Вечером Диана едет в особняк родителей. Сегодня - семейный ужин, на котором отец решил собрать всех, кроме, разве что, Виктора. Он до сих пор находится в изгнании. Мать несколько раз звонит ей и говорит, что, возможно, сегодня отец скажет что-то про завещание. Диана должна быть паинькой и ловить каждое его слово. Получив известность, она заработала неплохие очки, а это значит, что она может получить по завещанию больше, чем они рассчитывали. Диана несколько отвыкла от такой опеки матери, но понимает, что та волнуется из-за денег и страха ничего не получить. Она слушает Эмму, бездумно глядя в окно машины, и почему-то думает о том, что это неправильно и глупо. Странно, что мать и отец не любят друг друга - а ведь в детстве ей казалось, что браки заключают только по любви, а не по расчету. Однко мать быстро объяснила ей, что чувства - самая бесполезная вещь в мире, а любовь всегда лжива, если это, конечно, не материнская любовь.

Диана давно не была в доме родителей - несколько месяцев. Она жила в своей квартире - в той самой, которая находилась над апартаментами Лестерса. Правда, и там она появлялась нечасто, только на ночь.

Особняк родителей сияет огнями в наступающей тьме. Диана хотела убежать из этого места и никогда больше не возвращаться, но теперь, шагая по знакомому холлу, чувствует странное умиротворение. И понимает, что хочет зайти в свою комнату, которую покидала в спешке, словно сбегая. Она обнимает мать, которая в платье в греческом стиле похожа на богиню с Олимпа, а потом поднимается на второй этаж, приподняв подол струящегося темно-синего платья с богатой вышивкой.

Комната ждала ее - в ней ничего не изменилось, и всюду царит идеальный порядок. Даже пыли нет, здесь постоянно убираются. Только живых цветов, которые так любила Диана, нет. В гардеробной до сих пор остаются ее вещи, на полках стоят учебники, а в прикроватной тумбочке она вдруг находит старый медиатор, которым пользовалась еще в «Стеклянной мяте». Он вручную сделан из небьющегося стекла. Когда-то давно его ей подарила Николь - увидела, что Диана заинтересовалась им, и просто отдала со словами: «Чтобы делать хорошую музыку».

Диана сжимает медиатор в тонких пальцах. Ей вновь вспоминается сцена с пощечиной, которую она дала Николь сегодня. Диане стыдно, но она не могла слышать этих слов. Это было слишком несправедливо. На глаза отчего-то просятся слезы, но она не разрешает себе плакать. И запрещает думать о прошлом. Это невыносимо. Она увязла в нем, как в болоте.

Перед тем как выйти из комнаты, Диана смотрит на картину, подаренную Дастином - «Дом на самом краю неба». И думает почему-то, что хотела бы там оказаться. Среди тонн солнечного света, облаков и свободы.

Когда Диана возвращается, почти все родственники уже в сборе - они разбрелись по группкам и недобро поглядывают друг на друга, попивая шампанское и сплетничая. Здесь не только дети и жены Николаса Мунлайта, присутствует почти вся его родня, а также Уилшеры.

Диана здоровается с дедушкой по материнской линии - он все еще сенатор и будет оставаться на посту еще пару лет. Для Эммы это хоть какая-то гарантия того, что Николас не решится развестись с ней за это время. Затем приветствует бывших жен отца - Валери и Милдред, которые стоят поодаль и о чем-то шепчутся. Они оценивающе смотрят на Диану - на их глазах из глупой девчонки за год она стала звездой сцены, популярность которой поддерживает Николас. А значит, Диана - еще один соперник в борьбе за наследство.

Глядя, как бывшие жены смотрят на Диану, ее мать улыбается с гордостью. Ее девочка - молодец. Она получит свое. Они получат.

В какой-то момент появляются Джек и Уилсон - сыновья Милдред, братья Дианы. Джек недавно вернулся из армии и теперь, как говорят, открывается по полной. Только с наркотой осторожен - лишиться денег отца и снова на пару лет стать солдатом ему больше не хочется. Уилсон, которого отец временно лишал финансовой поддержки, тоже осторожен, хотя Диана уверена - он так и не бросил гонки.

Видя младшую сестру, Джек и Уилсон, которые в смокингах смотрятся глупо, подходят к ней и небрежно по очереди обнимают, касаясь модно небритыми щеками ее щеки - ей кажется это неприятным. Для нее они - чужие люди.

- А ты неплохо смотришься с экрана, сестренка! - восклицает Джек, отстраняясь, держа Диану за предплечья и рассматривая, как куклу. В детстве он делал точно так же. Только еще и морщился.

- Да, ты офигенно изменилась, детка, - вторит ему Уилсон. - Почему я не знал, что ты так круто поешь?

- Потому что мы не общались? - логично спрашивает Диана.

Они смеются.

- Отец так помогает тебе, наша малышка Ди стала любимицей? - хмыкает Джек. - Или Угрюмый Аар все еще в фаворе? - насмешливо смотрит он на Аарона, который держит под руку Елену и общается с Клинтом Уилшером, также приглашенным на ужин. Видя его, Диана вдруг думает о Кристиане. Будет ли на он на ужине? А, да, он же в Европе вместе со старшим братом. Нет.

- Отцы всегда больше любят дочек, чем сыновей, - улыбается Диана, стараясь, чтобы ее слова достигли ушей Валери и Милдред. - Особенно, если дочка у них одна, а сыновей много.

Затем Диана подходит к Аарону и Елене. Они с братом все так же безразличны друг другу и лишь вежливо здороваются, однако по Елене Диана даже немного соскучилась. Они тоже давно не виделись. Елена много времени стала проводить заграницей - почему, Диана понятия не имеет. Они только изредка переписываются.

- Ты такая молодец, - улыбается ей невестка. В отличие от остальных родственников, в ее улыбке Диана чувствует теплоту. - Я видела твои клипы и интервью. Горжусь тобой.

- Спасибо, - отвечает Диана, удивленная выбором наряда Елены - прежде та предпочитала спокойные классические цвета, а сегодня ее вечернее платье алое, словно кровь. Закрытое, с длинными полупрозрачными рукавами и тонким пояском, делающим акцент на талии - этот наряд яркий и одновременно аристократически-строгий. Блеск бриллиантов в ушах и на пальцах добавляет шикарности в образ Елены. И, кажется, Аарон, который никогда не изменяет любви к темным оттенкам, недоволен выбором жены.

- Мои младшие сестры в восторге, - добавляет Елена. - Они очень просили твой автограф.

- Без проблем, - кивает Диана.

Они разговаривают - легко находят общую тему. Но Диане кажется, что с Еленой что-то не то. Ее зеленые глаза стали другими, и каждый раз, когда она кидает взгляд на Аарона, в них появляется жесткость. Сама Елена тоже видит, как поменялась Диана. И говорит ей об этом:

- Знаешь, а ведь ты стала другой.

- Взрослой? Красивой? Яркой? - усмехается Диана. Она часто слышит о том, как повзрослела, похорошела и приобрела свой стиль.

Елена качает головой.

- Без сомнения, ты выглядишь иначе, чем раньше. Но я о другом. - Елена касается кончиком пальцев своих ресниц. - Глаза, Диана. Твои глаза стали другими. Я могу тебе чем-то помочь? - вдруг мягко спрашивает она.