Как только колдунья бежала из города, советники отправили к королю и королеве гонцов с вестью, что они могут вернуться и снова жить в свое удовольствие во дворце, ибо ослепление колдуньи вновь открывает для них солнечные дни. Прибывши вместе с ними, Миуччо по подсказке птички сказал королю: «Я сослужил тебе добрую службу: колдунья ослеплена и королевство вновь в твоих руках; если это дело достойно награды, прошу у тебя только одного: оставь меня в покое, не посылай меня больше на такие опасные дела».

Король обнял его с великой любовью и посадил рядом с собой, разрешив не снимать шляпы в своем присутствии, — отчего королеву расперло такой злобой, что лишь Небо знает о том: разве что по радуге, всеми цветами которой переливалось ее лицо, можно было распознать бурю пагубы, что готовилась она обрушить на бедного Миуччо.

Невдалеке от тех мест жил весьма злой дракон, который был рожден от одной утробы с королевой; и астрологи, когда их созвал его отец, чтобы они объяснили смысл такого происшествия, предсказали, что его дочь будет жить, покуда жив дракон, но если он умрет, за ним следом неизбежно умрет и она. И лишь одна вещь будет в состоянии воскресить королеву — если ей помажут виски, ключицы и ноздри кровью этого самого дракона.

И вот королева, зная злобу и силу этой твари, задумала послать ей в лапы Миуччо, будучи уверена, что дракон слопает его, даже не заметив, как медведь — ягоду земляники. Она сказала королю: «Поистине, Миуччо — сокровище твоего дома, и было бы неблагодарностью не любить его еще больше: ведь он вызвался убить дракона, который столь тебе враждебен, хоть и приходится мне братом. Но мне, право, дороже один волос моего мужа, чем сто братьев».

Король, который смертельно ненавидел дракона и не знал, как от него избавиться, в тот же миг вызвал Миуччо и сказал ему: «Знаю, что ты можешь все сделать, если только захочешь; так вот, хоть ты и много для меня сделал, нужно, чтобы оказал еще одну услугу, — а потом верти мной, как хочешь. Не теряя времени, поди убей дракона, я тебе век буду обязан и награжу тебя за все заслуги».

Миуччо от этих речей едва не лишился чувств; когда же смог выдавить из себя слово, сказал: «И снова напасть на мою голову! Будто вместо материной груди я сосал молоко от черной козы, что вы меня так мучаете! Это же не груши с веток трясти, а на дракона идти, который лапами тебя раздерет, мордой в преисподнюю вгонит, хвостом на куски разобьет, зубами раскрошит, глазами — чумой поразит, дыханием — огнем сожжет! Или так вы хотите смерти моей? Или, видно, это и есть «мертвая койка»[464] мне в награду за то, что я королевство вам вернул? Что за проклятая душа бросила на стол эту кость? Что за сын дьявола прыгал над вами, что вы забеременели этой затеей?»

Тогда король, который становился легче мячика, когда надо было перескочить данное слово, и тяжелее каменной глыбы, когда требовалось выполнять обещания, затопал ногами и закричал: «Вернул — ну и пусть вернул; а теперь молчать и времени не терять! Убрать сейчас же эту чуму из моего королевства, коль не хочешь, чтоб самому голову снесли!»

Бедняге Миуччо, обреченному ежечасно выслушивать то похвалы, то угрозы, то получать ласку, то пинок под зад, быть то в тепле, то в холоде, оставалось лишь размыслить о том, сколь переменчива фортуна при дворе и какое это счастье — век не знаться с королями. Но, понимая, что спорить с людьми сильными и по-зверски жестокими — все равно что дергать за бороду льва, пошел подальше с глаз господина, проклиная судьбу, занесшую его ко двору, чтобы сократить дни его жизни[465].

