– Если я буду, есть все, что готовлю, то скоро не пройду в двери ресторана. – улыбнулась Пенни.

– Тогда что-за сюрприз?

– Ты кое-что забыл в офисе. – Пенни протянула мне зажатую между пальцев бумажку с адресом. Я потянулся к ней, но он отдернула руку.

– При одном условии. Мы пойдем вместе.

– Нет. Это опасно. Этот парень псих.

– Я тоже.

– Пенни… – зачем она так говорит. Я не достоин ее беспокойства.

– Ты отстранен. И собираешься вломиться в чужой дом. Либо нарушаешь правила. Либо едешь домой.

И мы поехали. Я не мог ей отказать. Она так помогла мне.

***

Квартира недалеко от центра в пяти минутах пешком от работы с графиком два через два. И кто из нас еще ненормальный?

Мы поднялись на четвертый этаж и позвонили в дверь. Еще и еще. Никто не открывал.

– Похоже, его нет дома.

– Или он видел нас в окно. Он ведь знает тебя.

Был только один способ это проверить. Замок быстро поддался, и мы оказались в прихожей.

В квартире было жарко. Или это меня бросало в жар. Кучи коробок от пицц и запах прокисшего мусора. Датсон не слишком заботиться о чистоте.

Обычное жилье ленивого холостяка. Прямо как у меня.

– Ирвин. Иди сюда.

Я последовал на голос Пенни и оказался в ванной комнате. Среди кучи грязного белья лежала рубашка, перепачканная кровью.

– Кажется это кровь.

– Я вижу, что не кетчуп. – ответила мне Пенни.

– У тебя бывало так, что нашла, что искала, но теперь не знаешь, что с этим делать.

– Нет.

– Я нашел эти улики незаконно. Их никто не примет.

– Только если их нашел ты. Если, допустим, их, найду я или другой обычный человек, не относящийся к бюро или другим органам.

Пока Пенни рассуждала, я присел на ванну.

– Нашел в чужой запертой квартире.

– Можем вынести его одежду на мусорку. Так сознательные граждане заподозрят неладное и вызовут полицию.

– Сфальсифицировать улики?

– Хуже уже не сделаешь.

– Ты прямо как мой напарник.

– Только живая. Складывай рубашку в пакет, а я вызову полицию.

Я осторожно подхватил рубаху пакетом и свернул в комок. Я не чувствовал себя так с тех самых пор как работал с Лисовски. Он, почему-то считал, что значок и казенная форма дает ему вседозволенность. Все так считали. Но в их умах это ограничивалось вымогательством денег и домогательствами к свидетельницам.

Я услышал, как хлопнула дверь в коридоре, а за хлопком последовала молчаливая возня.

– Пенни? – тихо позвал я, потянувшись за пистолетом на поясе.

Я выглянул в коридор.

– Агент Маккинли. – Датсон держал Пенни за волосы. В другой руке у него был нож.

Он не изменился. Даже не постарел, в отличии от меня. Конечно. У него ведь работа без нервов.

– Мистер Датсон. Отпустите девушку. – меня охватил страх. Я так долго искал с ним встречи, а теперь, когда нашел, все бы отдал, чтобы этого момента не было. Что бы жизнь Бойл не была в руках этого подонка.

– Зачем? – ехидно ухмыльнулся Датсон.

– Вы же не хотите, чтобы вас обвинили во взятии заложников.

– Все мы заложники. – хмыкнул Датсон. – Знаешь. Она не та, кем кажется. Люди моются. Стирают одежду. Убираются в доме. Но им никогда не избавиться от той грязи что внутри.

– Та женщина? Которой ты отрубил голову. Она тоже была нечиста?

– Она никогда не доплачивала за отпаривание. Хотя у нее имелись средства.

– Поэтому ты убил ее?

– Я никого не убиваю. Я лишь навожу чистоту.

– Что ты сделал с Джоушем Лисовски?

– С этим грязным копом? Его нельзя было постирать.

– А тебя можно постирать? Как обоссанные трусы? – спросила у него Пенни.

– Заткнись. Лживая сука! – Датсон поднял нож и коснулся щеки Пенни. Темная кровь потекла по ее лицу, шее и скрылась за воротником.

– Хватит! – я закричал так, что чуть не оглох от собственного голоса.

– Твой напарник кричал тоже самое. А с виду был таким крутым.

– Заткнись!

Все произошло слишком быстро. Пенни дернулась в сторону, и я успел выхватить пистолет.

Теперь и Датсон был испачкан. Собственной кровью. Он зажимал рану на животе, прижавшись к полочке для обуви. Я выронил пистолет, и он с грохотом упал на пол.

– Ирвин. Ты ведь не такой. Ты честный. Вызови скорую. – Датсон пытался сохранять лицо, но его корчило в агонии, он заикался, захлебывался.

– Что ты сделал с Джоушем?!

– Я не трогал твоего напарника.

– Не ври…

Датсон открыл рот, чтобы вновь оправдаться, но его резко передернуло. Судорога заставила руки на ране разжаться, и он растянулся на полу. Я опустился рядом. Я убил человека.

– Я убил человека. – обратился я к Пенни.

– Ты никогда не стрелял в людей раньше? – Пенни тяжело дышала, вытирая со щеки кровь рукавом.

– Это было так давно. Я надеялся, что мне больше не придется…

– Откуда у тебя пистолет? Ты ведь сдал свой…

– У меня есть еще.

– И ты взял его, идя сюда.

– Я….

Датсон шумно вдохнул. Треск и он снова опустил голову на плечо. Это была Пенни.

– Зачем? – вскрикнул я. – Зачем ты это сделала?

– Я испугалась. Прости… – Пенни отскочила от тела.

– Откуда у тебя электрошок?

– Купила в магазине. В нашем районе орудует маньяк! Как еще защититься беспомощной женщине?

– Пенни? – я протянул руку, чтобы забрать шокер.

– Я ведь не прошу твой пистолет. – вкрадчиво прошептала Пенни.

– Пенни…

– Он убил твоего напарника…

– Он сказал, что нет…

– И ты ему веришь?

– Мы должны вызвать полицию…

– Нас посадят. Он был бы рад.

– Господи… Пенни, прости что втянул тебя в это… – я сел на пол рядом с Датсоном. Меня колотило. Я не мог контролировать свое тело.

– Ты сожалеешь. Значит, ты ни в чем не виноват. Уходим.

– А как же улики?

– Его игра окончена. Крупье мертв. Просто пойдем.

Я стрелял в человека всего один раз. Еще в особо тяжких. Он убегал, а я даже не целился. Он тогда убежал и убил еще. Я винил себя. За малодушие. За страх. За еще одну смерть невинного человека. Наверное, до сих пор виню. В тот год исчез Лисовски. В тот год от меня ушла жена. И во всех этих событиях я винил себя. Пора снять с себя вину.

Я спускался по лестнице, словно в хлам пьяный. Пенни держала меня под руку. Перед глазами все еще разорванное выстрелом брюхо Датсона. Пенни убрала мой пистолет в кобуру. Поправила пиджак. Мы ждали такси у соседнего дома. Она сказала водителю, что я перепил, и просто запихнула на заднее сидение.

– А