– Как дела? – спросил последний и улыбнулся, и япочувствовала что-то вроде досады – самый красивый в мире голос принадлежалему. Я бы предпочла кого-нибудь из его спутников, сорокалетние мужчиныпредставлялись мне ветхими старцами. Правда, сказать такое о моем спасителебыло все же затруднительно. Ни брюшком, ни лысиной обзавестись он еще не успели выглядел вполне импозантно. «Зато женат», – решила я, сообразив, чтопридуманная мною за десять секунд до этого история любви ни в какие ворота нелезет. История была незамысловата и вполне годилась для романа: героиню похищаютплохие парни, и тут на помощь приходит ОН, а вслед за ним и любовь с большойбуквы. Ладно, главное, нас спасли.

Между тем вопрос мужчины требовал ответа, а я, занятаясначала мечтами, а потом переживаниями по поводу их утраты, помалкивала. Хорошохоть Сонька в любой ситуации молчать не способна.

– Спасибо вам огромное, – бросилась она к нашемуспасителю, вроде бы собираясь заключить его в объятия. – Не поверите,какой у нас сегодня выдался вечерок. Сначала убийство, потом козел с разнымиглазами, и эти чокнутые до кучи. Просто дурдом какой-то…

– Соня, – позвала я.

– А? – Сонька перевела взгляд с мужчины на меня изаткнулась.

– Это что, были ваши знакомые? – спросил он.

– Шутите? – удивилась я. Он усмехнулся.

– В самом деле, что это я. У такой девушки не можетбыть приятелей вроде этих.

– Да какие приятели, – вновь заговорилаСонька. – Мы их первый раз видим. Надеюсь, и последний. Перепугали нас досмерти, стервецы.

– Глеб Сергеевич, вам лучше в машину вернуться, –заметил один из парней, оглядываясь.

– Пустяки, – отмахнулся Глеб Сергеевич, продолжаясмотреть на меня, я пялилась на него и совершенно по-глупому покраснела.

– Вы не могли бы нас проводить? – сказала я, струдом выдержав его взгляд.

– Конечно, – кивнул он. – Мы поедем за вами.

– Спасибо. – Надо было идти к машине, но я всестояла, уставившись на него.

– Я – Софья, – кашлянув, сообщила подруга. –А это Аня.

– Очень приятно, – кивнул он. – Глеб. Чтож… – Он замолчал, и стало ясно: дальше глазеть на него попростунеприлично.

Я села в машину, Сонька плюхнулась рядом и сразу приняласьтрещать:

– Нюсечка, я тебя как женщину прекрасно понимаю, но этоглупость.

– О чем ты? – нахмурилась я, наблюдая за тем, какГлеб Сергеевич вместе со своими спутниками возвращается к машине.

Черный «БМВ» сдал назад, освобождая нам дорогу, мы тронулисьс места.

– Нюся, он твоему папе почти что ровесник. Влюбляться внего – плохая идея, я бы сказала, никуда не годная. Он женат, в таком возрастевсе женаты, а если и не женат… Ты меня слышишь? Хотя он, конечно, ничего,симпатичный, а вот водитель у него просто красавчик. Ты заметила?

– Тебя домой отвезти или ты ночуешь у меня?

– Лучше у тебя. Слишком много радостных волнений,боязно как-то сидеть в одиночестве. Как думаешь, они Мишку искали? –вздохнула подружка.

– Кого же еще?

– Вот гад, так нас подставил. Нет у людей совести. А свиду приличный парень. Зачем он им понадобился?

– Понятия не имею, но настроены они были решительно.

– А вдруг они завтра в самом деле явятся? Надо папетвоему нажаловаться. Слышишь?

– Нажалуемся. Потерпи немного.

– Все-таки твое состояние меня беспокоит. Ну, вот о чемты сейчас думаешь?

– О том, что господь нас любит.

– Это в каком смысле?

– Не дал пропасть.

Я то и дело поглядывала в зеркало, желая убедиться, что«БМВ» следует за нами. Если честно, я думала, что, проводив нас немного, ГлебСергеевич отправится по своим делам, решив, что далее тратить на нас время ни кчему, но мы удалились на значительное расстояние от переулка, а он все еще ехалза нами.

До моего дома было не так уж далеко. Минут через двадцать мысвернули с проспекта, и впереди показался дом за низким заборчиком. Япритормозила у ворот, «БМВ» тоже притормозил. Сонька помахала провожатым рукой,я думала, этим все и закончится, но Глеб Сергеевич вышел из машины, водительпродолжал сидеть на своем месте, а вот второй парень вылез за хозяином, или кемон там его считал.

– Все в порядке? – спросил Глеб Сергеевич, когда ятоже вышла из машины.

– Да. Спасибо вам.

Он кивнул в сторону дома:

– Живете с родителями?

– Да, с отцом.

– А мама?

Чего это он вздумал расспрашивать?

– Мама умерла. Давно. Мне еще не было года.

– Вот как… – Мой ответ вроде вызвал у негосомнения, хотя он, скорее всего, просто не знал, что сказать, а уезжать неспешил. Я, кстати, уходить тоже не торопилась.

– Спасибо вам еще раз, – вздохнула я, сообразив,что пауза длится слишком долго.

– Могу я вам позвонить? – все-таки произнес он, ия уверена: сразу пожалел об этом. – Просто чтобы убедиться, что у вас всев порядке, – закончил он скороговоркой.

– Конечно, – кивнула я и, когда он досталмобильный, продиктовала номер.

– Что ж, всего вам доброго. – Он улыбнулся и пошелк своей машине, махнув мне рукой. Но уехал не сразу, решил дождаться, когдаворота откроются и мы окажемся во дворе.

– Нюся, это глупость, – заныла Сонька. – Вот помянимое слово. Ленка Горчичкина с женатым встречалась, и что? Угробила на негочетыре года, а он с женой так и не развелся. То она болела, и он ее бросить немог, то забеременела. Ну, на фига тебе такое счастье?

– Он не позвонит, – решила я, не сразу сообразив,что произнесла это вслух.

– Почему? – насторожилась Сонька. – Еще какпозвонит. Ему на башку свалилось такое счастье, а он не позвонит?