А еще со всех сторон доносился перезвон — такой же, как от Айше. Первое время мне казалось, что она вот-вот выйдет из-за ближайшего поворота. Все девушки тут были увешаны браслетами, в волосах у каждой были вплетены и монетки, и колокольчики, и всякие заковыристые штучки, которым я, к своему стыду, даже названия не знала.

Стреляя густо подведенными черным глазищами в моих драконов, они начинали шептаться и хихикать.

Особенно пялились на Мансура. Прямо вот каждая так и норовила пройти поближе, вихляя бедрами, окатить его многообещающим откровенным взглядом, да еще и обернуться потом. Будто заявляют, что готовы замуж за него выйти в ближайшей подворотне, прохиндейки!

Бессовестные, невоспитанные девицы! Будто своих парней у них не водится! Они тут десятками по улицам бегают, а им Мансура подавай! Заразы бесстыжие! Дедка бы сварливого сюда, чтобы дубинкой им наподдавал по вихлястым местам!

Устав злиться на местное женское население, я отвернулась и принялась любоваться городом. Цветущими клумбами перед каждым домом, небольшими тенистыми садами, в которых журчали фонтанчики, кошками, которые щурились, греясь на солнышке.

И опять кучка девиц мимо прошлепала, строя глазки Мансуру! Вот ведь!.. Все настроение мне испортили!

— Ты бы хоть приличия ради не пялился на всех девок, которые мимо идут! — прошипела я, подойдя к этому герою-любовнику, пользующемуся повышенным спросом.

— С чего бы это? — отозвался он, лениво ухмыляясь очередной прохиндейке, которая так крутила попой, что рисковала тазобедренный сустав вывихнуть.

— С того, что ты заявлял недавно, что я — твоя жена! Вот и придерживайся собственной легенды. Сам сказал, тебя никто за язык не тянул!

— Они-то не в курсе, что я недавно говорил.

— Откуда ты знаешь? Может, тот дед уже всему городу растрезвонил?

— Ага, ему заняться больше нечем, — дракон пренебрежительно фыркнул.

— Ну да, конечно, ему же разбойника в клетке надо мучить и, что там еще? — нахмурила лоб. — А, да, на солнышке дрыхнуть полдня! Чем ему еще заниматься!

Мансур остановился и вперил задумчивый взгляд на меня. Оглядел с головы до ног внимательно, слегка хмуря красивый лоб.

— Чего? — пробормотала я.

— Да вот думаю, может, повозку с осликом нанять.

— Зачем? — осторожно полюбопытствовала, на всякий случай отступив на шаг.

— И еще сундук купить, — он кивнул сам себе. — Точно, средних размеров.

— У нас и так сундуков штук пять, куда тебе еще, для чего?

— А я найму повозку с осликом, на нее поставлю купленный сундук, а в него тебя запру, говорливая моя! Сразу станет тихо и спокойно!

— Еще чего! Сам похитил, а еще и издеваешься! Я… я вообще больше с тобой не разговариваю, понял? Эльмир! — отошла поближе к блондину и пожаловалась, — твой друг меня в сундуке запереть грозится!

— Он может, — тот кивнул.

— Правда? — покосилась на Мансура и перешла на шепот. — А чего он злой такой?

— А его мама в детстве головой вниз роняла. Частенько.

— Да ты что! — я ахнула. — Вот ведь косорукая женщина! Как же так можно?

— И не говори, — Эльмир вздохнул. — Дня не проходило, как р-раз и уронит его! Вот такой и вырос.

— Ты чего ей там шепчешь? — осведомился, подойдя к нам, Мансур.

— Успокойся, не расстраивайся так, — я погладила его по руке. — Тебе вредно нервничать.

— Эль, ты чего ей наговорил? — дракон свел брови к переносице.

Вот точно, сказались падения, чуть что, в гнев впадает, того и гляди, буянить начнет прямо на улице!

— Эль, я кого спрашиваю?! — Мансур повысил голос.

— Он рассказал мне, как мама роняла тебя вниз головой в детстве, каждый день, — торопливо пояснила я, встав между друзьями, чтобы не передрались. — Теперь понятно, почему ты… э-э, такой стал.

Хохот за моей спиной заставил вздрогнуть. Я обернулась, глядя на опять хохочущего блондина. Его тоже, видимо, вниз головой частенько роняла матушка. Вот точно, криворукие эти драконицы, ужас, да и только! Нельзя им деток доверять! А то потом вырастают такие чешуйчатые, послушниц из храмов похищающие не пойми зачем!

— Я тебя сейчас тоже в сундук посажу, трепло смешливое! — прорычал Мансур, наступая на друга.

— Пошутил ведь! — прокричал тот, ловко отскочив за тележку, груженую глиняной посудой.

— Пошутил? — грозно крикнул дракон, метнувшись к нему. — Я такой замок навешу на сундук, в который тебя запру, что у тебя сразу способность шутки шутить отпадет!

— Злопамятный ты, Манс! — блондин расхохотался, увернувшись от него, и отбежал за соседнюю повозку.

— Поговори еще у меня! — Мансур выхватил из кучи посуды кувшин и запустил им в друга.

— Промахнулся! — торжествующе констатировал Эльмир, когда тот разбился о мостовую.

— Они заплатят, не переживайте, — предупредила я хозяина повозки, лицо которого начало багроветь.

— Точно? — покосился на меня.

— Святым Огнем клянусь.

— Тогда ладно, — он облегченно выдохнул и закричал, — мазила!

Вот ведь ушлый торговец! Еще и раззадоривает специально! А Мансур повелся — вслед первому за кувшином просвистел второй. И опять мимо!

— Криворукий! — не выдержав, присоединилась и я.

Дракон бросил в нашу сторону уязвленный взгляд и, схватив чугунок поувесистей, запустил в Эльмира. Тот увернулся и снова рассмеялся. Нет, воистину, хохотушки поперед него из мамки вылезли!

Очистив середину улицы, местные затаились у лавок, бурно обсуждая происходящее и, похоже, уже делая ставки. Но вмешалась судьба — в виде ослика, которому надоело быть буфером между чешуйчатыми идиотами.

— Иаааа! — вскричал бедное животное и рвануло вперед, почувствовав себя, видимо, ретивым скакуном на скачках.

Содержимое повозки вздрогнуло и посыпалось на мостовую. Мансур успел ухватить последний кувшин и запулил им в друга, попав в колено. Одна половина зрителей взревела от восторга, другая от разочарования.

— Достал-таки, — морщась, признал Эльмир.

— А куда ж ты денешься, хохотун, — подойдя к нему, мой похититель самодовольно усмехнулся и велел, подставив плечо, — хватайся.

— Сам доковыляю, — тот отмахнулся.

— Кочевряжится будешь?

— Буду.

— Как знаешь, — Мансур пожал плечами и отошел от него.

— Их обоих мамы роняли вниз головой, — поделилась я с горестно вздыхающим торговцем и с укором посмотрела на дракона. — Ты зачем Эльмира обижаешь?

— Он первый начал.

— Как дети! — фыркнула я. — А ведь взрослые, вроде, ящ…