Полагаю, этот амулет создал настоящий мастер – такую вещицу видно издалека!

– Ох, бросьте, маркиз! – Герцог покраснел, однако не преминул выпятить грудь. – А вот мои отпрыски, в отличие от вас, ничего не заметили!

– Поверьте, герцог, это украшение служит прекрасным дополнением к вашему респектабельному образу. Уверен, не я один его оценил!

– Ха-ха! Вот льстец! Похоже, у моей дочери отменный вкус!

Услышав это, Винтер смешался, и его рука, сжимавшая вожжи, дрогнула.

– Амулет – подарок Пенелопы?

– Честно говоря, думаю, зря она потратилась на эту штуку с заклятием телепортации. Неужели в империи Йока найдется безумец, готовый совершить на меня покушение?! – Вопреки смыслу его замечания тон герцога был чрезвычайно довольным.

Кажется, разговор между Экхартом и Берданди стал достоянием общественности: на герцога устремились любопытные взгляды.

– О да! У вашей дочери действительно прекрасный вкус! – Винтер улыбнулся, как того требовал этикет. – Это подарок с глубоким подтекстом, который говорит о чрезвычайной проницательности Пенелопы.

– Правда? Вы тоже так думаете? – Герцог, казалось, был удивлен.

– Пожалуйста, не сомневайтесь в искренности моих слов! – расшаркался Винтер.

Герцог сладко улыбнулся и стал оглядывать маркиза, желая отыскать повод для ответного комплимента. Наконец его взгляд остановился на рукаве Винтера.

– Отличные запонки! А какой чудесный цвет!

Оттенок темно-синих лазуритов перекликался с цветом глаз Винтера, и теперь покраснел уже маркиз.

– Благодарю, герцог. Это подарок, и я очень рад, что вы заметили!

– А говорили, что девушки обошли вас вниманием! Быть может, у вас появилась возлюбленная? – полюбопытствовал герцог и продолжил расспросы: – Из какой она семьи? Ну же, от меня можно не скрывать! Ваш покойный батюшка был бы чрезвычайно рад!

– Мы с этой особой в иных отношениях… – Винтер, похоже, пришел в некоторое замешательство.

– «В иных отношениях»? Да бросьте! Вы надели эти запонки даже на охоту! По-моему, тут что-то большее, нежели дружба. Ну хоть намекните, кто она!

Герцога, будто девчонку-сплетницу, распирало от любопытства. Разумеется, он и помыслить не мог, что речь шла о его собственной дочери. Ну а Винтер не знал, как выпутаться из неловкого положения. Герцог и маркиз приковали к себе множество взоров. За ними следили и юные девушки, увлеченные волшебником, и почтенные мужи, которых интересовал единственный герцог империи. Однако из множества взглядов Винтер выделил один-единственный. Тот, что принадлежал красавице с розовыми волосами и недоуменными сине-зелеными глазами.

– Ее не назвать улыбчивой, – чуть не проговорился маркиз.

– Хм… Правда?

– При каждой нашей встрече она сохраняет дистанцию и осыпает меня отказами.

Винтер говорил правду. Быть может, он не встретил взаимности, потому что не произвел на Пенелопу особого впечатления? Прощаясь, девушка была с магом холодна, и ее тон не оставлял места надежде. Впрочем, откуда ей было знать, что чувствует и думает человек, чье лицо скрывается под маской кролика?.. Однако и впоследствии, когда маски были сброшены, Пенелопа напомнила, что не нуждается в ответе и не ждет благодарности за преподнесенный подарок. Другие девушки таяли от изысканных манер маркиза. Они краснели и застенчиво хихикали, даже не видя лица, скрытого под маской кролика. Но только не герцогская дочь! Она никогда не улыбалась. О Пенелопе ходило множество слухов, но в реальности она была куда более холодной, более колкой и более прекрасной, чем говорили.

Вдруг мрачное лицо девушки, обращенное к Винтеру, озарилось едва заметной улыбкой.

– Но знаете, герцог, иногда она все же улыбается, и эти моменты согревают душу…

Мы с Винтером встретились взглядами, и тут…

«Симпатия 32 %». Она внезапно возросла! Не веря своим глазам, я заморгала. Плюс шесть процентов ни за что?! Невиданная щедрость для сложного режима! Не понимая, что происходит, я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Внезапно герцог засмеялся и похлопал маркиза по плечу.

– …ркиз… вы… дум… влюби… – вокруг было так шумно, что до меня долетали только обрывки слов.

Влюбился? В кого это, интересно?!

В ответ Винтер лишь улыбнулся – то ли в знак согласия, то ли из вежливости. Наблюдая эту картину, я склонила голову набок, и тут…

– Ой, глядите! Братья Экхарт! – завопила девица, стоящая неподалеку, и указала куда-то пальцем.

