Когда Саша вышла из темноты, то выглядела… Как выглядит человек, долгое время отрезанный от душа, зеркала, чистой одежды и расчески. Она не шаталась, держалась уверенно, но настороженно, щурилась и приглядывалась к нам. В этой комнате был тусклый свет, что как никогда уместно. Глаза должны привыкнуть к изменениям.

Не думаю, что нахождение для мага земли в подземелье без света может стать проблемой. Там, где есть камень и земля, есть и способы ориентации в пространстве. Это легко, если ты чувствуешь материал вокруг себя. А если не чувствуешь, что же, тогда это прекрасный способ научиться чувствовать.

– Приведи себя в порядок, – сказал Го девушке, – День отдохни. Послезавтра возвращайся к занятиям. Эрнест тебя проводит.

– Ты как? – шагнул я к ней.

Она стояла, не шевелясь, и разглядывала меня. А когда мастер вышел, то из неё словно стержень вынули. Плечи опустились, девушка бросилась в объятья и разрыдалась у меня на груди.

* * *

Вымытая, расчесанная, в теплом халате, закутавшись ещё и в одеяло, Саша устроилась в кресле. Я бы сказал, заняла там оборону или свила гнездо. На столе перед ней стояло пять тарелок, забитых едой. Закусками, сладкими булочками, овощами, жареным мясом. Не обошлось и без напитков. Я сам лично сходил на кухню, выбрал вино и специи, замешал и разогрел. Девушку надо приводить в порядок и чувствовалось, что выпить ей сейчас не помешает.

– Жутко было?

– Ты не представляешь насколько, – ответила она тихо, – Первые часы я ещё держалась, а потом такая безнадега навалилась. Я кричала, билась в истерике, но, кажется, мастер забыл про меня.

– Он сказал, что присматривал.

– Тогда ему плевать на мои чувства, – сказала она с обидой. – Иногда я брала себя в руки и практиковала. Должна признать, что практика и правда эффективная. Я гораздо лучше стала понимать камень и землю. Но как же это ужасно! Без нормальных удобств!

Куда она ходила в туалет и чем подтиралась я вежливо не стал спрашивать. Леди же. Тонкая душевная организация и всё такое.

– Я рад, что ты стала сильнее.

– Тебя только это интересует? – сдвинула она брови.

– Нет, конечно. Каждый день думал о тебе, как ты тут.

Брови сдвинулись ещё больше.

– Ты такой же грубиян, как и был.

– Да, характер у меня так себе, – согласился я. – Тебе нужно отдохнуть?

– У тебя дела? – напряглась она. – Не уходи, пожалуйста.

Что-то новенькое. Чтобы Саша и просила меня остаться? Куда катится мир?

– Я соскучилась по разговорам, – виновато отвела она взгляд в сторону, – И по нормальному общению. Расскажешь о своих приключения? Или о чем угодно. Я хочу слышать голос.

Я тебе что, подружка?

– Мастер подкинул мне задачу. Придумать печатный книжный станок.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы книги печатать, разумеется. Или ты не видела, какого они качества в библиотеке?

Судя по выражению лица качество книг последнее, что её волнует.

– Ты теперь этим будешь заниматься? – желание общаться пересилило.

– Не только. Обучение никуда не делось. Нам, кстати, тоже надо обсудить совместные занятия.

– Не сейчас! – замотала она головой из стороны в сторону. Отчаянно и энергично.

– Ладно, отдохни, – усмехнулся я. – Твоих родителей видел.

– Обоих? – удивилась она.

– Да. Мать у тебя красивая и властная. Расспрашивала о тебе, угрожала. Мило пообщались.

– Не верю.

– В смысле?

– Ей есть дело до меня? Ты не разыгрываешь?

– Зачем мне тебе врать? – нахмурился я.

– Мало ли… И что она говорила?

– По большей части молчала и слушала о твоих успехах.

На несколько минут Саша зависла, осмысливая новость. Я тактично переключился на еду и травяной отвар.

– А отец, он что?

– Да как всегда. Мутит всякое разное. Но тоже про тебя спрашивал.

Совсем немного, правда. Но не буду вдаваться в детали.

– Удивительно. – покачала она головой, – Всю жизнь им до меня дела не было, а тут оба интересуются.

– Вот видишь, не зря уехала. Разлука она такая, заставляет скучать.

– Если бы так всё было просто… – вздохнула она и… Я бы это назвал: потонула в одеялке. Ну прям уточка, выбравшаяся из чертогов тьмы.

Там она и осталась. Уснула в смысле. Я некоторое время сидел, ждал, пока нос покажет из-под одеяла, но вместо него донесся храп. Леди, блин…

* * *

Следующее утро началось вовсе не с тренировок, а переезда.

– Эй, соня! Хватит дрыхнуть! – переместился я в комнату девушки.

Раздался визг, в меня полетела подушка, а следом и отборные маты.

– Я голая, идиот! – было самым ласковым.

– Так а чего ты голая? – удивился я. – У нас сегодня переезд.

– Что за переезд? – глянула Саша зло из-под одеяла.

Вчера, перед тем, как уйти, я перенес её на кровать, но раздевать не стал. Сама разделась ночью видимо.

– Здесь жить не настолько безопасно, как хотелось бы. Переезжаем во внутренний город, поближе к школе.

– Аа… Может ты тогда выйдешь и дашь мне собраться?

Усмехнувшись, вышел в коридор, на этот раз по старинке, через дверь.

* * *

Новое жилье не скажу, что сильно отличалось от того, что было в таверне. Один из типичных домов, расположенных в большой городской пещере. Главное его достоинство – до школы ближе топать.

– И здесь безопаснее? – скептически оглядела здание Саша.

– Пока нет. Жилье я сразу оплатил на два месяца, тебе и себе. Жить рядом будем.

– Что значит пока нет? – выделила она главное.

– Маги мы или кто? Идем превращать жилье в крепость, чтобы по ночам спать спокойно.

Три этажа, по шесть квартир на этаж. Рядом жили такие же маги. Когда заходили, некоторых из них встретили. Никого с первого этапа. От третьего и выше. Если бы не мастер Го, которого я уговорил выдать разрешение поселиться здесь, хрен бы мы тут получили жилье. Денег недостаточно, нужно ещё добро от кого-то сверху.

То, что тут живут маги, не из последних семей в магическом веере, было ещё одним плюсом. Убийцы могут побояться действовать слишком нагло, чтобы не задеть чужие интересы. Маловероятно, конечно, но вдруг да отведет часть бед.

На входе сидел бравого вида охранник. Он бросил взгляд в нашу сторону и снова вернулся к чтению. Звероватого вида мужик, уже не молодой, но ещё крепкий, вполне способный выкинуть посторонних и незваных гостей, если те не окажутся элитными бойцами. При этом он читал. Достижение по местным меркам. Оплата его труда входила в квартплату.