– Пожаловали, уроды! – процедила сквозь зубы Голодная Панда, тоже выглядывая в окно. – Похоже, всех наемников согнали. Представляю, что им пообещали за эту работу.

– Умно придумано, – присоединился к ней Крюк. – Грязные фиаскеры уничтожают последних маршалов! Какая ужасная трагедия! Законотворец публично выражает соболезнования родным и близким погибших… Ну что, капитан, стреляем без предупреждения или сначала устроим переговоры?

Сегодня на доспехах Крюка и его товарищей красовались маршальские гербы, однако реалеры все равно отказывались обращаться ко мне и друг к другу «маршал». Что поделаешь – привычка.

– К черту переговоры! Уходим на нулевой ярус, – приказал я. – Отсюда стрелять нельзя – слишком много народу внизу. Фиаскеры знают, за чьими спинами прятаться…

Лифты уже работали, но мы не рискнули ими пользоваться. Для Хатори, который сегодня отслеживал каждый наш шаг, заблокировать нас в лифте было проще простого. Пришлось бежать по лестнице. Я, Каролина и реалеры обогнали нерасторопную группу маршалов, дабы проверить, не поджидает ли нас возле служебного выхода засада. Но нет – кроме суетливо носившихся по нулевому ярусу модулей, там пока было спокойно.

– Куда теперь? – полюбопытствовала Каролина, прислушиваясь к доносившимся сверху звукам.

– Ты и Семен бежите с маршалами на базу в трех кварталах отсюда, – распорядился я. – Помнишь, не так давно я посылал тебя туда за продуктами? Должна помнить… Там заблокируетесь хорошенько и будете ждать нас. А мы с ребятами немного задержимся.

– Я никуда не побегу!.. – заартачилась было Каролина, и мне пришлось пресечь ее протесты:

– Побежишь. Ты сама напросилась в команду, поэтому обязана подчиняться приказам капитана. Вот тебе официальный приказ: охранять маршалов. Если с ними что-то случится, ответишь по всей строгости… Что стоишь? Выполнять!

Подействовало. Протесты прекратились, и Кэрри, прикусив губу, отступила.

– Что вы задумали, капитан? – спросил Семен.

– Поскольку нам все равно от них не отделаться, проведем короткую товарищескую встречу, – пояснил я. – Фиаскеры должны знать, во что они ввязались. Уходите и спрячьтесь получше. Здесь будет довольно жарко.

Я ожидал, что маршалы не преминут напомнить мне о гуманизме, однако они и словом не обмолвились на сей счет, лишь пожелали удачи. Я приказал им поторопиться и, кивнув на прощание Каролине и Семену, отвернулся к оставшимся членам команды.

– Всем доводилось бывать на полигоне «Большой Каньон»? – осведомился я у них.

– И не раз, – пренебрежительно бросила Голодная Панда.

– Значит, с техникой атаки «вихрь» вы должны быть знакомы, – подытожил я. Реалеры кивнули. – Отлично. Выступаем под следующими номерами: я – первый…

Схожесть нулевого яруса с полигоном «Большой Каньон» была, конечно, относительной, но узкие улицы и отвесные высокие стены зданий позволяли, не мудрствуя лукаво, использовать проверенную и отшлифованную до блеска тактику. А тем более использовать против противника, который вряд ли имел понятие, как противодействовать такого рода атакам.

Первая группа фиаскеров появилась на нулевом ярусе спустя всего пару минут. Это были самые нетерпеливые преследователи, которые быстрее всех добежали до лифтов. Фиаскеры высыпали из служебных выходов на улицу, прекрасно зная, где мы в настоящий момент находимся, поскольку наверняка получали информацию о нас непосредственно из Пирамиды. Мы же нарочно не стали поджидать их возле выхода, а, пустив маршалов и Каролину впереди себя, изобразили энергичное бегство. По крайней мере, координатор этой банды обязан был воспринять наш обманный маневр именно так.

Перевоспитание из неорганизованных бандитов в помощников Законотворца не изменило психологию фиаскеров. При виде бегущей жертвы они по привычке впали в звериный азарт преследования, не думая уже ни о чем, кроме как догнать и растерзать добычу.

Непоправимая ошибка, если в пылу погони забываешь о том, что у жертвы тоже имеются зубы. Как только три или четыре группы фиаскеров выбежали на улицу и растянулись по ней на добрую сотню метров, они заиграли не по своим, а по нашим правилам. Правда, догадались фиаскеры об этом, когда игра уже началась.

Преимущество тактики «вихрь» заключалось в том, что, используя ее, мы могли вести непрерывный огонь и при этом сохранять хорошую маневренность. Возглавив боевой порядок, я взял на себя ответственную роль, поскольку мне пришлось задавать темп всей группе. Скомандовав «за мной», я подпрыгнул, оттолкнулся ногой от стены ближайшего здания, перелетел через улицу и приземлился на ее противоположной стороне. Затем повторил маневр, но уже в обратном направлении, не забывая при этом продвигаться вперед и вести огонь. Мое зигзагообразное передвижение происходило стремительно, и поймать меня в прицел мог разве что опытный турнирный боец, коих в стане врага пока не наблюдалось. Голодная Панда и прочие последовали моему примеру, удерживая строгую дистанцию. Это и был так называемый «вихрь», умелое использование которого на полигоне «Большой Каньон» всегда давало тактическое превосходство.

Всемогущему покровителю фиаскеров было поздно предупреждать подопечных об опасности. Дабы противостоять надвигающемуся «вихрю», реалеры обычно оперативно перестраиваются в оборонительный порядок «активный щит» – прием, требующий для исполнения хорошего опыта и обязательного наличия «форсбоди» у каждого из обороняющихся. Но даже не умея выстраивать «щит», фиаскеры могли бы пережить нашу атаку с наименьшими потерями. Им требовалось только не останавливаться, а продолжать что было духу бежать нам навстречу – в этом случае разогнавшийся «вихрь» пронесся бы над ними за несколько секунд. А пока мы разворачивались, фиаскеры успели бы или рассеяться, или противопоставить нашим действиям грамотную огневую завесу. Однако неорганизованные пособники Законотворца предпочли остановиться и открыть беспорядочный огонь, не догадываясь, что как раз именно против такой атаки «вихрь» и был разработан.

Мы не ставили перед собой цель физически уничтожить врага, но наша контратака все равно получилась достаточно жесткой. Многие из опешивших фиаскеров, наверное, даже не успели пожалеть о том, что вообще ввязались в эту погоню. Пробивая себе дорогу как оружием, так и при помощи интерактивных доспехов, мы прорывались сквозь толпу подобно штопору, буравящему винную пробку. Наше передвижение только на первый взгляд выглядело хаотично: мечущиеся от стены к стене реалеры, все время закрывающие друг другу сектор стрельбы. В действительности никто никому не мешал. Стреляли мы по четко отлаженной методике – в прыжке, строго вниз. Каждый из нас не просто поражал врага, но и одновременно расчищал площадку для прыгающего следом товарища. Не говоря уже о психологическом воздействии такой атаки: своим мельтешением мы дезориентировали фиаскеров настолько, что, стремясь достать нас ответным огнем, они частенько попадали в своих, отчего количество жертв среди них непрерывно возрастало.

После прорыва «вихря» число преследователей сократилось почти на четверть, причем пострадавших среди них было куда меньше, чем дезертиров. Множество врагов побросало оружие и ретировалось кто куда, лишь бы подальше от опасной улицы. Спасающие свои жизни дезертиры нас больше не интересовали.