Повернув голову, я увидела обоих мерзавцев – они направлялись к отцу. Ха! Ключевые персонажи в этой игре выглядели недурно! Восседая на черной и белой лошадях, юноши выделялись среди других аристократов статью и достоинством. Дамы принялись восхищенно вздыхать.

– Настоящие орлы!

– Интересно, примет ли Дерек вышитый носовой платок?

– А я приготовила защитный браслет для Рейнольда!

Словно завороженные, девушки боязливо направились в сторону братьев. Сейчас было самое подходящее время для вручения презентов. Ха-ха! Если бы эти дурочки только знали, каковы на самом деле Дерек и Рейнольд…

Ой, чуть не забыла! Я достала из кармана маленькую бархатную коробочку. Хм… Кому бы вручить? Недавно я приобрела несколько амулетов. Один из них отдала Эмили, другой – герцогу. Оставался последний, третий. Припасла его на всякий случай. Если бы состязания не состоялись, я бы, наверное, подарила его Иклису. А в противном случае он мог пригодиться мне самой. Но теперь казалось, что практичнее всего преподнести его одному из мужских персонажей, принимающих участие в охоте. Но кому же. Точно не Дереку! Пусть сначала научится держать язык за зубами. Вчера я была тронута заботой Рейнольда, который поделился со мной мазью. Так, может, ему? Но тут я посмотрела на Винтера и опять смешалась.

Симпатия Винтера составляла тридцать два процента, а симпатия Рейнольда – тридцать один. Невелика разница. Но, подарив амулет Винтеру, я нарушу обещание никогда с ним не связываться… А Рейнольд, получив презент, наверняка разразится градом насмешек. Пожалуй, оставлю его себе. Но не успела я это обдумать, как вдруг…

– О! Приготовила мне подарок? – Чья-то рука схватила бархатную коробочку с быстротой коршуна.

– Что за… – Испугавшись, я повернула голову и увидела ослепительную золотистую шевелюру, сверкавшую под полуденным солнцем.

– Это же амулет! – Воскликнул мужчина, о котором я и думать забыла. – Подобрала под цвет моих волос? – Глядя на золотой амулет, заговоренный защитным заклятием, кронпринц улыбнулся.

Да что этот засранец себе позволяет?!

– Отдайте! – возмущенно потребовала я и протянула ладонь.

Но негодяй и не думал возвращать коробочку: он стремительно поднял руку, словно играя со мной в «собачку». Ну и подлец! Не желая сдаваться, я поднялась на носочки и подпрыгнула, чтобы выхватить амулет, однако Каллисто задрал руку еще выше. Кряхтя, я предприняла несколько попыток, но все тщетно.

– Ха-ха! – Дыхание кронпринца защекотало мой лоб. – А ты отличный прыгун!

Смирившись, я посмотрела в красные глаза мерзавца: сузившись до щелочек, они бесстыдно насмехались. В моем затылке разлился жар.

– Так нельзя!

– Хватит кокетничать! Признай наконец, что приготовила мне подарок!

Еще чего вздумал! Я еле сдержала возмущенный крик.

Симпатия кронпринца составляла всего лишь десять процентов. Это была награда за главный квест, который порядком меня измучил. Увы, я ушла не так уж далеко от смертельного рубежа.

– Ваше Высочество… мне страшно в этом признаться, но все же… – Я нервно улыбнулась. – Этот амулет предназначался не вам.

– Значит, ты хочешь отдать его какому-то подонку?!

– Что?..

– Говори, кто он! Я лично вручу ему подарочек! – Каллисто огляделся по сторонам, сверкая свирепыми красными глазами, и погладил рукоятку меча, что висел у него на поясе.

Казалось, стоит мне назвать какое-нибудь имя, и тут же прольется кровь – моя или того человека. Жуть! В обычном режиме кронпринц не был таким чокнутым.

– Это амулет для младшего из моих братьев. – Я беззвучно вздохнула.

«Прости, Рейнольд, тут уж ничего не поделать», – мысленно извинилась я. Подставлять Винтера мне хотелось еще меньше. Но, осознав, что подарок предназначался члену семьи, Каллисто остыл.

– Очень жаль! – язвительно заметил он, глядя на Рейнольда. – Думаешь, ты единственная, кто о нем побеспокоился?

Не понимая иронии, я обернулась и увидела толпу восторженных девушек, которые обступили братьев.

– Ну что, отец? По-прежнему считаете, что мы непопулярны? – спросил Рейнольд залихватски.

Кронпринц оказался прав: оттеснить воодушевленных поклонниц было бы совсем не просто.