не хуже, чем из королевской ложи.

На арене как раз заканчивали приготовления. Помощники быстро собрали из подручных материалов помост, на который теперь выходили приглашённые артисты.

Кресла в ложе были расставлены так, чтобы все участники могли свободно общаться между собой при желании. Слева от Ринэи села Мала, а вот справа…

— Спекио? — удивилась девушка, обернувшись к принцу.

— Верно. Меня так зовут, милая синьорина Ринэя, — вежливо улыбнулся он. — Вы что-то хотели спросить?

— Ты тут… ну… как участник. Я думала, что в королевской ложе будешь, — пробормотала Ринэя, чувствуя, что покрывается испариной. После вчерашнего находиться рядом с принцем девушке было неудобно.

— Я предпочитаю не отдаляться от народа, — Спекио повёл рукой перед лицом с сосредоточенным видом, будто пытался нащупать некую важную мысль. — К тому же ссора с братом, сами понимаете.

— К сожалению… или к счастью, не могу, — натянуто улыбнулась принцесса. — Я в семье единственный ребёнок.

— И вся любовь родителей на вас, — принц с философским видом открыл бутылку вина, после чего наполнил фужер красным напитком, сверкающим в лучах солнца. — Угощайтесь, милая синьорина Ринэя.

— Спасибо, — девушка приняла фужер и попробовала вино. К счастью, оно оказалось сладким, как она любила. Слова Спекио заставили её задуматься. И мысли были не самыми весёлыми.

Единственный ребёнок в семье. Ринэя мысленно вздохнула, представив себе, как волнуются за неё отец и мать. А волнуются они сильно, если вспомнить тот жест отчаяния, который позволил себе Хансолор, спровоцировав Ниокласа. Ринэе было жаль обеспокоенных родителей, но поразмыслив, она рассудила, что ничего уже не поделаешь. А что она могла сделать? Быть послушной дочерью и прожить не свою жизнь? Любой нормальный родитель хочет счастья для своего ребёнка. Но понятие счастья у детей и отцов порой сильно расходятся. Ринэе нравилась жизнь приключенцев. Ей нравилось путешествовать, нравилось ставить перед собой цели и выполнять их, нравилось драться, наконец. Это была её жизнь. Но определённое чувство вины перед родителями Ринэю всё равно грызло. Особенно перед мамой, которая ничем не провоцировала дочь на бегство.

— Вы выглядите невесело, милая синьорина Ринэя, — заметил Спекио, наблюдающий за сменой эмоций на лице задумавшейся девушки. — Быть может, вам налить ещё вина? — поднял бутылку принц.

— Эй, не спаивай мне ребёнка! — с показной строгостью заметила Мала.

— Мала, заткнись! — прикрикнула на подругу Ринэя и снова хлебнула муската.

На лице Спекио появилась ироничная улыбка.

— Вижу, что ваша семья куда больше, синьорина Ринэя. Не стоит обманывать. Ваша старшая сестра очень за вас волнуется.

— Че-чего?! — Мала повернулась к принцу с отвисшей челюстью.

— Пожалуй, вам не стоит злоупотреблять спиртным, — продолжал улыбающийся парень. — Что на это скажет дедушка?

— Рэнг, что ли? — подняла бровь Ринэя и, не выдержав, прыснула в кулачок.

— Ах да, ещё есть дядя из Партанента, — щёлкнул пальцами Спекио. — И ваш чудесный жених-жрец, верно?

— Ох, теперь каждый это понял после вчерашнего, — тяжело вздохнула принцесса.

— Это верно, — с ехидством протянула Мала. — Тебе стоило выказывать ревность погромче, подруга. Вернее, младшая сестрёнка.

— Мала, эта шутка уже устарела, — в раздражении взглянула на неё Ринэя.

— О нет! — мабирийка отшатнулась с показным ужасом. — Тебе не идёт такой взгляд! Ты должна быть очень милой, младшая сестрёнка! Наденешь вот это? — Мала с улыбкой достала из своей сумки… накладные заячьи уши.