И когда он сидел на ступеньке у дверей, уронив лицо в колени, обливая слезами башмаки и согревая вздохами яички, вот появляется птичка с травинкой в клюве и кладет травинку ему на ладонь с такими словами: «Вставай, Миуччо! И верь, что сыграешь не в «разгрузи осла» твоих дней, но в «разгром»[466] жизни дракона. Возьми эту траву и, как только подойдешь к пещере мерзкой твари, брось ее внутрь. И на дракона нападет такой глубокий сон, что он свалится с ног, и тут ты ему ножом и вдарь по заднице[467]. А как устроишь ему светлый праздник, скорее возвращайся сюда, и дело пойдет лучше, чем ты мог бы мечтать. Будь спокоен, ибо я знаю, о чем говорю. Иди, время дороже денег; у кого есть время, у того жизнь впереди».

После слов птички Миуччо поднялся, сунул за пояс большой разделочный нож, взял траву и отправился к пещере дракона, что находилась в подножии горы такой вышины, что три горы, поставленные ступенями на лестнице Гигантов, не достигали ей до пояса. Подойдя к пещере, Миуччо бросил траву в ее жерло и, когда дракона одолел сон, вошел и стал его сечь на куски.

В то самое время, когда он крошил чудовище, королева почувствовала сильную боль в сердце и поняла, что сама купила себе смерть за наличные деньги. Позвав мужа, она рассказала ему все, что предсказывали астрологи, что от смерти дракона зависела ее собственная жизнь и что, вероятно, Миуччо убил-таки его, ибо ей становится хуже и хуже с каждой минутой.

Король отвечал ей: «Если ты знала, что жизнь дракона — это корень и твоей жизни, зачем ты убедила меня послать Миуччо? И кто же теперь виноват? Сама себе беду нажила, тебе и плакать, ты кружку разбила, тебе и платить».

Королева сказала на это: «Не думала никогда, что этот худышка так проворен и силен, что убьет чудовище, против которого и войско — плевое дело; думала, от него одни клочки тряпья останутся. Зря мне было без харчевника долг считать; лодка моих замыслов идет ко дну. Только об одной милости тебя прошу: если любишь меня, как только я умру, возьми губку, смоченную кровью дракона, и, прежде чем меня хоронить, помажь такие-то места моего тела».

— Для той любви, что я имею к тебе, это совсем немного, — сказал король. — Коль не хватит крови дракона, я и своей намажу, лишь бы тебе угодить.

Королева хотела поблагодарить его, но ускользнули от нее и душа, и слово, ибо в тот самый миг Миуччо окончил расправу с драконом. И не успел он предстать перед королем и рассказать обо всем, что сделал, как был тут же отослан обратно — собрать всю кровь убитого чудовища.

Но поскольку королю было любопытно посмотреть на подвиг Миуччо, он тайно пошел за ним следом, и видел, как Миуччо вышел из дворца, а навстречу ему вылетела птичка, которая спросила: «Куда идешь?» Миуччо ответил: «Иду, куда король послал меня. Гоняет, как челнок, взад-вперед, не дает и часу в покое побыть». «А что он тебе велел?» — спросила птичка. «Собрать кровь дракона», — сказал Миуччо. А птичка в ответ: «Несчастный, эта драконья кровь будет тебе бычачьей кровью[468], от которой погибнешь, ибо от нее оживет семя твоих бед. Это она подговаривала посылать тебя во всё новые опасности, пока ты жизнь свою не погубишь. И король, давший этой ведьме себя оседлать, бросал тебя наудачу, как игральную кость, рискуя твоей жизнью, хотя ты — собственная его кровь, ты — настоящая капустинка от его кочана. Но я прощаю его, он сам не понимает, что творит, и не знает, кто ты ему. И верю, что теперь-то естественная любовь к тебе откроет ему это родство. И что все услуги, что ты ему оказал, все твои подвиги, достойные истинного наследника трона, обратят его ожесточенное сердце и к бедной Порциелле, твоей матери, что вот уже пятнадцатый год заживо погребена в чулане. О, кто и где видел храм Красоты, запертый в дрянной каморке!»