4. «Ибо это есть тот народ, который, будучи храбрым и сильным, сверг жесточайшее иго римлян своим оружием (pugnando) и который, признавши святость крещения, украсил золотом и драгоценными камнями тела святых мучеников, сожигавшихся у римлян огнем, умерщвлявшихся железом или бросаемых на съедение диким зверям».2

В настоящее время полагают, что первая редакция Салического закона была сделана в то время, когда король Хлодвиг распространил свои завоевания до Арденнского леса, следовательно, когда франки жили в Белгике. Под именем четырех правителей,[92] избранных франками для составления закона, следует подразумевать сотенных начальников, центенаров, так как у франков существовало исконное германское деление на сотни. Эти четыре избранных правителя, как говорится в прологе, собирали народное вече, очевидно для того, чтобы расспросить знающих людей об обычаях и способах решать различные дела. Следовательно, законоположение это не было вновь изобретено, а только приводило в ясность юридическое сознание народа, кодифицировало давно сложившееся право. После составления этого законодательства необходима была санкция его, и народное вече снова собирается для того, чтобы утвердить и освятить своим согласием новую Правду.

Что касается древности Салического закона, то вопрос о том, составлена ли первая редакция до Хлодвига или при нем, – до сих пор остается открытым. Вторая редакция, несомненно, была сделана тотчас же после крещения; быть может, было и несколько последующих – при Хильдеберте и Хлотаре.

Определение времени первого издания особенно важно потому, что если эта варварская Правда была составлена сейчас же после завоевания, то в ней должны господствовать чисто германские принципы, свободные от всякого влияния римских начал. Этого взгляда придерживается немецкий ученый Вайтц.3

Вайтц говорит, что первая редакция Салического закона была составлена еще на старой родине франков и не содержит римского влияния. Хлодвиг только прибавил несколько новых титулов. Если бы редакция Правды принадлежала Хлодвигу, то в ней приписывалось бы большее значение королевской власти и высказывалось бы большее уважение католической церкви. Зибель4 же заставляет самого Хлодвига обратиться к Вайтцу с речью в защиту того, что редакция закона принадлежит ему, Хлодвигу. Последний будто бы говорит, что с его стороны было бы недипломатично говорить много о своей собственной власти.

Вайтц в последнем издании своей «Истории германских государственных учреждений» на это остроумно заметил, что так как Хлодвиг к нему такой речи не держал, то ему нечего и возразить на нее.

Однако есть соображения, которые говорят в пользу того, что имеющаяся редакция относится ко времени Хлодвига. В Салическом законе установлена пеня на солиды и денарии (первая – золотая, вторая – серебряная монета); во время составления закона один солид равнялся сорока денариям. Если мы припомним находку в Турне, то окажется, что найденные там в числе других ценностей золотые и серебряные монеты не соответствуют вышеназванным; по крайней мере, серебряные монеты гробницы Хильдерика очень велики и в одном золотом солиде их заключается не сорок, а только двенадцать.

Таким образом, очевидно: монетная система при Хильдерике не такова, как во время издания первой редакции Салической Правды. На основании того предположения, что изменение в отношении между монетами было сделано вскоре после первого завоевания Хлодвига, относят время первой редакции Салической Правды именно к этой эпохе; точное указание в каждой статье закона этой пени на солиды и денарии равным образом заставляет предполагать, что к новой монетной системе еще не успели привыкнуть.

Второе соображение, заставляющее остановиться на той же гипотезе, состоит в том, что в Lex Salica упомянуты занятия виноделием, чего, очевидно, никак не могло быть ранее первого завоевания (когда франки жили еще во Фландрии, виноградников там не водилось).

Наконец, в Салической Правде упоминается река Лигер (Liger), то есть Луара. По Салическому закону,5 если у кого найдена краденая вещь, то он должен показать, откуда он ее достал; дело рассматривается в судебном заседании; назначается известный срок, чтобы истец и ответчик нашли себе свидетелей. В законе это формулируется так: кто живет между Карбонарским лесом (Silva Carbonaria – тянется в пределах Белгики) и рекой Лигером, тот имеет сорок ночей срока, а кто вне этих пределов (на чуждой земле) – вдвое больше. Река Лигер (Луара) является, таким образом, границей образовавшегося государства; такие же границы имело королевство франков при Хлодвиге до войны его с вестготами и подчинения мелких салических областей. Отсюда ясно, что закон был издан после 486 года. Ученые, которым не нравится теория несамостоятельности Салического закона, как, например, Вайтц, говорят, что Лигер – небольшая речка, впадающая в Шельду, и выводят заключение, что закон был написан ранее перехода франков в собственно Францию. Но теория эта является несостоятельной. Новейшие исследования доказали, что Лигер – несомненно Луара, а в Шельду впадает речка Leye.

Скажем несколько слов о так называемых Мальбергских глоссах. Текст Салического закона написан на латинском языке, но иногда он прерывается отдельными весьма странными словами, из которых каждое слово имеет, кроме того, впереди стоящую заметку «Malb.» или «Malt-ho», очевидно указывающую, что оно имеет какое-то отношение к народной сходке (Mahlberg – место, где собиралась сходка). Ученые долго рассуждали и спорили о том, на каком языке были написаны эти слова. Кельтоманы утверждали, что это слова кельтские и что если самый закон был издан не для кельтов, то по крайней мере глоссы были необходимы для пояснений некоторых статей законодательства именно кельтам. Затем Гримм первым доказал, что это немецкие слова, и данное мнение теперь общепринято.6

Ученые спорили не только о значении отдельных слов, оказавшихся очень испорченными и трудно объяснимыми, но и о значении их происхождения. Одни говорили, что законодательство было написано на франкском языке и что, следовательно, немецкие слова суть остаток первоначального текста. Другие – что это не что другое, как формулы, имевшие сакраментальное значение. Известно, что у германцев всякий, обвиняющий кого-либо в преступлении, должен был обращаться к нему с известными обрядовыми выражениями; без исполнения этих условий процесс был бы проигран. Потому-то для людей, которые должны пользоваться этими законами, оставлялось в известных местах обыкновенно только начальное слово известной обрядовой формулы или краткого выражения, определяющего сущность преступления и следующего за него наказания. Необходимость подобных формул ясно показывает, что они были написаны для населения, говорившего на немецком языке. Мы должны поэтому прийти к заключению, что Салический закон был написан хотя и по латыни, но для населения, говорившего немецким языком, и что некоторые из глосс были действительно судебными формулами.

Перейдем к характеристике содержания Салического закона. Она прекрасно сделана у Ф. Гизо,7 но он пользовался не древнейшей редакцией