«Это ты?» – мысленно спросила она. Казалось, Роу всегда все знает; может, он знает и о том, что здесь кто-то есть, и этот кто-то нашел его новую игрушку?

Покрепче перехватив нож, Кэти начала потихоньку вытаскивать клин из-под двери. Ее сердце бешено стучало, перед глазами все расплывалось, а рука, сжимавшая нож, стала мокрой от пота.

«Вот как наши тела предают нас», – подумала она с горечью. Здесь все было не так, как на тренировочной площадке. Она высвободила клин и медленно поднялась, чувствуя, как дрожат колени. Затем взялась за дверную ручку, намереваясь распахнуть дверь, но в последний момент замерла, не в силах решиться. Если там кто-то есть, что она с ним сделает? Зарежет? Сможет ли она на самом деле убить человека? Что, если там Роу? Сможет ли она убить его? Она не знала, и поэтому на какое-то время застыла без движения.

Шаги отдалились, а затем по ступенькам крыльца Дженны протопали ботинки. Кэти сползла на пол у двери, слушая, как колотится от облегчения сердце. Затем провела ладонью по лбу, и почувствовала, что он мокрый. Подождала несколько секунд на случай, если посетитель вдруг решит вернуться, и кинулась к верстаку. Она здесь слишком задержалась; проповедь Роу должно быть, подходит к концу. Он может вернуться в любой момент.

Кэти убрала корону назад в шкатулку, защелкнула ее, и уставилась на полированную поверхность, бешено прокручивая варианты. Это была всего лишь корона, не оружие; даже если Роу в тайне лелеет мечты стать Королем Города – а так и было, она знала точно – корона ему в этом не поможет. Она может оставить ее здесь, вернуть в тайник, и никто ничего не заметит. Но что-то внутри нее противилось тому, чтобы считать корону просто украшением. Почему она так замысловато украшена, усыпана столькими сапфирами? Чего Роу хотел этим добиться?

Воровство было одним из худших преступлений, противоречащим самой сути Города: было сказано, что если тебе что-то не отдали по доброй воле, остается лишь принять это. Кэти ни разу ничего не украла за всю свою жизнь, и теперь чувствовала, что кража откроет дверь в темные уголки ее души, которую потом не так-то просто будет закрыть.

«Мы думали, что Тир – идеал, но он им не был», – мрачно размышляла она, уставившись на полированную поверхность шкатулки. «Он бросил нас как раз тогда, когда мы больше всего в нем нуждались. А если больше нельзя доверять словам Тира, то кого нам теперь слушать?»

Себя.

Эта мысль показалась опасной ересью, едва ли не хуже, чем воровство. Но других ответов не последовало. Кэти подхватила шкатулку и затолкала ее под свой свободный свитер, запихала его края за пояс штанов и покрепче затянула завязки. Затем она задула лампу и выбралась наружу. Осмотревшись в поисках Роу и никого не заметив, она свернула на соседнюю улочку, одной рукой прижимая к себе коробку, и пустилась бежать. Она все еще была напугана, и сильно, но еще ей хотелось смеяться, и смешки вырывались изорта до тех пор, пока она не скрылась в лесу, направляясь в центр города.

В этом году праздник Осени походил на все прочие: деревья вокруг центральной площади украсили флажками, а на сбегающихся к ней улицах развесили бумажные фонарики. Ремесленники выставили свои палатки на площади, показывая то, что готовы были обменять. Но и здесь, снова, были отличия. Веселье, обычно отмечавшее это событие, отсутствовало. Посетители бродили среди палаток, и пиво текло рекой, но повсюду собирались кучки людей, которые о чем-то шептались и все время оглядывались. Ремесленники, обычно приносившие всякую мелочь специально для малышей, заломили цены на все.

Кэти чувствовала, что никак не может расслабиться. Ей везде чудились шепотки. Они с Гэвином и Вирджинией ходили среди палаток, непроизвольно выстроившись треугольником вокруг Джонатана в центре, и она чувствовала взгляды, обращенные к ним и пропадавшие, как только она смотрела в ту сторону. Все эти ощущения напоминали список симптомов параноидального синдрома, но ей никак не удавалось убедить себя в том, что это все ее воображение. Люди улыбались Джонатану, но все их улыбки были фальшивыми.

Кто-то сунул кружку с пивом ей в руку, но Кэти тут же поставила ее на стол. Мама тоже была здесь и наблюдала за ней, но дело было не только в этом. Кэти ощущала, как что-то растет, давит на них, почти как статическое электричество в воздухе перед сильной грозой, идущей с юга. Куда бы она ни посмотрела, повсюду были сверкающие глаза, скалящиеся зубы, блестящая кожа. Ей казалось, что у нее жар. Звучала музыка, и люди танцевали на большой площадке, расчищенной в центре общинного луга, но и они казались Кэти фальшивками, словно изо всех сил давили из себя веселье, пытаясь скрыть какую-то гниль, отпугнуть Красную Смерть.

– Кэти!

Она вздрогнула, когда кто-то схватил ее за талию. И лишь потянувшись за ножом, спрятанным под рубашкой, она поняла, что это всего лишь Брайан Лорд.

– Идем со мной танцевать, Кэти!

– Нет, – отрезала она, сбрасывая его руки. Ей казалось, что все пялятся на нее, но, когда она обернулась, все смотрели в разные стороны. Брайан исчез, а она продолжила двигаться сквозь толпу, ища, куда бы присесть.

– Кэти.

Она обернулась и увидела стоящего позади Роу. Он кинул оценивающий взгляд на Джонатана и, тут же забыв о нем, снова повернулся к Кэти.

– Чего ты хочешь, Роу?

– Потанцевать, чего же еще?

Кэти тоже огляделась в поисках Джонатана, но они с Вирджинией и Гэвином уже стояли у ближайшей палатки с кожаными вещами: ремнями и ботинками.

– Он в порядке, – шепнул Роу ей на ухо. – Он всегда был в порядке, Кэти. Ты ему не нужна. Почему бы немного не отдохнуть? Необязательно всем знать об этом.

Он снова потянул ее за руку, и Кэти пошла за ним, мимо палатки с имбирными пряниками миссис Харрис, под покров леса. Деревья сомкнулись за их спинами, и Кэти на мгновение ощутила тревогу – как же здесь темно! – но затем вспомнила о своем ноже. Роу пытался затащить ее поглубже в лес, но она остановилась и высвободила руку.

– Чего ты хочешь?

– Ты кое-что украла, Кэти.

– И что же это было?

Он положил руку на ее талию, заставив ее вздрогнуть.

– Где оно?

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – ответила она, стараясь ничем не выдать своих мыслей. Она закопала корону в лесу, за городским парком, в нескольких футах под старым, высохшим дубом. Никто не сможет ее найти, если не будет знать, где ее искать, но Роу и раньше удавалось заглянуть в ее мысли. Под его ботинком хрустнула веточка, когда он подошел поближе и навис над ней темной громадиной. Она вспомнила другую, давным-давно прошедшую ночь, и дрожь пробежала по ее позвоночнику. Как смогли они пройти путь от двух ребятишек, сбегавших в лес погулять, до этого? Где притаилась гниль? Его рука все еще лежала у нее на талии, и Кэти оттолкнула ее.

– Не шути со мной, Роу. Я не одна из твоих дураков-прихожан.

– Нет, но тебя тоже обдурили. Тир обдурил, как и всех нас.