– Нечто среднее, – усмехнулся Вадим. – Мыпразднуем разрыв.

– Ах вот как?

Иван был из тех блондинов, которых отличает посредственнаяординарность. Ничего яркого. Единственным украшением его внешности можно былосчитать широкую улыбку, которая преображала его до неузнаваемости. И он умелопользовался ею как средством, помогающим в решении жизненных проблем. Вадим нераз наблюдал, как его друг пускал в ход эту свою замечательную улыбку и людитут же попадали под его магию. Он и Любочку, кажется, загипнотизировал своейулыбкой!

– Любочка звонила? – спросил Вадим, уверенный,впрочем, что, безусловно, звонила.

Любочка дня не могла прожить без своей дражайшей половины.Даже теперь, когда Иван отправил ее подышать морским воздухом, она не жалеладенег на ежедневные звонки.

– У Любочки все тип-топ, не беспокойся. Самое главное –у нее хорошее настроение, и это радует.

– А меня беспокоит, как она там одна…

– Ты привык видеть в ней маленькую девочку, –погрозил ему пальцем Иван. – А она уже давно не беспомощный младенец, асамостоятельная молодая женщина.

– И при этом очень хорошенькая, – улыбнулсяВадим. – Поэтому твоя беспечность меня поражает.

– А меня забавляет твой почти что родительскийинстинкт.

– Так что ты там говорил про Ольгу? Ты с ней встречалсявчера? Она что, тебе плакалась?

– Шутишь? Из нее слезу можно выжать только под пытками.Нет, там другое. Ольга ничего не говорила тебе про Жанну?

Иван порезал яблоко на дольки, плеснул понемногу вермута встаканы, поманил Вадима рукой:

– Вылезай из-за стола.

– А что там с Жанной? – Голос Вадима былсдавленным, словно и он пропитался мигренью. – Что-то случилось?

– Да как тебе сказать…

Вадим уже поднес стакан к губам, уже на него пахнулочудесной прохладной кислинкой, когда Иван продолжил:

– Ольга обнаружила, что Жанна встречается с каким-тостареющим плейбоем, и решила узнать, кто он такой. Я посоветовал ей обратитьсяв частное сыскное агентство.

Ароматный глоток вермута остановился в рефлекторно сжавшемсягорле Вадима, и он закашлялся – мучительно, судорожно. Потом немного пришел всебя, хватая воздух короткими порциями, отдышался и пробормотал:

– Черт, я ничего не знал… Как же так? Она ничего мне несказала!

– Зря не сказала. Я думаю, твое вмешательство непомешало бы. Насколько я понял, Ольга с девчонкой даже не поговорила по душам.

– Как же она узнала? Следила за ней?

– Ну… не знаю, как узнала. Может, следила. Может,разговор по телефону подслушала. Жанны с этим типом, я имею в виду.

– По телефону вряд ли, – покачал головойВадим. – Как тогда она определила его возраст? По голосу?

– А что? Может быть, и по голосу.

– Не представляю себе Ольгу, которая подслушиваеттелефонный разговор. Она такая щепетильная. Даже в личных делах.

Иван взъерошил волосы на затылке и спросил:

– Надеюсь, вы с Ольгой не насмерть разругались?

– Мы вообще не ругались. Она смертельно обижена, нохолодна. Впрочем, собиралась в ближайшее время встретиться со мной снова и ещео чем-то поговорить. Сама сегодня сказала.

– Вот, наверное, как раз о Жанне! – предположилИван. – Девчонке пятнадцать лет, но она совсем еще пигалица. Есть такиепятнадцатилетние девахи, что ого-го. А эта – тьфу, плюнь – ветром унесет. Ещеничего не оформилось – ни мозги, ни тело. Представляю, как сестрица переживает.

Вадим покатал стакан между ладонями и, словно решившись начто-то, сказал:

– Мне действительно нужно с Ольгой повидаться еще раз.И как можно скорее. В свете открывшихся фактов.

– Я тебя поддерживаю, – сказал Иван. – Хоть яи предложил Ольге свою помощь абсолютно искренне, не думаю, что она ее примет.Ты – совсем другое дело. Кроме тебя, рядом с ней нет никого.

Коля Михеев явился на общий совет по делу Неверовой самымпоследним.

– Думайте, думайте, – пробормотал ему в спинуРатников, скрываясь в своем кабинете. – Что-нибудь быстрее и эффективнее.Дело слишком давно висит.

– Висит, растреклятое, – подтвердил Дима,усаживаясь верхом на стул. – Если бы не Лизин прорыв, тут бы ему изаглохнуть насмерть.

– Фотографа можно поймать на хороший заказ, –заявил Михеев.

– Согласен. Вернейший путь. Нужно объявитьтендер, – заявил Сухарев, наставив ручку на автора идеи. – Будто бымы небольшая рекламная фирма, сумевшая ухватить жирный заказ. Своего фотографау нас нет, и мы желаем взять кого-нибудь на субподряд.

– А что мы будем рекламировать?

– М-м-м… автомобильные покрышки.

– Дурак, – сказал Дима. – Если фотографделает рекламу колготок, вряд ли он кинется предлагать свои услуги в съемкепокрышек.

– Пусть это будет обувь, – предложила Лиза. –В общем-то, близко.

– Пусть, – согласился на удивление покладистыйСухарев, стрельнув в Лизу суховатым взглядом из-за толстых стекол.

– Ты сядешь на один из телефонов, – началраспоряжаться Дима, – номер мы заблокируем, и станешь обзванивать крупныерекламные агентства. Ля-ля тополя, в общих чертах обрисуешь ситуацию, потомспросишь, кого из фотографов тебе могут порекомендовать для наружной рекламы.

– Чтобы они действительно заинтересовались, нужнопредложить привлекательный бюджет, – заметила Лиза.

– А привлекательный – это сколько? – с интересомспросил Михеев.

– Минимум полмиллиона, иначе они и вязаться не станут.

Михеев присвистнул.

– Ну, ладно, Сухарева на телефон посадили. Что потом?

– Потом надо на несколько дней снять офис. Туда будутприходить фотографы со своими работами. Не забудь, Тёма, надо обязательнопросить, чтобы они работы приносили, это важно для придания делу достоверности.

– Я должен всем отказывать? – уточнил Сухарев,покорно сносивший нежное обращение Тёма.

– Естественно, ты же не настоящий торговец обувью,ласточка моя.

– А дальше?

– А дальше все, – пожал плечами Дима. – Вофисе вместе с тобой будет сидеть Неверова. Если появится тот самый человек,ловушка захлопнется.

– Сколько она нас промурыжила, пока не вспомнила прорекламу! – покачал головой Михеев.

– Ведь это ее бабки, Коля, и нервы тоже ее. В милициичто сказали в ответ на ее визги? Ищем давно, но не можем найти…