деревьев. Прячась в своих убежищах, они также предсказывают изменение северного ветра на южный. Когда они чувствуют приближение охотника, они тесно прижимают друг к другу мордочку, ноги и всю нижнюю часть тела, покрытую редкой шелковистой шерсткой, и сворачиваются в клубок, так чтобы невозможно было схватиться за что-нибудь, кроме колючек. §134 А когда ежи теряют надежду на спасение, они поливают себя мочой, разъедающей их кожу и портящей колючки, ради которых, как они знают, за ними охотятся. Поэтому следует ухитриться и поймать их раньше, чем они выпустят мочу, поскольку в этом случае шкурка ежа имеет особую ценность; в противном случае она бывает попорченной и ломкой, а иголки становятся хрупкими и легко выпадают, даже если животное, спасшись бегством, остается в живых. Из-за этого еж обливается этой губительной для него жидкостью, лишь потеряв надежду на спасение: ведь они сами ненавидят свой яд, до последнего воздерживаясь от его применения, так что обычно ежей ловят до того, как они прибегнут к этому средству.

Далее. Свернутый в клубок еж разворачивается, если на него побрызгать горячей водой; поймав ежа за одну из задних лап, его подвешивают и морят голодом: убить его иначе, не повредив при этом шкурку, невозможно. §135 Сами по себе ежи небесполезны для жизни человека, как думают многие из нас, поскольку, если бы у них не было иголок, мягкие шкуры домашнего скота были бы бесполезны для смертных: ведь ежовая шкурка используется для выделки одежды. Однако и здесь исключительное право на продажу этого товара привело к тому, что обладающие им торговцы получают выгоду от бесчисленных подделок; ни одна другая проблема не требовала столь частых разбирательств в сенате, и не было ни одного императора, к которому провинции не обращались бы с жалобами на подделку ежовой кожи.

38. (57) §136 Удивительны свойства мочи и двух других животных. Мы слышали, что существует небольшой зверь, называемый леонтофон[1913], который встречается лишь в тех местах, где живут львы: попробовав мясо леонтофона, это могучее животное, повелитель остальных четвероногих, немедленно умирает. Поэтому охотники на львов сжигают леонтофона и посыпают его прахом, словно ячменной крупой, мясо других животных, используемых в качестве приманки; льва убивают даже останками леонтофона: столь сильна эта отрава. Логично, что лев ненавидит это животное и, увидев его, подминает под себя и делает все для того, чтобы убить его, не кусая, а тот, защищаясь, испускает мочу, поскольку знает, что и она губительна для льва.

§137 Рыси при рождении выделяют жидкость, которая, затвердевая или высыхая, превращается в сверкающий драгоценный камень густого красного цвета с огненными прожилками: его называют «рысьей водой». Отсюда происходит широко распространенное мнение о том, что таким образом образуется янтарь. Рыси узнали об этом и хорошо об этом помнят, и из ненависти присыпают свою мочу землей, чтобы таким образом она затвердевала быстрее. (58) §138 Другой вид изобретательности в момент опасности проявляют барсуки: они отражают удары людей и укусы собак, раздувая и растягивая свою шкуру.

Белки предсказывают непогоду, заранее закрывая входы в свои укрытия с той стороны, откуда подует ветер, и открывая их с противоположной; в остальных случаях укрытием служит им их собственный чрезвычайно пушистый хвост. Вот почему зимой одни животные припасают пищу, а другие заменяют ее сном.

39. (59) §139 Говорят, что из змей только гадюки прячутся в земле, остальные же — в трещинах деревьев или расселинах скал. Что касается других особенностей их поведения, то змеи в течение года могут воздерживаться от пищи, если только защищены от холода. Все змеи, находясь в укрытии, спят и совершенно безвредны.

Подобным же образом зимуют и улитки, но они прячутся и в летние месяцы, в большинстве случаев прилепляясь к скалам; если даже оторвать их силой, они всё же не показываются из своих раковин. §140 А живущие на Балеарских островах[1914] так называемые пещерные улитки не выползают из пещер на землю и не живут в траве, но сцеплены друг с другом словно виноградная кисть. Существует и другой, менее распространенный тип улиток, укрывающий себя плотно прилегающей крышечкой из того же материала, что и раковина. Эти улитки постоянно прячутся в земле; некогда их выкапывали только в области Приморских Альп, но начали находить уже и в районе Велитерны[1915]; наиболее же высоко ценимые улитки обитают на острове Астипалея[1916].

(60) §141 Ящерицы[1917], являющиеся самым опасным врагом улиток, живут, как говорят, не дольше шести месяцев. Аравийские ящерицы бывают длиной в локоть[1918], а в Индии на горе Нис они достигают длины в двадцать четыре фута[1919] и окрашены в желтый, пурпурный или лазоревый цвет.

40. (61) §142 Достойны изучения и многие домашние животные, и прежде всего — самое преданное человеку существо — собака, а также лошадь. Мы знаем о собаке, которая, защищая своего хозяина, сражалась с разбойниками и, уже израненная, не отходила от его тела, отгоняя птиц и диких зверей. Знаем мы и о другой собаке, из Эпира, которая узнала в толпе убийцу своего хозяина и своими укусами и лаем вынудила его сознаться в совершенном преступлении. Возвращавшегося из изгнания царя гарамантов[1920] сопровождали двести собак, сражавшихся против тех, кто оказывал ему сопротивление. §143 Жители Колофона, а также Кастабала[1921], держали для использования в военных действиях стаи собак; эти собаки отважно сражались в первых рядах, никогда не отступали и были их надежнейшей опорой, причем не требовавшей никакой оплаты. После того, как были убиты несколько кимвров[1922], собаки охраняли повозки, служившие им домами. Когда был убит <некий> Ясон из Ликии, его собака отказывалась брать пищу и умерла от голода. А собака, которую Дурис[1923] называет Гирканом, бросилась в огонь после того, как на костре был сожжен царь Лисимах[1924]; подобное же случилось и на похоронах царя Гиерона[1925]. §144 Филист[1926] же рассказывает о Пирре, собаке тирана Гелона[1927]; рассказывают также о собаке Никомеда, царя Вифинии[1928], которая растерзала его жену Костингис за то, что та сыграла с мужем злую шутку. Что касается наших собак, то одна из них защитила от разбойника благородного Вульпация (он являлся учителем Касцеллия в гражданском праве)[1929], под вечер возвращавшегося на астурийском иноходце из своего пригородного поместья. Точно так же, во время болезни, был спасен сенатор Целий[1930], подвергшийся в Плаценции нападению вооруженных разбойников: сенатор не получил ни одного ранения до