- Тяжело вам там приходилось? - сочувственно спросил Роше.

- Я уже сказал, - пожал плечами Пер, - что большой симпатии к Матери-Земле колонисты Чура не испытывали. Также, впрочем, как и к собственным предкам, бросившим их в сожженом мире… Сама память о рухнувшем золотом веке была проклята. Но это - скажем - политика. Но и в чисто психологическом плане, мы - земляне - не слишком привлекательны для колонистов Чура. Подумайте сами: в сравнении с рядовыми обитателями этой планеты, мы - сущие дети, лишенные самых элементарных навыков выживания и к тому же - чудовищно капризные и тупые. Я, впрочем, выбрал не совсем правильное сравнение: дети… Дети еще способны вызвать какую-то симпатию к себе. Землянин же в окружении жителей Чура смотрится куда хуже, чем штатский рохля, навязавшийся на шею взвода ВДВ в разгар проведения ответственной операции. Мягкотелые, переполненные жалостью к себе, капризные эгоисты-неумехи… Что, вам не понравился портрет? Ну - тут уж ничего не поделаешь: на это зеркало нам пенять не приходиться. Сами виноваты, что наши брошенные дети выросли жестокими беспризорниками и смотрят на нас свысока и без всякого снисхождения и жалости. Так что, как вы можете понять, наши дипломатические миссии на Чуре еще терпят - волей-неволей - а вот личные, индивидуальные контакты с землянами, это - уж извините… Это - понятное дело - напрочь лишает все наши разведслужбы - кроме служб дистанционного наблюдения, да кабинетных аналитиков - каких бы то ни было возможностей всерьез развернуться в системе Чура. Всерьез представить себе члена Стаи, который стал бы работать на чужаков - задача просто невыполнимая… Даже наши чисто академические потуги - фольклорные, этнографические экспедиции и индивидуальные миссии колонисты встретили враждебно. Впрочем, тут и наша собственная вина: вокруг Цивилизации Чур возвели такой барьер секретности, да и просто - дезинформации, что широкая научная общественность Федерации и сам Чур, и всю с ним связанную тематику обходит за три версты. Типичная, между прочим, картина: специалисты считают, что делом занимаются компетентные органы, а компетентные органы единственное чем и заняты, так это тем, что длинной хворостиной отгоняют от своей территории всех тех, кто хоть что-то может и хочет узнать о сути дела. Это пошло еще с двадцатого века - синдром НЛО называется… Поэтому даже такие простые вещи, как общая численность колонистов, продолжительность их жизни, соотношение полов среди них, возрастной состав колонии, обеспеченность пищей, энергией - все это долгое время земляне знали только приблизительно, по расчетам и экстраполяциям. А уж такие тонкости, как роль Псов и достижения оружейного колдовства, народной медицины на Чуре - это была заповедная область легенд и апокрифов. Наши архивы нас больше дезинформировали обо всем этом, чем позволяли умозаключить что-либо путное.

- Я это заметил, хотя Чуром много не занимался, - заметил Ким. - Послушайте, я той дорогой еду?

Роше поднял к глазам сложенные рогулькой очки и направил строгий взгляд за ветровое стекло.

- Той, той… - успокоил его Пер. - Я, оказывается, все еще хорошо помню эту часть города…

- Но, все-таки… - Роше с сопением повернулся к нему… - Неужели предки так вот все развалили, что на Чуре на землян так до сих пор глядеть не могут?

Пер хмыкнул.

- Если что и сближало землян и жителей Чура, кроме их общей биологической природы - так это та призрачная, на краю Обтаемого Космоса еле заметно шевелящаяся опасность, которую в сложившемся жаргоне ксенобиологов окрестили Нелюдью. Понятие весьма относительное: Предтечи - тоже не были людьми, и Древние Империи - тоже не людьми были населены… Но термин Нелюдь закрепился только за тем, что мы встретили в области Космоса, простирающейся дальше, по направлению к центру Галактики, от системы Чур… Собственно, колонисты Чура и были первыми, кто это встретил… И первые - очень редкие - чисто человеческие контакты людей и колонистов и наметились во время совместных операций, проводившихся для сбора информации об этой, потенциально враждебной форме жизни. Тогда это было принято определять именно так: одна из потенциально опасных форм жизни - хотя все уже понимали, что определение это хромает… Вы должны помнить - программа Клеймо, программа Лесной пожар, программа Болотные огни… Я во всех них участвовал. Кроме Болотных огней, конечно: все, кто в ней непосредственно работал, погибли… Но я близко знал Метцнера и встречался с ним после того: как он вернулся на Океанию - после всего этого… До самого того дня, когда он… И Кладникова - тоже знал, и тоже говорил с ним о тех делах… И еще - я очень много общался с колонистами Чура. Они - несмотря на малочисленность - были ударной силой во всех тех затеях. И среди прочего, мы спасли одного Пса. Я и Крюге… Имя его - Пса этого - приблизительно, было Анорр… Он был Псом одного из участников работ по Клейму со стороны Чура - далеко не самого важного… Но, думаю, именно поэтому мы получили в свое время предложение работать непосредственно на Чуре. Сначала пригласили Крюге, потом - меня… Это была не просто м-м… благодарность с их стороны - сентиментальность в отношении людей Земли колонистам не свойственна. Я не даром помянул про свою близость с Мецнером и Кладниковым - колонистам про это было что-то известно… И они хотели как можно больше из этого использовать. Вытянуть из меня. Не напрямую, конечно - они очень чуткий народ и ничего не делают этак вот - прямо в лоб. Знаете, когда с человеком работаешь рука об руку, можно многое понять из того, что ему известно. Даже если не удается его раскрутить в привычном смысле этого слова… Я не случайно так выразился - не узнать, а понять… Думаю, они достаточно много поняли из того, что им нужно было. Но, думаю также, что и я многое понял в них.

И того, что хотел понять, и того, чего не хотел. И главное - то, что Чур - это уже не просто отломившийся кусочек земной цивилизации. Тогда в ходу было выражение - склеить осколки Империи можно: но кому нужна склеенная чашка?. Кусочек, осколок еще: действительно, можно приклеить к тому, от чего он откололся, но Чур уже перестал таким кусочком быть. Претерпел изменение.

Стал Цивилизацией Стай.

Это, действительно, очень тяжело было - жить на Чуре. И не потому, что приходилось вести образ жизни, мягко говоря, спартанский. И даже не потому, что все - абсолютно все без исключения - там превосходили тебя во всех жизненных навыках и умениях и не стеснялись смотреть на тебя сверху вниз - к этому я привык еще по работе в Клейме. Нет. Тяжело было смириться с их моралью. С моралью полного и абсолютного коллективизма - когда человек существует только как составная часть своей Стаи, как ее инструмент и - не более. Когда понятие личная жизнь понимается, ну, как медицинский термин - что-то вроде состояние организма и никак иначе. Когда у тебя нет и не может быть секретов: а значит - нет и не может быть и того, что у нас называется словами стыд или, скажем, святое… И только когда я понял, наконец, что имею дело уже не с людьми, мне стало легко.

Но это - очень тяжелое знание.

Я составил тогда доклад - Симбиотический характер цивилизации системы Чур. Разумеется - секретный доклад. Мы вместе писали его с Крюге. И мы много спорили с ним. Проводили целые вечера, споря до хрипоты. Разрабатывали программы различных испытаний для наших хозяев, для того, чтобы решить, кто же из нас двоих прав. Выдумывали тесты. Если можно так выразиться, ставили на них опыты. Часто - довольно жестокие, если вдуматься.