерушимое обещание? Пф… Ерунда!

Я не заметила, как голову одурманила сладкая дрёма. Всё же самое правильное – отправиться домой и немного поспать. С трудом разлепив глаза, я поднялась из-за стола. Веда тут же вскочила следом.

– Спасибо, Вера Андреевна за пирожки! Веда, верни мне мобильный, пожалуйста, я исправилась, честное слово! – я тепло улыбнулась подруге и она, странно на меня посмотрев, протянула тонкий смартфон. – Набери мне, как освободишься – сходим погулять.

Веда тенью следовала за мной, недовольно нахмурившись. Не понимает, глупая, что я её давно простила! Чтобы передать ей хоть немного снизошедшей на меня благодати, я от души чмокнула её в щёку и, крепко обняв, поспешила откланяться.

– Пока, деточка! – услышала я вдогонку. – Хорошего тебе дня!

Оказавшись на улице, я удивлённо распахнула глаза: на небе не было ни облачка! Куда же подевались хмурые тучи и колючий ветер? Бабушка Веды была права: в такую погоду непростительно сидеть в четырёх стенах, предаваясь унынию. Нужно прогуляться! Но дома ждала Матильда – это обстоятельство заставило вздохнуть и побрести в сторону остановки.

…До которой я так и не дошла, решив быстренько заглянуть в одно местечко. Желанию вторила странная дрожь, охватившая всё тело. Решив, что противиться природе – неблагодарная затея, я свернула на уже знакомую дорогу, только теперь шла неспешно, наслаждаясь прогулкой и нарастающим предвкушением.

Парк встретил меня встревоженным шелестом густых крон. Свежесть хвои, принесённая ветром, заполняла лёгкие, кружила голову. Я облизала сухие губы, вдруг пугаясь своей затеи: что я ему скажу? А вдруг решит, что я сошла с ума? Нет, я поступаю правильно – твердило что-то внутри. Эта мысль придала уверенности. Жаль, конечно, что не оделась поприличнее: сейчас старые джинсы казались верхом безвкусицы, но отступать слишком поздно.

Распустив волосы, я взъерошила их руками и пощипала горящие щёки – по моим расчётам, это должно было придать им соблазнительный румянец. Сделав глубокий вдох, я решительно вынырнула из-за пышного куста, ставшего временным укрытием, и направилась к зелёному фургону, который стоял на том же месте, что и в первый мой визит.

Меня встретила табличка, возвещающая об очередном пятнадцатиминутном перерыве. Потоптавшись несколько секунд в нерешительности, я робко постучала в окно. Никто не ответил. Я постучала настойчивее. Безрезультатно. Поджав губы, я заколотила в окно со всей силы – и снова тишина в ответ. Бездельник! Неужели я зря пёрлась в эту глухомань?

Злясь на ленивого продавца и ещё больше – на себя, развернулась и побрела назад. Проходя мимо задней двери фургона, всё же не выдержала и замахнулась ногой, желая, чтобы эта проклятая консервная банка на колёсах развалилась.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Влад. Моя поза с занесённой для удара ногой говорила красноречивей любых слов. Он ловко спрыгнул на землю, оказавшись напротив меня.

– Опять хулиганишь? – и снова его смеющиеся глаза обожгли взглядом, проникнув в самое сердце.

– Это не я, – томно выдохнула я, чувствуя, как сердце разгоняется до космической скорости.

– Ах, да, голуби, – его брови насмешливо взлетели вверх. – Всё время забываю, какие они глупые!

– До безобразия! – согласно кивнула я, сокращая и без того небольшое расстояние между нами.

Лицо Влада вдруг стало внимательным, серьёзным.

– Лина, ты…

– Тшш! – я приложила палец к его мягким, чувственным губам.