Кажется, волк не солгал: я и правда понятия не имела, почему мэтр Дрейк Мелори решил почтить нас своим присутствием в такой, прямо скажем, неприятный для меня день.

— Вольно, сержант, — как-то слишком по-доброму (в свете происходящего) ответил лорд. — Присаживайтесь.

Я кивнула и опустилась на одиноко стоящий в центре комнаты стул: ладони на коленях, ступни вместе, спина прямая как циркуль.

— У нас тут вышел необычный разговор, — продолжил лорд Мелори. — Судя по всему, вы, мэтр Доусон, нарушили прямой приказ лорда Маркуса и без разрешения проникли на военный корабль «Андромеда» для принятия участия в операции «Перехват». Вы признаете свою вину?

— Признаю, — ответила спокойно. А что еще я могла сказать?

— Это серьезное нарушение Устава, мэтр Доусон, — улыбнулся волк. Честное слово: если бы я не слышала, что именно он говорит, решила бы, что он читает ребенку сказку на ночь. Как можно выносить приговор таким благодушным тоном? — Лорд Маркус требует для вас максимального наказания. Вы понимаете, что это означает, мэтр Доусон?

— Понимаю, — снова ответила я и добавила про себя: «От трех до пяти лет тюремного заключения…»

— В то же время лорд Фенрир Тант сообщил некие подробности выполнения миссии «Перехват», — тем же тоном добавил мэтр Мелори, — которые мы не можем не учесть при вынесении решения по вашему делу.

«Как и следовало ожидать, — с толикой облегчения резюмировала я про себя. — Конечно, Фенрир сделал бы все, от него зависящее, чтобы между ним и, как он считает, волчицей, предназначенной ему самой судьбой, не стояло три года исправительной колонии. Хотя, стоит признать, шанс его самоустранения был. Хорошо, что он им не воспользовался…»

Впрочем, на многое я все равно не рассчитывала. Как бы красочно Тант ни расписал мои заслуги перед МАРАП, но я нарушила приказ старшего офицера. Такое в армии почти никогда не прощается.

Кроме тех случаев, когда армия не может себе позволить пожертвовать тобой даже во имя Великой Буквы Закона.

Я ушам своим не поверила, когда мэтр Мелори выпрямился, положил локти на стол и, склонив голову набок, сказал:

— В итоге, взвесив все «за» и «против», мы встали перед дилеммой, мэтр Доусон. С одной стороны, как вы понимаете, «Охотники» необходимы нам для выполнения строго определенных задач. Все они так или иначе требуют тесного взаимодействия с людьми. И при этом глава «Охотников» — волчица, мэтр, не способная даже контролировать цвет своих глаз. Но с другой стороны, по уверениям вашего наблюдателя, именно под ее контролем группа способна показать наилучший результат. Так что же нам выбрать, мэтр Доусон? Поставить во главу «Охотников» лорда и смириться с неудовлетворительными показателями выполнения задач или оставить волчицу, но принять риск того, что она может случайно выдать свою сущность в самый неподходящий момент?

И он посмотрел на меня таким взглядом, словно я и правда должна была ответить. Даже брови выгнул — совсем как сын. Но, разумеется, это был риторический вопрос. Уже через мгновение мэтр Мелори моргнул и хлопнул ладонью по столу:

— Решение пришло спонтанно, как это всегда бывает с хорошими решениями. Мы знаем, что вы, мэтр Доусон, под началом своего наблюдателя учитесь контролировать свою человеческую сущность. Это похвально и заслуживает уважения. Именно поэтому мы постановили дать вам, мэтр Доусон, время на то, чтобы исправить ваш персональный… скажем так, недостаток. Ваши глаза. Следует признать, что желтый цвет вам весьма к лицу, но тот голубой, которым вы не так давно сразили нас на вечере ваших родителей, пойдет еще больше. Вы согласны?

Согласна ли я? А какой у меня, простите, выбор? Я смотрела на этого волка и не могла понять: хорошо то, что меня судит именно он, или нет. Если бы передо мной сейчас сидели официально уполномоченные члены трибунала МАРАП, я была бы осуждена. Не на пять лет: это слишком много за мой проступок. Хотя если бы попался кто-то очень уж сильно принципиальный, желающий на моем примере преподать урок другим, могла и тюремное заключение схлопотать. Зато все было бы четко, честно и по Уставу. Без всех этих добрососедских «что же нам делать?» да «что же нам выбрать?». Мы на семейном ужине, чтобы перемигиваться с подсудимым, или что?!

— Таким образом, — получив мой сухой ответ «согласна», закончил мысль мэтр, — мы даем вам, мэтр Доусон, шесть месяцев на то, чтобы добиться голубого цвета от ваших глаз. На это время лорд Тант останется в вашей группе на правах наблюдателя. Если же по завершении полугодичного срока вы не сумеете продемонстрировать достаточные результаты вашего таланта мимикрировать под человека, мы вынуждены будем передать группу «Охотников» другому руководителю.

Полгода?! Шесть месяцев на то, чтобы по требованию сделать глаза голубыми?! Я вышла из кабинета мэтра с пониманием того, что казнь не отменили — ее просто перенесли. Медленно, на все еще плохо гнущихся ногах, добрела до своего офиса, села за стол и минут двадцать невидящим взглядом смотрела на голографическую карту звездного неба перед собой. Потом дверь тихонько открылась, и в комнату вошел Тант.

— Я стучал, — словно извиняясь за свое вторжение, сказал он.

— Я слышала.

— Но не открыла?

— У меня есть причина. — Я перевела на волка усталый взгляд. — Я не хочу тебя видеть.

— Да ладно, Джейн. — Тант улыбнулся и без разрешения опустился в кресло. — Ты должна признать, что все прошло неплохо.

— Для тебя — возможно, — пробурчала в ответ.

— Да… — протянул волк. — Теперь я буду с вами еще полгода. Ты не рада?

Мой взгляд, которым я его одарила, был красноречивее всяких слов.

— Джейн, ты несправедлива! Ты должна признать, что твоему отряду не хватает грубой силы.

— Скажи это Лакшми с Касиусом, и я с удовольствием понаблюдаю, как они будут доказывать тебе обратное!

Лорд хохотнул:

— Согласен! Неправильно выразился. Силы у тебя достаточно. А вот еще один оборотень точно не помешает.

— До тебя я отлично справлялась одна.

— Джейн, один волк добычу не загонит, а пара — это уже стая, — как маленькой, объяснил он. — Соглашайся. Я тебе нужен.

— Черт, Тант! — выдохнула я. — Стая — это когда волки работают вместе. На паритетных условиях. А ты снова будешь тянуть одеяло на себя!

— А мы будем вместе спать? — весело уточнил он. — Это приятный бонус!

Я закатила глаза:

— Пошел ты псу под хвост, Тант! Как будто я не знаю, что ты это делаешь не для меня. Ты просто хочешь лучше узнать команду, чтобы воспользоваться этим через полгода, поскольку понял, что трех месяцев тебе мало.

Внезапно улыбка сошла с его лица. Он нагнулся вперед, опустив локти на колени, сцепил пальцы в замок и несколько долгих секунд не отрывал от них взгляда. Потом поднял глаза на меня:

— Почему ты так решила, волчица?