И уже в который раз его улыбка и манящий взгляд янтарныхглаз околдовали Джулию. Совершенно забыв о том, что их окружают сотни людей,она крепко прижалась к нему. Ее податливое, гибкое тело мгновенно отвечало налюбое движение Зака. Его руки скользнули вниз и обняли ее за талию.

— Еще ближе, — прошептал он, покрепче прижимая ее к себе.

Свернувшись на диване в роскошном салоне самолета, Джулиясмотрела в чернильно-черную ночь за окном. Лишь изредка в непроглядной тьмемелькали отдельные огоньки. Она ничего не понимала. Зак сидел напротив нее,небрежно расстегнув смокинг и положив ноги на кофейный столик, — ну прямоолицетворение безграничного терпения. Сразу после приема он запихнул ее всамолет Фаррела, даже не дав переодеться в дорожный костюм, а теперь не толькоотказывался отвечать на вопрос о том, куда же они все-таки направляются, нодаже не предпринимал попыток поцеловать ее.

— Боюсь, что я буду выглядеть ужасно нелепо в вестибюлегостиницы в свадебном платье, — наконец сказала она, пытаясь хоть как-то егорасшевелить.

— В самом деле? — улыбнулся Зак. Джулия кивнула. Ейдействительно очень хотелось поскорее примерить один из ее замечательных новыхнарядов.

— Я бы могла переодеться за считанные минуты. Но Зак былнепреклонен:

— Я хочу, чтобы и ты, и я прилетели на место именно в этойодежде. Ты же видишь, я тоже не переодеваюсь.

— Но почему?

— Подожди, и ты все поймешь сама.

— Иногда я тебя совсем не понимаю, — грустно вздохнулаДжулия, но смирилась с неизбежностью.

Но она действительно все поняла. Поняла в ту самую секунду,когда вышла из самолета на небольшую взлетную полосу, затерянную средивеличественных гор.

— Колорадо! — только и смогла произнести она, глубоко вдыхаяхолодный ночной воздух. — Это же Колорадо!

Машина медленно поднималась по узкой горной дороге, такпамятной Джулии. Они снова направлялись к их уединенному убежищу в горах. Туда,где вместе провели ту невероятно сумбурную, незабываемую неделю.

Пока Зак переносил багаж и разводил огонь в камине, Джулияподошла к огромному окну и попыталась определить то место, где они когда-тостроили снежного монстра.

Зак подошел сзади и обнял ее за талию… В темном стекле, какв зеркале, отразилась удивительно красивая пара — хрупкая невеста в беломсвадебном платье и высокий темноволосый жених в смокинге. Некоторое времяДжулия и Зак Смотрели на свое отражение. Заметив слезы на глазах жены, Закнаклонился и нежно поцеловал ее в шею.

— Почему ты плачешь?

Джулия смахнула слезы и проглотила комок, застрявший вгорле.

— Потому что, — прошептала она, испытывая бесконечнуюнежность и признательность к стоящему рядом человеку за те сентиментальныевоспоминания, которые он таким замечательным образом оживил, — что бы ты ниделал, это Просто само совершенство. Как, впрочем, и ты сам.

— Нет, — прошептал Зак, покрепче прижимая жену к себе. — Этоты у меня совершенство во всех отношениях.

— Я обязательно сделаю тебя счастливым, — голос Джулиислегка дрожал от переполнявших ее эмоций. — Вот увидишь.

— Ты уже сделала меня счастливым. Еще в тот самый первыйвечер, когда ты сидела на диване и весело щебетала о всяких несообразиостях вфутбольных правилах. Помнишь?

Джулия улыбнулась, но в это время в неровном свете каминаблеснуло обручальное кольцо, которое Зак носил теперь на безымянном пальцелевой руки. Прижавшись щекой к этой руке, она коснулась губами кольца.

— Я люблю тебя, Зак, — прошептала она. — Я люблю твой голос,твои руки, твою улыбку. Я хочу, чтобы у нас было много детей… и жизнь,заполненная смехом и радостью… Я хочу принадлежать тебе, быть с тобой, любитьтебя.

Неистовое желание, усиленное неделями воздержания, охватилоЗака. Прижав Джулию к себе, он с обжигающей страстью поцеловал ее в губы.

— А теперь, дорогая жена, — сказал он, — почему бы тебе неотправиться в постель вместе со своим мужем?

Муж. Жена. Джулия начинала постепенно привыкать к этимзамечательным, уютным, ласковым словам. Они снова и снова всплывали в еесознании, даже после того, как Зак отнес ее в постель и начал ласкать сострастью, любовью и нежностью, накопившимися за долгие месяцы разлуки. И Джулияотвечала ему с таким же пылом. Когда же наконец он вошел в нее, она крепкообвила руками его плечи и прошептала:

— С возвращением домой, Зак.

И только позже, удовлетворенные и счастливые, они наконец доконца осознали, что лежат в той же самой постели, в которой несколько месяцевназад не смели даже думать о будущем. Нежно поглаживая спину Джулии, Зак думало долгой и счастливой жизни с женщиной, которая любила его, доверяла ему инаучила его прощать. С возвращением домой, сказала она.

Что ж, только теперь, впервые в жизни, он почувствовал, чтоэто такое — иметь дом и семью. Джулия была его домом, его семьей.

Джулия лежала в одной из палат Медицинского центра«Седар-Синай», уставленной огромными букетами великолепных роз всех цветоврадуги, и прижимала к груди новорожденного сына. И впервые за два дня,прошедших со времени родов, крошечный великолепный младенец, которого сотворилкони с Заком, не владел ее вниманием полностью и безраздельно.

Еще несколько минут назад рядом с ней толпились медсестры,которые тоже хотели посмотреть церемонию вручения «Оскаров». Но потом наступиловремя кормления, и они разбежались по своим палатам, оставив Джулию наедине ссыном и телевизором. Честно говоря, она была этому очень рада. Скоро должнывручать «Оскара» лучшему актеру года, и хотя Джулия ни на секунду несомневалась, что его получит Зак, она все же хотела во время объявленияпобедителя остаться одна.

— Смотри, Ники, — обратилась она к сыну, разворачивая его кэкрану. — Вот сидят твои будущие крестные, Мистер и миссис Фаррел. А твой папасидит справа от них, только на этот раз камера его не показывает.

Однако Николаев Александра Бенедикта, судя по всему, вданный момент гораздо больше волновало то, что его почему-то оторвали отматеринской груди. Поэтому Джулия пристроила его обратно и вновь переключиласвое внимание на телевизионный экран.

«Последняя интермедия», которую Зак снял уже после ихсвадьбы, не только побила все кассовые рекорды, но и была выдвинута Академиейна получение «Оскара» сразу по нескольким номинациям. Зак уже получил «Оскара»за лучшую режиссуру, а Сэм Хаджинс — за лучшую операторскую работу. Кроме того,«Оскаров» получили композитор и мастер по спецэффектам.