систематические опоздания. Сдайте значок и оружие.

– Да, сэр.

Я заехал к Полу. Он через зеркальце наблюдал, как сестра делает перевязку.

– Привет. Как самочувствие?

Я и без ответа видел, что хорошо. Порозовел. Наел щеки.

– Иду на поправку. Ты как? Сестра Беккет, рвите пластырь длиннее, пожалуйста.

– Вышел на Датсона, обнаружил, что у нас орудует маньяк каннибал, меня отстранили.

– Что? Как отстранили? За что? – забыл о боли, что он так изображал перед медсестрой, Ротман подпрыгнул на кушетке.

– За правильно расставленные приоритеты.

– Мак… У нас и так нехватка людей. Я бы и сам сейчас вышел на работу, если бы не травмы. Иди к Кордону и умоляй его.

– Я не собираюсь целовать ноги этому куску напыщенного дерьма! Я не смог выехать на вызовы, потому что меня попросила помочь агент Скотт. Два убийства за два дня!

– Мы не работаем с мокрухой!

– Я вышел на Датсона.

– Убийства не в твоей юрисдикции. Ты должен подчиняться приказам, если не хочешь вылететь на улицу.

– Какой вкус у больничной еды? – спросил я.

– Что?! – Пол сморщился и пластырь отлип от его лица.

– Бесполезности. – ответил я и вышел из палаты.

Глава 7

В бюро появляться не стоило. Парни, конечно, пропустят меня по старой памяти, не спросив пропуск, но, если я попадусь Кордону или нашим стукачам, точно не отделаюсь двумя неделями отстранения. Но мне туда было крайне необходимо. Стикер с адресом Датсона я благополучно забыл на столе. А ничего не знающая, о моем отстранении Скотт, ждала меня на еще одно вскрытие. Я проскользнул мимо офиса как мышь. До чего я дожил. Прячусь от собственных коллег за тележками уборщиков.

– Придержите дверь!

Я вскочил в лифт и стал отчаянно бить по кнопке. В закрывающихся дверях показалась аккуратная ножка в бежевой туфле. Это была Бойл. Она с легкостью раздвинула локтями двери и проскользнула в лифт. Как такой хрупкой женщине удается ломать двери и печи?

– Привет! Я от доктора Летсмана.

– Рад тебя видеть Пенни. Встретимся вечером, у меня сейчас вскрытие.

– А можно мне с тобой? – Пенни воодушевленно вжала меня в стенку лифта.

– Конечно нет! Это морг! Тебе вообще нельзя здесь ходить, дальше кабинета Летсмана. – еле выдавил я.

– Тебе тоже. Тебя ведь отстранили! – с укором произнесла она.

– Ты уже знаешь. – вздохнул я. Мне не хотелось вмешивать Пенни в свое дерьмо.

– Твои коллеги сказали. Мог бы и сам мне сказать. – Пенни обиженно отвернулась.

– Я не хочу вешать на тебя свои проблемы.

– Я подожду тебя снаружи. Заодно постою на стреме.

– Пенни… – я не смог сказать ничего против. В конце концов, она права.

Агента Скотт не было. Патологоанатома тоже. Их одноразовые халаты небрежно болтались на спинке стула. Скотт оставила свой телефон. Видимо пришлось срочно выйти. Я постоял у двери. Обошел несколько раз труп. Облокотился на холодильник.

– Пенни! Выйди немедленно.

– Мне стало скучно! – Бойл просунула в двери сначала голову, а затем вошла полностью.

– Тебя могут арестовать.

– У них срочное собрание на восьмом этаже. Я слышала по громкоговорителю. Так что, здесь никого нет.

– А если агент Скотт вернется? Или доктор Шейн?

– Скажешь, что я помогаю. Ты ведь сам говорил, что убийца мясник. А в мясе я разбираюсь. Расслабься. На вот послушай. – Пенни протянула мне наушник. – Доктор Летсман посоветовал мне, когда хочется что-нибудь сломать, слушать лав коллекшен шестидесятых. Рой Орбисон, Эверли бразерс, Билли Джоэл.

Я перегнулся через тело и предоставил свое ухо.

«Любовь – это боль. Любовь – это шрамы.»

Действительно успокаивает. Я смотрел на Пенни, Пенни смотрела на вскрытый труп.

– Легкие нездорового цвета. Поэтому их оставили.

– Заядлая курильщица. Они, наверное, отдают дымком. – я счел, что моя черная шутка будет уместна и понравиться Пенни.

«Я слишком молод, я знаю, но, тем не менее…»

Я закрыл глаза, чтобы не видеть, что я в морге. Чтобы не было отстранения, Директора Кордона и его шестерок, не было Датсона, Пола. Чтобы остались только музыка и размеренный голос Пенни.

– Пора. – Пенни дернула меня за руку, и мы побежали прочь.

Она отправилась на работу, а я домой. Почему я собственно расстраиваюсь. Я ведь всегда хотел получать деньги, за то, что сижу дома, смотрю сериалы и бухаю.

«Что есть жестокость?» – спросил меня через динамик радио Первый свидетель.

– Это неспособность смириться с тем, что происходит… – ответил я ему.

Зазвонил телефон и мне пришлось убавить приемник.

– Агент Маккинли. Это агент Скотт. Я ждала вас сегодня.

– Простите агент Скотт, меня отстранили. Я не мог прийти.

– Очень жаль. Надеюсь, у вас все образуется. Сегодня произошли странные вещи. Из морга пропали органы.

– Как такое возможно?

– Мы с доктором Шейном проводили вскрытие и нас срочно вызвали на собрание. А когда мы вернулись, у жертвы пропали легкие.

– У нас в бюро были посторонние? Записи с камер смотрели?

– Камеры не работали. Произошел сбой электричества из-за замыкания в пятом лифте.

– Простите агент Скотт, у меня вторая линия. – я переключил звонок.

– Ты заедешь сегодня? У меня для тебя сюрприз.

– Твои сюрпризы аукнуться мне на сдаче физ. подготовки.

– Это немного другой сюрприз. Я закончу в шесть.

Что еще делать временно безработному? Конечно же, шататься по ресторанам.

Скотт я не перезвонил. Переоделся. Можно ли костюмы стирать в машинке? Сдать в химчистку? Ну, нет. Пусть лучше мой пиджак превратится в половую тряпку, чем его почистят рядом с чьей-нибудь головой.

Я заказал кофе, но официант настаивал на чем-нибудь еще.

– Зря отказываетесь. – указала мне дама за соседним столиком. На ней был леопардовый, ужасный пиджак, но зато от Гуччи. – Рагу с копченостями просто отменное. Будто на настоящем костре готовили!

– Я учту. Спасибо.

Мне не хотелось не с кем разговаривать. Меня беспокоило происшествие в морге. Как в такое охраняемое здание, мог пробраться преступник? Хотя, я же смог. Промежуток от того как мы с Пенни покинули морг, и тем как туда вернулась Скотт с доктором Шейном был меньше десяти минут. Или больше. В тот момент, когда я стоял там, напротив Бойл, рискуя быть пойманным, я не чувствовал времени. Оно, то текло как густое масло, то летело, то совсем останавливалось. От обилия вопросов, у меня раскалывалась голова. Почему на них нет ответов? Почему моя решительность и уверенность снова ускользает от меня, как тогда, с Джоушем. Мне вспомнились слова Пола, а том, что Джоуша обвинили во внутренних преступлениях.

– Еще раз здравствуй! – Пенни подсела ко мне. – Ты поел?

– Дома перекусил. А ты будешь что-нибудь? Все