Ринэя едва не упала с кресла, а потом с подозрением посмотрела в глаза воительницы.

— Ты их с Низайи носишь в сумке, да? Я видела эти придурочные уши ещё там, когда мы с тобой работали го… — принцесса быстро зажала рот руками.

— Работали кем? — наклонился к Ринэе Спекио.

— Работали кем? — вопросил и Винченцо, наклоняясь к Мале.

— Неважно!!! — крикнула принцесса, заслужив неодобрительный взгляд половины участников.

— Сестричками-гор… — радостно начала мабирийка, но Ринэя в длинном прыжке набросилась на неё и зажала рот руками.

— Молчи!!!

— А-а-а-а-а! — преувеличенно весело начал Винченцо. — Вы работали горничными! А вот это действительно мило!

Рычащая Ринэя начала примериваться, как бы уложить плута с первого удара, но тот благоразумно сдвинулся, показывая готовность запрыгнуть за кресло в случае угрозы.

— А у вас бурная биография, милая синьорина Ринэя, — Спекио в задумчивости медленно провёл рукой у лица. — В вашем юном возрасте это впечатляет.

Ринэя открыла было рот, чтобы высказать, что думает, но не нашла слов. Фраза принца были вовсе не обидной, скорее наоборот. Так что девушке осталось только краснея вернуться на своё место.

А внизу тем временем разгоралось весьма интересное представление. Актёры демонстрировали чудеса акробатики. Конечно, участники турнира могли бы показать вещи и повнушительнее, но актёры вызывали симпатию зрителей за счёт синхронности действий, слаженности внутри команды и весьма чётко выверенным фигурам. Для артистов важно не эффективность приёма, а его зрелищность, в то время как для воителей вроде Малы главным было выиграть поединок, где акробатика была лишь средством, но не целью, а потому и выглядела не так ярко.

Участники турнира немного раскрепостились, но некоторое напряжение среди них оставалось. Особенно у партанентийских воительниц, которые угрюмо смотрели на всех подряд, делая исключение только для относительно крепкой с виду Эрики. Ринэя поймала снисходительный взгляд одной из этих «дев войны» и начала закипать. И что с того, что в ней нет сорока лишних килограммов мускулов и шести футов росту?! Если бы куча мяса была решительным словом в противостояниях, то в мире уже давно бы правили бал не люди, а какие-нибудь слоны или бегемоты. Привыкшую видеть снисхождение в глазах мужчин, Ринэю очень сильно взбесило такое же выражение со стороны партанентиек.

Впрочем, принцесса постаралась успокоиться и настроиться на праздничный лад. Она пила, ела, смотрела выступление артистов и смеялась над шутками вместе с окружающими. Мала, Ринэя, Винченцо, Спекио, Илрик, Эрика и даже обычно молчаливый Адольф вскоре образовали весьма весёлую компанию. Настолько весёлую, что уже начали слышаться первые тосты.

— Их бин хотеть выпивать за вы, друзья, и найн раз! — поднял фужер уже пошатывающийся Адольф. Крагерхатерец явно не умел пить, а его резкие черты лица под действием спиртного немного разгладились. — За злая малышка… Эншулдиген! За Дерзкая Принцесса! За самая ехидная участница турнира! За плут и проныра Вендеции! За ты, Спекио! Ты хороший парень, хоть и принц!

Остальные едва не валились с ног от подобных тостов крагерхатерца. То ли он говорил то, что на уме, не особо заботясь о том, чтобы фильтровать речь, то ли просто откровенно насмехался над всеми. Спекио, впрочем, только улыбнулся в ответ на такую реплику.

— Да мне всё равно, лишь бы выпить! — громогласно воскликнул Илрик, опрокидывая в себя кружку довольно крепкого пойла, которое сам назвал ромом. Его