– Что вы предлагаете? – глухо спросил он.

– Попытаться декодировать Виктора.

Северцев посмотрел на учителя.

– Вы тоже поддерживаете эту идею?

– Прежде всего я поддерживаю тебя, – мягко ответил Николай. – И готов разделить с тобой ответственность. Да, я считаю, что единственное правильное решение – попытаться вывести твоего друга из этого задавленного состояния, состояния «зомби». Если опыт удастся, мы приобретем неоценимого помощника и спасем девочку.

– А если нет?

– Останется шанс добраться с помощью Варвары до стационарного комплекса и очистить мозг Красницкого от паразитических пси-шлаков.

Наступило молчание.

Все смотрели на Северцева и ждали. Варвара закусила губу, щеки ее пылали, словно она была виновата в происходящем.

– Хорошо, – твердо проговорил наконец Северцев, преодолев свои сомнения. – Давайте работать. Варя, что нужно делать?

Варвара вздохнула с каким-то тайным облегчением, взвесила в руке имплантор.

– Ничего не надо делать. Я выбираю режим и… стреляю. Если порог блокады вашего друга высок, он просто потеряет сознание… и самостоятельно прийти в себя не сможет.

– Ничего, мы ему поможем, – успокоил женщину Николай. – А если порог низок?

– Импульс нейтрализует наведенное пси-поле. Но как чисто, с какой вероятностью, я не знаю.

– Будем рисковать. Начинайте.

Варвара подошла к Виктору, по-прежнему не проявлявшему интереса к суете вокруг.

– Одну секунду, – сказал Анатолий Романович. – Вы случайно не знаете, что с ним? Почему он так себя ведет?

– Скорее всего он сознательно привел себя в состояние «тумана».

– Что это значит?

– Это состояние немысли. Возможно, он таким образом защищает свой мозг от разрушения, от срабатывания самоликвидатора.

– Стреляйте.

Варвара подняла имплантор, но рука ее задрожала, и она опустила оружие.

– Не могу…

Северцев, поняв ее переживания, подошел к Варваре, отобрал имплантор, навел на Виктора и нажал гашетку.

Красницкий вздрогнул, широко раскрывая глаза… и упал со стула лицом вниз. Если бы его не подхватил Николай, он бы разбил лицо.

– Шок… – прошептала Варвара, прижимая ладони к щекам. – У него очень высокий диасхизический порог…

Мужчины уложили тело Виктора на диван. Николай взял его за руку.

– Пульс не прощупывается… помоги-ка.

Северцев наклонился над Виктором.

– Заведи сердце, я попробую подпитать его и восстановить пирамидные пути.

Оба положили руки: Николай – на лоб и под затылок, Северцев – на грудную клетку Виктора.

– Начали!

Северцев закрыл глаза, разогрел ладони, вошел в состояние экстрасенсорного восприятия и толкнул сердце Виктора мысленным усилием, одновременно надавливая ладонями на грудь пациента и заставляя руки мелко вибрировать.

Сердце Виктора сократилось… и заработало!

Северцев взмок, продолжая вибрационный массаж грудной клетки, потом отнял руки и вытер выступившие на лбу капли пота.

– Молодец! – скороговоркой проговорил Николай. – Не забыл навыки. Сейчас он очнется.

Виктор пошевелился, открыл глаза.

Николай отнял руки, разогнулся. Лицо его было чуть бледнее обычного, но спокойное.

– Кажется, врачи не потребуются.

– Вы… волшебники! – недоверчиво прошептала Варвара.

– Ну что вы, какие мы волшебники, – отмахнулся Николай. – Мы просто профессионалы по выживанию.

Северцев наклонился над Красницким.

– Витя, ты меня слышишь?

Виктор медленно перевел взгляд на него. Глаза актера, темные и слепые, наполнились светом, пониманием, жизнью.

– Север?

– Чертушка! Узнал! – Северцев в порыве радости сжал руку друга. – Как ты себя чувствуешь?

– Как после падения с десятого этажа без страховки… Что случилось? Почему я здесь? Кто эти люди?

Виктор посмотрел на обступивших его мужчин.

– Ты ничего не помнишь?

– А что я должен помнить?

– Словечко СКонС тебе ни о чем не говорит?

Виктор прислушался к себе, помолчал. Глаза его вдруг как бы провалились сами в себя, потемнели, обрели острый блеск. Он вспомнил!

Северцев почувствовал морозный ветерок страха, внутренне напрягся. Показалось, что Виктор сейчас вскочит и начнет драку в надежде освободиться, оставаясь по-прежнему углархом, то есть человеком, зависимым от внедренной в подсознание пси-программы. Однако этого не произошло.

Красницкий медленно приподнялся, сел, продолжая прислушиваться к своим ощущениям, потом оглядел ждущие лица присутствующих, заметил Варвару.

– И вы здесь… тетрарх?

– Она уже давно не тетрарх, – хрипло проговорил Северцев. – И ты это знаешь.

Виктор усмехнулся.

– Знаю… похоже, и я уже не совсем угларх… странное ощущение: будто у меня покопались в голове и часть мозга удалили… теперь там пустота…

– Ты можешь говорить с нами?

– Говорю же…

– Я имею в виду – о тайнах СКонС?

Виктор снова прислушался к себе, удивленно поднял брови.

– Ничего не понимаю! Что произошло?

Анатолий Романович показал ему имплантор.

– Мы убили в тебе дьявола.

– «Просветлитель»? Вы стреляли в меня?! Ешкин кот! Вот в чем дело! Вы нейтрализовали мою программу!

– Слава богу, что нам это удалось, – хмыкнул Николай. – Были определенные сомнения, что ты останешься…

– Нормальным, – добавил Анатолий Романович.

Виктор улыбнулся, окончательно приходя в себя.

– А вот на это не рассчитывайте. Какой каскадер нормален? Нет таких. Однако спасибо. Я думал, так и сдохну углархом, гоняясь за Сабировыми и за тобой. – Он повернулся к Олегу. – Признавайся, это твоя идея – декодировать меня?

– Общая, – сказал Николай. – Мы в цейтноте и не нашли другого выхода.

– Мы очень волновались… – тихо добавила Варвара.

– Что ж, хорошо то, что хорошо кончается. Я действительно благодарен вам за освобождение. Вы не представляете, какая это замечательная штука – внутренняя свобода!

Виктор засмеялся, развел руки в стороны, набрал полную грудь воздуха, выдохнул и обнял Северцева.

– Я страшно рад, что мы снова вместе!

– Я тоже, – пробормотал Северцев, отбрасывая последние сомнения. Виктор стал прежним Виктором, это было видно.