– Возможно, для марсианина одно и то же. Дождевой червь не имеет органов зрения, не говоря уже о цветовом ощущении. Если ты согласен с реальным существованием «двойного мира», то для марсианина ясно, что у нас нет соответствующих органов чувств, необходимых для того, чтобы задавать правильно сформулированные вопросы. Зачем тратить на нас время?

Из динамика прозвучал сигнал вызова.

Турлоу бросил на него взгляд и сказал:

– Кто-то звонит, Мэтт. Узнай, кто это, и скажи, что мы ничего не собираемся покупать.

– Ясно. – Мэтт переключил радио на прием. – Джип-один, «Aes Triplex», слушает.

– Это «Aes Triplex», – послышался знакомый голос младшего лейтенанта Клири. – Приготовьтесь, сейчас вас поднимут на борт.

– Что? Кончай эти шутки, мы три дня как покинули корабль.

– Приказ капитана, приготовиться к подъему на борт корабля. Джип-два нашел «Следопыта».

– Как? Вы слышали, мистер Турлоу? Вы слышали, что он сказал?

Это действительно была правда – Петерс и Гомес почти случайно наткнулись на пропавший корабль. «Следопыт» стоял, пришвартовавшись к небольшому астероиду, не больше мили диаметром. Поскольку астероид был включен в список небесных тел 1987-CD, команда джипа не обратила на него никакого внимания, пока он не повернулся к джипу другой своей стороной.

Тогда-то они и увидели «Следопыта».

Капитан Янси предусмотрительно решил подобрать Турлоу и Додсона, прежде чем отправиться к джипу-два. Как только они оказались внутри, ПРК приблизился к астероиду 1987-CD и выровнял орбиту. Младший лейтенант Петерс рискнул потратить часть драгоценного топлива и тоже завис около астероида.

Мэтт не находил себе места, пока поднимали на борт джип-два.

Через иллюминаторы, закрытые броневыми щитами, ничего не было видно, а Мэтт в эти минуты не выполнял никаких обязанностей. С тщательностью, от которой Мэтта трясло, капитан Янси пришвартовал свой корабль к «Следопыту», послав младшего лейтенанта Гомеса с тросом. Остальной экипаж «Aes Triplex» собрался в рубке управления. Текс и Мэтт воспользовались случаем и расспросили Петерса.

– Честно говоря, я и сам толком не знаю, – ответил им младший лейтенант. – С виду «Следопыт» выглядит хорошо, повреждений вроде бы нет, но люк воздушного шлюза открыт.

– А экипаж? Есть шанс, что внутри кто-то жив?

– Есть-то есть, да считай что нет.

Капитан Янси оглянулся.

– Заткнитесь, – приказал он. – Это рубка, а не кружок вышивания.

Закончив швартовку, командир приказал Петерсу и Гомесу надеть скафандры и следовать за ним; скоро три космонавта покинули «Aes Triplex».

Они возвратились через час. Еще через несколько минут, сняв скафандр, капитан Янси собрал экипаж в столовой.

– С прискорбием сообщаю, господа, что никто из наших товарищей не выжил, – сказал он глухим голосом. – Нет никаких сомнений в том, что произошло. Наружный бронированный люк корабля был открыт и не поврежден. Внутренний люк шлюза пробит быстро движущимся предметом размером с кулак, что вызвало взрывную декомпрессию в ближайших отсеках. Очевидно, им очень не повезло и метеорит влетел внутрь корабля именно в тот момент, когда открывали наружный люк.

– Погодите, капитан, – возразил Миллер. – Неужели все двери внутри корабля оказались открытыми? Они же герметичны! Один камень не может причинить таких разрушений!

– В кормовую часть мы попасть не смогли, она все еще под давлением, и двери герметически закрыты. Но картина примерно ясная: мы сосчитали тела погибших – семь человек, вся команда. Они стояли без скафандров рядом со шлюзом; только один был в скафандре, он находился в шлюзе, но его скафандр пробит осколком. Похоже, остальные ждали его, собравшись у шлюза. – Янси посмотрел на помощника. – Рэд, думаю, нам нужно подготовить рекомендацию по управлению операциями вне корабля: нам нужен регламент, который потребует рассредоточить персонал во время выхода за пределы корабля, так, чтобы авария в шлюзе не могла затронуть весь экипаж.

– Пожалуй, вы правы, капитан, – нахмурился Миллер. – Только иногда это будет трудно сделать, особенно в небольших кораблях.

– Трудно только дышать, когда нет воздуха… Теперь состав комиссии по расследованию катастрофы: ты, Рэд, будешь председателем, Новак и Брюнн – членами комиссии. Всем остальным, пока комиссия будет работать, оставаться на борту. Когда комиссия все закончит и заберет со «Следопыта» необходимые доказательства, я предоставлю каждому из вас достаточно времени, чтобы удовлетворить свое любопытство.

– Как насчет врача, капитан? Он понадобится мне в качестве эксперта.

– Хорошо, Рэд. Доктор Пикеринг, отправляйтесь вместе с комиссией.

Кадеты собрались в каюте Мэтта и Оскара.

– И что вы на это скажете? Хуже просто не придумаешь! – сказал Текс. – Мы проторчим здесь неделю, а то и дней десять, пока эта комиссия будет измерять дырку в люке.

– Не надо дергаться, Текс, – сказал Оскар. – Думаю, старик просто не хочет, чтобы ты там нацарапал на переборке свою фамилию или уволок пробитый люк в качестве сувенира, прежде чем они со всем разберутся.

– Да пошел ты!

– Не ной, не ной. Капитан ведь сказал, вот кончит работать комиссия, и ползай себе по кораблю сколько влезет, фотографируй и удовлетворяй свои низменные аппетиты. А пока для разнообразия удовлетворяйся роскошью восьмичасового сна. Вахт ведь теперь не будет. Представляешь, никаких вахт!

– Слушай, Оскар, а ведь верно! – воскликнул Текс. – Об этом я даже не подумал! Какой смысл нести вахту и следить за осколками, мы же привязаны к этому астероиду. Если вдарит, все равно мы увернуться не сможем!

– Команда «Следопыта» в этом уже убедилась.

На следующий день проводилась последняя поверка экипажа найденного корабля. Тела погибших были заперты в одном из отсеков «Следопыта», и поверка проводилась в кают-компании «Aes Triplex». Она длилась довольно долго: нужно было прочитать по погибшим молитвы – экипаж «Следопыта» принадлежал к трем различным конфессиям. Наконец капитан закончил церемонию собственным прощанием патруля. «А теперь мы направляем наш курс к дому…»

По случайности на борту оказалось достаточно людей, чтобы ответить на перекличке. Экипаж «Aes Triplex» состоял из капитана и одиннадцати человек. На «Следопыте» служили ровно одиннадцать: шесть офицеров патруля, один гражданский планетолог и четверка, которая присутствует на каждой поверке. Капитан Янси выкликивал фамилии членов экипажа «Следопыта», и на них откликались все, один за другим, начиная с помощника капитана Миллера и кончая Тексом. Все это время из динамиков доносилась мелодия «Долгой вахты», тихая, словно реквием.

Когда настала очередь Мэтта, он едва смог ответить – пересохло в горле. У Текса по щекам текли слезы, и он даже не скрывал этого.

На протяжении первых двух дней работы комиссии источником информации был лейтенант Брюнн. Он рассказал, что «Следопыт» в хорошем состоянии, если не считать пробитого люка. На третий день он внезапно замолчал.