Кристоф подпер подбородок рукой, развернулся на голос оборотня и нехотя пересказал события прошедшего дня. Я же, воспользовавшись моментом, освободила свою руку и выскользнула за дверь.

Последняя щепотка ладара и зажевать леденцом, чтобы князь не почувствовал запах. Чуть поодаль топтались стражники, ржали лошади, достаточно далеко, чтобы разглядеть меня. Это хорошо. От плаща практически ничего не осталось, и мою фигуру скрывал лишь хамелеон, а хамелеон — вещь редкая и заметная.

Когда я вернулась в дом, князь уже закончил.

— Почему не порталом? — выгнул бровь Тивор.

— Я еще отравлен. Моей силы не хватит, да и Ненна все еще под влиянием червя. Магия сюда будет возвращаться медленно.

— Ладно, все с вами ясно. Я принес одежду. Переодевайтесь, и выдвигаемся.

— Тивор? — спросила я.

— Держи свой плащ, — кинул он мне сверток.

— Благодарю, — усмехнулась. — Далеко мы от города?

— Оборотов пять. Ты в седле держаться сможешь? — обратился страж к князю. Кристоф кивнул, натягивая рубашку.

Через пятнадцать лучей мы выдвинулись в сторону города, а еще через пять оборотов стояли у ворот в дом градоправителя. И я наконец смогла выдохнуть с облегчением. Ну или почти…

Пять оборотов — это много. У меня было время подумать, пока князь и страж вели свои «мужские» разговоры. Мне, если честно, интересно не было. У меня были свои вопросы и свои проблемы. Правда, я, кажется, нашла решение одной из них, по крайней мере, временное, но все лучше, чем туманящий мозги ладар. К тому же это самое решение этой самой проблемы, помимо всего прочего, обещало быть очень приятным. Как несказанно вовремя ослеп князь…

Улыбка скользнула на губы. Ассасины — страшные существа, не дай боги встать у нас на пути, когда мы чего-то действительно захотим. А хотелось мне многого…

Спала я, как убитая. Мне ничего не снилось, меня не мучали княжеская тьма, его эмоции и его жажда. Скорее всего, оттого что я наконец-то пошла на поводу у своих желаний и приняла решение.

Дело осталось за малым — реализация.

Вот только начать решила с самого простого — с разговора с князем. Было у меня к нему несколько вопросов насчет червя.

Кристофа я нашла там же, где и оставила до того, как уйти к себе — в его новой спальне.

Вампир не спал, сидел в кресле и, как всегда, перебирал пальцами воздух.

— Лист, мы возвращаемся сегодня. Твоя задача — все подготовить и привести ко мне старших дознавателей.

Я дернулась.

— Слепота прошла? — дебильная реакция, но вопрос вырвался вопреки моим желаниям.

— Я же сказал «дней пять», — раздраженно махнул князь рукой.

— Но как тогда вы…

— Просто понял, — нетерпеливо дернул он головой. — Прежде чем идти за дознавателями, разбуди Тивора и приведи ко мне Селия.

— Вы ели? — выгнула я бровь.

— Лист, — многозначительно протянуло его темнейшество.

— Что?! И пальцем не пошевелю, пока не скажете.

— Ел.

— Врете, — ну врет ведь! И чтобы понять это, совсем необязательно быть ассасином.

— Лист, — вырвался мученический стон.

Я развернулась на каблуках и молча вышла, пытаясь убедить себя в том, что это не беспокойство о князе, а забота в первую очередь о своем душевном равновесии. Только… Убедить не получалось. Совсем.

Почему так сложно порой обмануть себя? А? Ответь мне, бог лжецов, воров и наемных убийц, неужели и у тебя не выходит?

И ладно бы все дело сводилось только к физической стороне вопроса. С этим я бы смогла бороться — в конце концов, терпеть я умею — но проблема была в моих собственных чувствах. Бороться и с тем, и с другим у меня не выходило совершенно.

Иногда мне кажется, что все эти заморочки с кровью — проклятие. Плата за силу, скорость и ловкость вампиров. Ну или жестокая шутка богов. Так. На поржать. Честно, я склонялась к последнему варианту. Все эти избранники и избранницы, они же нареченные[1] и суженые… Чушь. Ничего хорошего они не несут. Был уже в моей жизни один такой, чудом выжила, правда сох он не по мне, но дела это не меняет.

А каково это — любить одного, но хотеть другого, чувствовать биение сердца вампира, к которому просто влечет? Ну или не вампира, как в случае с Адамом?

Нет, все, хватит о нем. Он был больным. Больным на всю голову.

И вообще, хватит этих мыслей. Все уже решено.

Я толкнула дверь, стараясь не выронить поднос с едой, и усмехнулась. Курица-наседка, да и только.

Мрак, Елена, до чего ты докатилась?

Князь смел все буквально за пять лучей, а следующие четыре оборота я носилась по Ненна, собирая старших дознавателей.

Вообще, идея отъезда меня радовала. В Бирре все гораздо проще и с информацией, и с необходимыми мне травами и порошками. А еще в Бирре ждет запертая Карина, у которой вот-вот закончится кровь. С другой стороны, раны Кристофа еще не зажили, в организме еще оставался яд, да и его слепота… Но кто ж меня слушал?

В итоге в путь мы тронулись под вечер. Ослепший князь вместе со мной и Тивором ехал в карете, чем вызвал легкое недоумение у стражников. А у меня такой поспешный отъезд вызвал определенные мысли и подозрения, появившиеся еще в шахте.

— Нам нужно поговорить, князь. Просто жизненно необходимо, — озвучила свои мысли, разглядывая умиротворенного вампира.

— О чем? — лениво спросил он.

— О Ненна, о черве, о вашей тьме, о том, почему мы так спешим во дворец.

— Конкретнее, — так же лениво махнул мужик рукой.

— Все вышеперечисленное, на мой взгляд, более чем конкретно.

— Конкретно и скучно, — усмехнулся Кристоф. — Ты задавай вопросы, а я подумаю.

— Развлекаетесь, да? — сощурилась, наклоняясь ближе. — А я думал, мы с этим определились. Слепой вампир — зрячий вампир, голодный вампир — сытый вампир, — ткнула я его пальцем в грудь.

— У меня есть еще один страж.

— Э, нет, меня в свои споры не впутывайте, я нейтральная сторона. И, кстати, я действительно считаю, что тебе надо все рассказать.

— Спелись? — князь повернул голову к Тивору.

— Сработались, — спокойно отбил Черный.

— Суть-то одна, — пожал Кристоф плечами. — Ладно, наверное, действительно пора рассказать. Червь — моя вина.

— Скажите мне то, чего я не знаю, — проворчала, не удержавшись. — Как он попал в шахту? Что вы сделали, чтобы он стал тем, чем стал? И как вся эта хрень связана с той войной?

— Тьма, знал бы, какая ты заноза в заднице, Лист, — прописал бы в нашем контракте не больше трех вопросов в день!