– Нет, – спохватилась Илга, – Лучше там! – махнула в сторону горизонта.

Катер мы привязали к толстенной «пальме», изогнувшейся почти у воды. Искупаться бы! Но нет лишних минут…

– Вы двое идёте налево, – скомандовал Бинк мне и Ваське, – Я с Димычем – направо. Илга – со мной.

– Это почему? – удивился я.

– Да потому! Я здесь капитан. И я лично отвечаю за безопасность Наследницы!

Кристалл, аккуратно упакованный в кокон стасис-поля и углепластовый футляр, висел у Илги на шее. Никому другому она не пожелала его доверить.

– Смотрите в оба, – ещё раз напомнил хоббит, – Если остров обитаем – хоть какие-то следы должны быть…

– Окурки, пустые бутылки и использованные презервативы, – шепнул Васька.

– Чего-чего? – нахмурился Бинк.

– Говорю, сенаторы – тоже люди!

Мы шли почти у самой кромки прибоя. Там, где берег вздымался утёсами, карабкались выше. Но в общем, идти было легко.

Жаль, окружность острова – не меньше тридцати километров. До темноты можем не успеть.

– Слушай, а ты хоть знаешь, как этот Тэй-Гор выглядит? – спросил Васька, перепрыгивая с камня на камень.

– Нет, – честно ответил я, – Но это не так важно. Обыкновенный двухсотлетний старец. Отдыхает у крылечка и пьёт чай. Врядли он выбирается куда-то дальше крыльца…

– Двести лет! Блин, столько не живут!

– Это у нас не живут. С нашей пенсией. А здесь…

– Не отвлекайтесь! – противный голос из браслета, – Что нибудь нашли?

– Пока ничего! – буркнул Лубенчиков и вырубил связь.

Впереди – неширокая, мелкая река.

– Пить охота, – вздохнул Васька и склонился над мутноватым потоком. Зачерпнул:

– Фу… Грязь.

– Смотри! – толкнул я его, – Человек!

– Где?

– Там! – я не ждал, пока он заметит. Я уже мчался вдоль реки.

А незнакомец и не собирался исчезать. Он будто не видел нас. Спокойно делал своё дело – освобождал русло от камней. Вероятно, часть берега недавно обвалилась и едва не перекрыла течение.

Я остановился. За спиной – торопливые шаги Лубенчикова.

– Привет, дедуля! – вежливо поздоровался Васька.

И тот наконец поднял глаза. Маленький щуплый хоббит с почти белой шерстью на плечах и груди. И совершенно седой головой.

– Здравствуйте.

На вид ему лет шестьдесят. Но глаза из-под густых бровей смотрят по-молодому. Одет в короткие потертые штаны. Ладони – мозолистые.

«Кто-то вроде местного смотрителя или лесника,» – догадался я.

Седой не собирался тратить время на разговоры. Вероятно, спешил до темна закончить работу. Опять склонился и взялся за такой камень, что я торопливо предложил:

– Давайте, помогу.

С его субтильным телосложением – так недолго и надорваться!

– Помогай, – кивнул «лесник».

Я прикинул, как половчее взяться. Камень-то скользкий! Даже вдвоём неудобно…

Пока я размышлял, хоббит в одиночку подхватил глыбу. Через секунду она уже лежала на берегу.

Мы ошалело моргали.

Потом Лубенчиков выдавил:

– Всё ясно! Это пемза – она ничего не весит!

Васька торопливо вцепился в самый большой камень… И покраснел от натуги.

– Что такое? – улыбнулся седой.

– Скользко, – процедил Лубенчиков.

– Ну-ну… – кивнул «лесник». И с той же лёгкостью убрал ещё пару здоровеных обломков. Даже не запыхался!

– Ты даёшь, дедуля! – вытаращился Васька, – А на культуриста не похож! Наверное – стахановец… Ударник галактического труда!

– Будете помогать или болтать?

Мы вдвоём взялись за глыбу. После титанических усилий доволокли её до берега. Сели, вытирая пот.

«Лесник» язвительно прищурился:

– Уже отдыхаете? Так и до ночи не успеем!

Васька шёпотом выругался. Но отступать поздно. Ради налаживания отношений…

Минут пятнадцать мы корячились, таская камни… Потом поняли, что никакие добрые отношения не стоят растянутых связок.

Опять сели, едва переводя дух. Не выдержали и выпили воды из образовавшегося выше завала пруда – мутноватой, пополам с водорослями. А седой продолжал работать. В уверенном, неспешном ритме. И завал уменьшался на глазах.

– Слушайте, дедуля… Чего ради так стараться? – вздохнул Лубенчиков, – Вам что, платят за это большие деньги?

– Нет.

– Так какого трумля заниматься глупостями! Река сама проложит себе русло! Подмоет берег и опять всё будет нормально!

– Да. Когда-нибудь… – улыбнулся «лесник», – Но если ты в силах помочь – помоги. Если умеешь – не жди, а делай!

Васька вздохнул:

– Странная логика. Бесплатно вкалывать? Для чего?

– Чтобы река бежала вперёд, – насмешливо щурится седой и отшвыривает увесистый камень.

Я встаю и снова берусь за работу. Этот «лесник» – непростой тип. А мы ещё не разузнали про резиденцию Тэй-Гора. Надо очень мягко перевести разговор…

Пока я обдумывал, Васька некстати ляпнул:

– С вашей философией, дедуля, вы небось всю жизнь трудились до седьмого пота! А кое-кто лишнего шага не сделал! И катается, как сыр в масле!

– Кто? – спокойно уточняет «лесник».

– Да хотя б политики! Они тоже любят красивые фразы. Но о выгоде не забывают!

– Ты, кажется, не сильно им доверяешь?

– А кто им верит? Работа у них такая! Вон Тэй-Гор – неплохой человек. И то, своего не упускал! Потому и дотянул до преклонных лет! А теперь заслуженно отдыхает! Кстати у нас к нему одно дельце… Важное! Не подскажете, как его найти?

– Но ведь он отдыхает. Зачем его беспокоить?

– Да, волноваться старикану нельзя, – признаёт Лубенчиков, – Но, мы аккуратно…

– Радостные вести – лучшее лекарство, – торопливо добавляю я.

– А он что, заболел? – удивлённо вскидывает брови «лесник».

– В его-то возрасте… – хмыкает Васька, – Удивительно, как он вообще до сих пор не загнулся… То есть, я хотел сказать, пожилые люди требуют внимания и бережного обращения!

– Ладно, я помогу, – кивает «лесник», – Только закончу…

Ещё минут десять мы втроём ворочаем камни.

– Готово! – радостно выдыхает Лубенчиков.

Свежий поток унёс ил и грязь. Мы споласкиваем руки и умываемся. Пьём из реки. Вода – прозрачная и удивительно вкусная.