Удары отдавались даже в зубах, но дверь не поддалась. Мы ударили еще и еще раз, дверь распахнулась, и мы вошли в квартиру Тасио.

Действовали как положено: Эстибалис осмотрела первую комнату справа, я перешел ко второй комнате, затем мы поменялись.

Осмотрели комнату за комнатой. Несмотря на то что квартира была обставлена дорого и со вкусом, за двадцать лет в ней воцарились заброшенность и неуют.

В гостиной я с удивлением обнаружил множество семейных фотографий Тасио вместе с Игнасио: в обнимку, одинаково одетые, как привыкли с детства. Несколько фотографий я переснял на телефон, в основном это были портреты родителей. В будущем они могли пригодиться.

Затем мы перешли в спальню и открыли шкафы и ящики. В шкафах висели костюмы, которые Тасио носил до своего ареста. Кровать была не убрана, что меня удивило, потому что все остальное пребывало в идеальном порядке. На кухне в помойном ведре обнаружились остатки заказанной еды. Я подумал о Тасио: после стольких лет в тюрьме он, разумеется, мечтал выйти на улицу, погулять по городу, а вместо этого был вынужден запереться у себя дома, не решаясь спуститься даже в ближайший бар выпить бокал вина.

Его кабинет – тот самый знаменитый кабинет, где нашли пакет с тисовыми листьями и эгускилором, – судя по всему, активно использовали в последние дни. На блестящей поверхности стола не было пыли, глиняный эгускилор лежал в бумажной корзине, книги по археологии Алавы явно недавно кто-то читал, и теперь они были сложены на одном из углов стола.

– Такое впечатление, что все эти дни он был здесь и не выходил. Это подтверждают техники, которые занимаются его браслетом, – сказала Эстибалис. – Так, а где же браслет, Кракен? Надо срочно его найти. Судя по сигналам, он должен быть где-то рядом.

– Судя по сигналам, он должен быть где-то рядом вместе с Тасио, – поправил ее я, не на шутку обеспокоенный. – Не замурован же парень в стене.

– Мрачный у тебя юмор, – пробормотала Эсти.

На всякий случай она заглянула в одну из ванных комнат и отбросила занавеску, загораживающую ванну.

– Погоди, – сказала задумчиво. – Мне надо кое-что проверить.

Я проследовал за ней по коридору, ведущему в спальню.

Оказавшись в спальне, Эсти приподняла сбитые простыни и нашла его: браслет-локатор, излучающее устройство, похожее на маленькую черную батарейку.

– Звони в Центр наблюдения, Кракен. Похоже, птичка упорхнула, – сказала она, уперев руки в бока.

– Или ее заставили упорхнуть. Гляди-ка.

Я включил свет на ночном столике, чтобы видеть лучше, надел резиновую перчатку и попросил ее подойти к браслету. Он представлял собой что-то вроде электронных часов, но ремешок был аккуратно разрезан каким-то острым инструментом.

– По-моему, это следы крови. Позвони в лабораторию, надо будет проверить. У них есть ДНК Тасио, взятое двадцать лет назад, когда мы нашли сперму в теле девушки. Еще мы можем попросить образец Игнасио и проверить, не его ли это кровь. Но она на внутренней стороне ремешка; я бы сказал, что ее оставил кто-то посторонний, снимая браслет.

– Или он сам, – заметила Эсти.

– Человек не режется до крови, если браслет пристегнут к его ноге. Только кто-то очень неуклюжий может поранить себя резаком, а у меня не сложилось впечатления, что Тасио неуклюж.

– В любом случае давай сделаем звонки и сообщим всё заместителю комиссара. Директор Сабальи ждет от нас новостей. А здесь больше ловить нечего.

– Лучше не скажешь, – обеспокоенно пробормотал я.

– Да, лучше не скажешь.

Я вновь нахлобучил неудобную балаклаву, понимая, что вид у меня в ней совершенно жуткий, и, опечатав взломанную дверь, мы спустились на улицу.

– Что бы ни произошло там наверху, как сумел этот черт Тасио выйти из подъезда так, что его не заметили патрульные полицейские, следящие за домом на улице Дато? – сказал я, когда мы спускались по лестнице.

– Если только он не вышел через подъезд номер один. Ты подсказал мне идею. Проверю-ка по гугловскис картам. – Эсти достала телефон и со сверхзвуковой скоростью застучала по клавишам.

Она включила свой 3G, и мы увидели план – здания, где находились. Он представлял собой прямоугольную трапецию, ограниченную параллельно идущими улицами Генерала Алава и Постас, а с другой стороны – площадью Фуэрос. Но больше всего нас интересовала та часть жилого блока, которую с улицы видно не было: там располагались внутренние дворы и, возможно, имелся коридор, который пересекал дом от выхода на Постас напротив здания Почты и выводил на улицу Генерала Алава, рядом со старым застекленным зданием Министерства финансов.

– Чертов жулик! – воскликнула Эстибалис. – Этот чувак сбежал по Галереям Итаки.

Галереи Итаки представляли собой цепочку кафе и магазинов, расположенных на первом этаже здания. Наверное, какой-то смысл в этом имелся, хотя до конца я его не понимал.

Мы принялись исследовать подъезд, пока не нашли позади лестницы едва заметную дверцу, спрятанную между двух деревянных панелей, покрывавших стену. Эстибалис подошла к ней. После нескольких толчков та уступила, и мы оказались во внутреннем дворе.

Там увидели стеклянную дверь, спрятанную в одном из углов и оклеенную коричневой упаковочной бумагой. Она была приоткрыта: я нажал плечом, и мы вошли. Это была задняя часть арендованного помещения. Внутрь попадало не слишком много естественного света, но было заметно, что это чей-то разорившийся магазинчик, покинутый в спешке. Белый меламиновый прилавок с вывернутыми ящиками, несколько пустых плетеных корзин, беспорядочно сваленных в углу, множество постеров с цветами и букетами, прикрепленных кнопками к стене, покрытой фактурной желтой краской.

– Кажется, тут была цветочная лавка, нет? – неуверенно спросил я Эсти.

– Надо бы обследовать все эти замки; может, найдем какой-нибудь след, – сообщила Эсти, потянув за рукоятку очередной двери.

Снаружи был замок с цепью, но я толкнул посильнее, и цепь соскользнула на мраморный пол, грохнувшись с металлическим звуком и свернувшись, как кобра.

– Похоже, ты прав. Предупредим хозяина помещения. Кто-то перерезал цепь ножницами по металлу, – сказал я, вновь закрывая дверь. – Надо бы проинформировать также и председателя сообщества соседей дома номер один. Через эти галереи любой может проникнуть в дом, как в свой собственный.

– Так хочется убежать по этим галереям, и пусть журналисты ждут сколько влезет, – сказала Эстибалис с недоброй улыбкой.

– Гм… Звучит соблазнительно. Но надо быть ответственными. Если не выйдем через подъезд, мы сразу дадим всем понять, что обнаружили другой выход. Если Тасио или тот, кто его похитил, за нами следит, мы даем ему отличное преимущество. А я не хочу давать ни малейшего преимущества тому, кто стоит за всем этим.

– Жаль, – вздохнула Эсти.

Мы зашагали дальше, снова надев балаклавы. Вышли как примерные дети через дверь на улицу Дато, где нас все еще дожидалась пресса.