— Бетти! — вместо этого позвала я. Знала, что та не ушла далеко. И действительно, в комнату осторожно заглянула девушка, и я приказала ей убрать ужин, чтобы не оставлять следов и у неё не было потом проблем. Мало ли отчего заснул Ламмерт. Она испугано косилась на азгарна, дрожа.

— Он спит, не трясись. Уничтожь остатки еды и тебя ни в чём не заподозрят, — сказала ей. Потом перевела взгляд на распростёртого на моей постели мужчину и бросила ножницы.

«Радость моя, от него пощады никто не дождался».

— Верю. Только ты не думал о том, что жестокими становятся те, с кем были жестоки и кто сам не получал снисхождения? — аттан молчал. — Рид, я не смогу это сделать и тебе не позволю. Лучше не трать время попусту.

— Надо же, а моя мать смогла, — открыл глаза азгарн.

— Что?! — в шоке прошептала я.

Как ни в чём не бывало, Ламмерт так и остался расслабленно лежать на постели, заложив руки под голову и продолжил:

— Мой отец погиб, когда мне было четыре. Когда мне было пять, и стал проявляться мой дар, мать запретила подходить к ней и прикасаться. В семь она повторно вышла замуж, и всеми моими землями стал править отчим, а меня отослали в закрытую школу, а потом академию. Долгие годы я был вынужден наблюдать, как он грабит меня, унижает мать, подсылает ко мне убийц. На своё совершеннолетие я вызвал его на поединок. В ночь перед ним ко мне пришла мать. Мы долго с ней говорили, а потом она поцеловала меня, впервые за все годы… и сделала попытку отрезать мне волосы.

Потрясённая рассказом и тем, что он не спит, я метнула взгляд в сторону Бетти.

— Она предала тебя и рассказала о побеге, — просветил меня азгарн.

«Вика!!!» — простонал Рид, когда я села на постель и потянулась к Ламмерту.

Не обращая внимания, я ласково погладила азгарна по щеке и, смотря ему в глаза, сказала одно лишь слово: — «Спи!», пожелав этого всем сердцем.

Его глаза закрылись, а я наклонилась и коснулась его губ в прощальном поцелуе.

Игнорируя Бетти, пошла в гардеробную — одеться и взять сумку. Собралась без её помощи, выбрав платье со шнуровкой впереди, чтобы иметь возможность кормить сына. Ридгарн пока не сказал, как мы будем выбираться, и лучше быть готовой ко всему.

Вернувшись в комнату, остолбенела — Бетти стояла возле постели и держала в руках отрезанную косу Ламмерта.

— Бетти?!

Та посмотрела на меня с ненавистью:

— Вот теперь он увидит, что ты из себя представляешь!

Господи, она его что, любит?!!! Её коварство потрясло меня даже больше предательства. Ведь азгарн точно подумает на меня. Как же так?!

— Бетти, беги! — сказала ей, чувствуя, что сейчас прокляну на смерть.

Не знаю, что она увидела в моём взгляде, но, бросив на пол косу, выбежала из комнаты.

Я смотрела на Ламмерта, чувствуя свою вину и боль. Ведь это я его усыпила, сделав беззащитным! Подойдя, стала стаскивать его с постели.

«Вика, ты что делаешь?!»

— Я не могу его так оставить. Ты понимаешь, что он подумает на меня? — чуть не плача от напряжения, произнесла я. Мужчина был тяжёлым, и я не знала, как справиться с его весом.

«Оставь! Мне нужно время на ритуал и я к тебе приду».

— Я не уйду, пока всё не исправлю!

Меня обвинили в безголовости, но, не обращая внимания на это, я стащила Ламмерта с кровати и, подхватив его под мышки, потащила волоком в ванную комнату. Не сдерживаемые косой, теперь уже короткие, неровно обрезанные волосы рассыпались, и я почувствовала, как по моему лицу потекли горячие слёзы. Бетти, Бетти, что же ты наделала?! Дурочка!

Падая от слабости, стала набирать воду, положив его рядом с ванной. Пусть я и передохнула, но сил затащить тяжёлое тело в неё у меня уже не было.

— Просыпайся! — взялась я за лицо мужчины. — Ран, помоги мне! — со слезами просила я, пытаясь его поднять.

Какой-то миг, и его рука метнулась к моему горлу.

— Ты всё же отрезала мне волосы?! — пришёл в сознание мужчина.

— Да, а теперь пытаюсь утопить! — огрызнулась я. — Залезай в воду!

— Зачем? — было видно, что он в ступоре и хватка на моём горле немного ослабла. Конечно, засыпал на кровати, а теперь оказался в ванной комнате, с отрезанными волосами, и я его ещё пытаюсь в воду засунуть.

— Исправлять буду. Мне нужно, чтобы ты был в воде.

— Зачем тогда резала?

— Это Бетти отомстила. Не знаю только, тебе или мне? Ран, давай!

Несколько секунд он смотрел на моё заплаканное лицо, а потом убрал руку с горла и погладил по щеке, стирая слёзы.

— Ты плачешь?! — как будто не верил он.

— Нет, блин, радуюсь! Залезай! — вопреки моим словам, слёзы ни в какую не хотели останавливаться.

— Зачем?

— Ран, я наярита. Забыл?

Похоже, что забыл, но всё же встал и прямо в одежде лёг в воду. Я села на край ванны и, зарывшись ему в волосы руками, приказала:

— Ныряй!

Он смотрел на меня, а потом сполз под воду с головой. Нависнув над ним, я всеми силами пожелала, чтобы волосы отросли.

Ничего не происходило. То ли я волновалась, то ли с ними одного желания мало, но ничего не получалось. Видимых результатов не было. Тогда я приподняла его лицо из воды и стала целовать, взывая к волосам, чтобы они росли. Мужские губы дрогнули под моими, и азгарн ответил на поцелуй.

Не знаю, сколько мы так самозабвенно целовались, я потеряла ощущение времени. В себя привели слова:

— Радость моя, должен заметить, что довольно неприятно наблюдать, как твоя невеста целуется с другим.

Вздрогнув, я отстранилась и обернулась. Сложив руки на груди, на меня мрачно смотрел Рид. Наверное, закончил свой ритуал и переместился ко мне. Вовремя, хм…

— Счастье моё, я тебя просил что сделать? Отрезать волосы. Отрезать, а не отращивать их!

Плеск воды заставил меня соскочить с бортика ванны и посмотреть на азгарна. Мужчина встал в воде, а его волосы, длинные волосы, спускались ниже колен и оставались ещё в воде.

— Ой! — пискнула я.

— Безголовая ты моя, — пожурил аттан, притягивая меня к себе и заставляя отступить от ванны. — Одно радует: усложнила ты с волосами жизнь мужику. Укорачивать он их точно не будет.

— У нас есть время, пока вы заплетёте их? — спросил Рид, обращаясь к азгарну.

Между мужчинами произошёл молчаливый диалог.

— И даже больше, — ответил Ламмерт, перешагивая через бортик и ступая на пол. Его волосы тянулись за ним, как у Рапунцель. Ладно, пусть не совсем, как у неё, но метра полтора на полу лежало точно. — Для начала я разберусь со служанкой, а потом приду за своей женщиной.